Забытое племя - Константин Фарниев

Пора было приступать к захвату остальных этажей.

Симменс заново разбил людей на отряды. Всего их получилось четыре. Командирами трех отрядов он назначил Дика, Джека и Кнока, сам возглавил четвертый.

Чем дальше, тем уверенней чувствовал себя Симменс среди мятежников и не удивлялся этому. Все годы, что он прожил в Городе, Симменс мечтал встретиться с его правителями в открытой схватке.

Почти все мятежники собрались у лифтовых кабин. Прошло уже полчаса с тех пор, как узники поднялись на первый этаж. Было не известно, знали ли агенты на верхних этажах о том, что произошло внизу. По крайней мере, никто из них не предпринимал попыток спуститься вниз. Симменс никак не мог решить, как действовать: вести захват сразу всех этажей или брать каждый в отдельности. Решили, что лучше всем четырем группам предпринять попытку захватить одновременно остальные четыре этажа.

Симменс стоял в окружении Джека, Кнока, Венка, Дика, Феста, Дроу…

Он все медлил подниматься наверх, не зная точно, известно ли агентам наверху о событиях на первом этаже.

В глубине одного из коридоров, выходивших в вестибюль, послышался какой-то шум.

— Ложись! — крикнул Кнок и первым упал на пол, выставив вперед автомат.

Все остальные последовали его примеру. Но тревога оказалась напрасной.

В вестибюле показался пожилой мужчина, довольно высокий и с совершенно белой головой. За ним шел Юнтус, подталкивая его в спину дулом пистолета.

— Он попросил меня, чтобы я отвел его к вам! — крикнул он издали.

Мужчина подошел к Симменсу, безошибочно определив в нем главаря.

— Не знаю, чего вы добиваетесь, — глухо заговорил он, — но вы находитесь в Центре и можете по незнанию нанести ему непоправимый ущерб. Вы меня знаете, я Эрлан — комендант Центра. Обещайте, что вы не будете убивать инженеров, и я вам помогу.

Эрлан посмотрел в глаза Симменса.

— Меня вы тоже знаете, — ткнул тот себя в грудь. — Я Симменс — старший инженер связи в Центре. Здесь есть и другие инженеры, которые чудом вырвались из подвала СБ. Мы теряем дорогое время. Опоздание может погубить не только нас…

— Я готов помочь вам только ради того, чтобы все здесь поскорее кончилось. Центр — прежде всего Машина, и если вы выведете ее по незнанию из строя… Вы должны понимать, к чему это приведет. Что вам надо?

— Нам надо во что бы то ни стало прорваться к Бергману и Херсту и застать их врасплох. Жизнь Города висит на волоске.

— Но вы же знаете, что это невозможно, господин Симменс. Только Машина может разомкнуть электронные замки в дверях их аппаратных, а Машина в руках Бергмана.

— К черту! — выкрикнул Кнок. — Мне надоело бояться! Что будет, то будет. Надо найти Бэма и Канапа. Вы же говорите, что они с нами? — обратился он к Симменсу.

— Да.

— Хорошо, — тряхнул седой гривой Эрлан. — Наверное, вы правы. Пошли к Бэму и Канапу, если они еще живы.

— Надо брать Вольфа, — подал голос Тонни, — и через него давить на Крайта.

— Все. Хватит. Ясно, — отрывисто проговорил Симменс. — Пора начинать штурм других этажей. С Бергманом имеет смысл выходить на переговоры только после захвата Центра. Надо полагать, что он не очень стремится поскорее расстаться с жизнью.

Мятежники распределили между отрядами этажи, отдельные объекты. Захват Центра продолжался…

Вольф стоял у окна своего кабинета и рассеянно смотрел во внутренний двор. Было уже без пяти минут час. Ровно в три сюда придет Крайт, и они наметят план своих дальнейших действий. Если Бергман и Херст выползут из своих аппаратных, то их тоже надо арестовать, и тогда власть над Городом будет принадлежать ему, Вольфу, только ему. Крайт согласится с ролью второго человека. А программисты будут работать как миленькие, и Бергман тоже. Только из него вышибить бы все тайны, связанные с управлением Машиной.

Вольф потер руки и засмеялся мелким захлебывающимся смехом. Он торжествовал, восхищаясь безошибочностью своих расчетов. Как удачно завершился разговор с инженерами в Зале! Теперь ясно кто есть кто.

Вольф уже получил известие, что фанатики и агенты прорвались в захваченные мятежниками зоны и заперла биоров в цехах. Херст отключил там освещение, а Вис прекратил подачу тепла. Теперь мятежники сидят в темноте. Скоро их начнет одолевать и холод. Рано или поздно запросят пощады.

На лице Вольфа начала зарождаться злорадная улыбка.

Он не оглянулся на слабо скрипнувшую позади дверь. Конечно, это пришел секретарь с напоминанием об обеде.

— Ну что? — спросил Вольф. — У Крайта все в порядке?

— Нет, — услышал он незнакомый голос и помертвел. Сердце его провалилось куда-то вниз и, казалось, остановилось там.

Каким-то неведомым чувством Вольф уловил, что в этом ответе, в этом голосе заключен для него страшный итог, совершенно обратный тому, к чему он стремился всю жизнь, о чем столько мечтал и чего почти уже достиг. И он понял, что не найдет в себе силы обернуться на голос и согласиться с тем, что он означал.

Почти уже теряя сознание, Вольф услышал позади легкие шаги, а потом почувствовал прикосновение к спине дула автомата. Он не видел ничего, но почему-то точно знал, что в его спину упирается сейчас дуло автомата.

Кто-то взял Вольфа за плечи и, преодолевая его отчаянное сопротивление, повернул лицом к двери. Вольф встретился с глазами биора, в которых не было ничего, кроме ненависти. У него мелькнула странно спокойная мысль, что наконец-то для него все кончилось. И он неожиданно рассмеялся, мелким, дребезжащим смешком. Потом обеими руками схватился за голову и завыл тонко, тоскливо.

— Он сошел с ума, — сказал Кнок.

ЦЕНОЮ ЖИЗНИ

Заложив руки за спину, Бергман нервно расхаживал по своей аппаратной от пульта к двери и обратно. Выражение угрюмой сосредоточенности на лице выдавало его весьма неоптимистическое настроение. Почему он сразу не выключил видеотелефон, как только на экране возникло лицо Бэма? Всего полчаса назад Вольф доложил, что мятежники в зонах загнаны в цехи, блокированы там наружными постами, что у них нет никаких шансов уйти от поражения.

Теперь Бэм сообщил, что сам Вольф оказался в руках мятежников, и, чтобы у Бергмана не оставалось никаких сомнений, приказал привести Вольфа в свою аппаратную. Через несколько минут на экране появилось лицо Вольфа, и Бергман содрогнулся, увидев его совершенно безумные глаза.

Известие о том, что узники из подвала, вырвавшись наверх и объединившись с инженерами из Зала, уже почти полностью захватили Центр, привело Бергмана в паническое состояние. И сейчас, осмысливая свой нежданный разговор с Бэмом, он пытался преодолеть чувство безнадежного отчаяния, которое, несмотря на все усилия Бергмана, все глубже и глубже проникало в него, обезволивая, лишая уверенности в себе.