Древо тем. Книга замыслов - Георгий Гуревич

Увлекательные технические проблемы, Я с удовольствием разбирался в них в свое время. Есть у меня рассказ «Архитектор неба». Есть и другой — «Первый день творения» — о создании подходящих для человека планет.

А вот о жизни на сонме планет не писал. Сохраняют ли они тесную связь с Землей? Будет ли борьба общечеловеческих и местнопланетных интересов?

В ином ракурсе встает эта проблема в рое искусственных планетоидов по Циолковскому. Там резкое противопоставление жизни летающих деревень и столичной планеты Земля. И столкновение стремлений: патриархальные старожилы — патриоты своего цилиндра — удерживают молодежь дома, а девушки какие-нибудь, три сестры, только одно твердят: «На Землю, на Землю… в Москву!»

Противоположная проблема в системе населенных планет. Целые миры с почти самостоятельной экономикой, расставлены они широко, транспорт труден и невыгоден. Отсюда тенденция к самостоятельности. И вот небольшая планета Л… (Луна, очевидно) решает выйти из сообщества. Что будет дальше? Фантастика дальнозорка; можно дать хронику на сотню лет вперед. Написать, что ли? Или чересчур острая тема?

После Солнечной системы переселение к другим звездам. Снова столкновение интересов — местнозвездных и общечеловеческих.

И так далее до бесконечности.

И спор: вечно ли рваться в бесконечность? Не лучше ли очертить круг, найти оптимальный режим, ограничить рост населения, производства, потребления… и продолжительность жизни тоже. В самом деле: столько хлопот с этой жизнью! Хоронить куда проще.

Между прочим, художественная литература, как правило, возражала против бессмертия. Возражая, доказывала, что бессмертные будут несчастнейшими людьми.

У Свифта в «Путешествиях Гулливера» бессмертные — противные, выжившие из ума маразматики.

Они смертельно устали и жаждут смерти ради покоя, убеждает Э.Сю, используя легенду о Вечном Жиде.

Из-за одиночества несчастен бессмертный Камилл у братьев Стругацких. Все кругом гибнут поголовно, а он, бедняга, вынужден жить.

Бессмертным надоест жить — уверяет Карел Чапек.

Бессмертные вообще расчеловечатся — грозит Геннадий Гор.

Редкостное единодушие. Мне-то кажется, что оно рождено не столько подлинными опасениями, сколько самоутешением: недостижимый виноград зелен и невкусен; недостижимое бессмертие невкусно, противно даже, не стоит мечтать.

Однако не замечаете ли вы, что противники бессмертия ссылаются только на частные недостатки. Возражение Свифта, например, снимается сразу. У нас же речь идет о сохранении молодости. Молодость хотим мы продлить, а не годы, лишь бы годы, хотя бы и дряхлые.

Снимается и возражение насчет одиночества бессмертного среди смертных. Жизнь продлевается всем, так требует Ксан.

Четвертое возражение против бессмертия — скука. Жить надоест. Мне-то оно не кажется существенным. Если кто-нибудь кончил самоубийством от скуки, такого даже не очень жалеют. Плечами пожимают: с жиру бесился.

Но все-таки жизнь будущего человека надо избавить от однообразия. Подумаем. Жизнь многократно омоложенного! Тема же!

Эту я не стал откладывать. Написал повесть. Называется «Ордер на молодость». И начинается она такими словами:

«Уважаемый друг!

Жители нашего города поздравляют Вас с почетной датой — шестидесятилетием со дня рождения — и благодарят Вас за многие годы полезного труда. Нам было приятно жить и работать вместе с Вами.

Попутно напоминаем Вам, что, по мнению современной медицины, 60-летний возраст наиболее благоприятен для биологического перепрограммирования и перенастройки организма мужчин на очередную молодость. В этой связи просим Вас посетить ближайший центр омоложения в любое удобное для Вас время, предварительно заполнив прилагаемую анкету».

Герой мой глянул, руками развел, так и сел на месте. Как? Уже.

То есть удивляться не было причины. Отлично помнил, что ему шестьдесят. В таком возрасте не забываешь о возрасте, поясница напоминает. Там саднит, тут ноет, то и это подлечить пора. «Ну что ж, в молодость так в молодость! Что там еще? Анкету заполнять им, бюрократам несчастным. Ах, целая тетрадка: «Каким был, каким хочу стать?» Каким хочу? Молодым, разумеется. Еще что? Пол? Был «м» и останусь «м». Все, что ли? Нет, еще раздел второй: «По желанию омолаживаемого операцию юнификации можно сочетать с метаморфизмом. Продумайте внимательно, какие видите Вы недостатки в своей внешности, характере и способностях, что хотели бы исправить?»

Тут герой задумывается надолго: что исправить? Много надо бы переделать. Ведь он у меня в отличие от литературных героев романов о будущем человек обыкновенный, средний… и в жизни не раз уступал тем, кто выще среднего. И он начинает вспоминать свои неудачи и недостатки, прикидывать, какие черты характера улучшить, какие потребовать таланты.

Таланты по заказу — еще одна тема.

Это я тоже написал. Это опубликовано в «Фантастике–87».

Вот как получается, казалось бы, взял я чисто биологическую тему: продление молодости, отмена старости. Но за биологической ниточкой покатился клубок — от новых сроков жизни к новой демографии, от демографии к новой географии, от географии к новой космографии, от нее к новой физиологии и новой психологии, к новым условиям жизни и к новым отношениям.

Новые отношения, новые и конфликты.

Испокон веков на театральных подмостках разыгрывается волнующий конфликт треугольника: она и два претендента. Один молодой, прекрасный, пылкий, другой — старый, противный, но знатный или богатый или хотя бы заслуженный, опытный. Испокон веков зрители бурно аплодируют победе молодости, радуются посрамлению старости и богатства. Радуются победе молодости в театре, хотя в подлинной жизни частенько побеждают денежки старших.

Не изменит ли отмена старости этот заслуженный конфликт? С имуществом — так полагаем мы — в будущем никто считаться не будет. Но ведь старики отныне не старики. У них зрелость, ум, опыт, уважение, положение. И не предпочтут ли красавицы этих, оправдавших надежды зеленым юнцам, надежды только подающим?

А куда же денутся отвергнутые юноши первой молодости? Так и останутся неприкаянными холостяками? Или их подберут омоложенные матроны? Водевильная ситуация? Ницше предлагал именно такой порядок для нормальной семьи: мужчины средних лет женятся на молоденьких, вводят их в жизнь, потом зрелые женщины разводятся со своими стариками и берут на воспитание юношей. Может быть, именно это сочтут рациональным для общества нестареющих?

Новые условия, новая и мораль. Жениться не на всю жизнь. Однажды, выступая перед очень юными читательницами, будущими работниками детских садов, спросил я: получив вторую молодость, оставят ли они себе прежнего мужа? Тут все оказались единодушны. «Другого», — голосовали они хором.