Синдром Коперника - Анри Лёвенбрюк

Она рассердилась:

— Ты хоть представляешь, о чем меня просишь? В конце концов, я же служу в полиции!

— А ты представляешь, что переживаю я? Аньес, я обнаружил, что я не шизофреник, каким-то образом я слышу чужие мысли, и люди, о которых мне ничего не известно, манипулировали мною больше десяти лет! Ты правда считаешь, что прокурор поверит мне без веских доказательств? Нам необходимо узнать побольше. Я тебя умоляю! Хотя бы еще несколько дней…

Она покачала головой.

— Ровно столько, чтобы понять, к чему все это может нас привести! — настаивал я.

— Имей в виду, что мне эта затея совсем не нравится…

— Это значит, что ты согласна помогать мне еще несколько дней?

Она заколебалась:

— Двое суток. И ни секундой больше.

Я облегченно кивнул.

— Начинаются выходные. Я не работаю. За исключением ужина в субботу вечером, эти два дня я проведу дома, и мы сможем вместе продолжить поиски. Но это все.

— Спасибо, — сказал я, сжимая ее руки.

— Надеюсь, я не совершаю самую большую глупость в своей жизни…

Она нервно выдернула руку.

— Тебе удалось узнать еще что-нибудь? — поинтересовался я, устраиваясь на диване поудобнее.

— Да… И это, возможно, начало следа. Сотрудник из Центральной службы регистрации, к которому я обращалась, узнал, кому принадлежит квартира, в которой ты жил с мнимыми родителями, — во всяком случае, в последние двенадцать лет.

— В самом деле? И кому же? — поторопил я ее.

— Офшорная фирма «Дермод», по официальным данным занимающаяся импортом-экспортом, как и большинство подставных фирм, зарегистрированных в налоговом раю.

— «Дермод»?

— Именно.

— Никогда о такой не слышал.

— В любом случае, это какая-то ниточка. Не знаю, куда она нас приведет, но попытаться стоит.

Я кивнул:

— Спасибо за все, Аньес.

— Искренне надеюсь, мне не придется жалеть о том, что я так подставилась ради тебя.

— Не знаю, как тебя и благодарить…

Она пожала плечами:

— Признаюсь, меня саму эта история страшно заинтриговала. Я по-прежнему убеждена, что нам следовало бы обратиться к властям, ну да ладно, не буду настаивать, но предупреждаю тебя: если запахнет жареным, хочешь ты того или нет, я свяжусь с прокурором.

— Согласен.

— Ну и ладно! На сегодня достаточно. Мне надо отвлечься.

— Да уж… С меня точно хватит, — улыбнулся я.

— В ресторан мы сегодня не пойдем. Я что-нибудь приготовлю…

— Тебе помочь?

— Не откажусь.

Глава 54

Дневник, запись № 173: воспоминание, уточнение.

Мое имя не Виго Равель. Мне двенадцать, может быть, тринадцать лет. Я на заднем сиденье универсала, большого зеленого универсала. Двое взрослых на переднем сиденье — муж и жена. Должно быть, мои родители. Мои настоящие родители. Но я по-прежнему не различаю их лиц. Это лишь смутные тени.

Снаружи, теперь я в этом уверен, тянутся зеленые холмы нормандского побережья. За поросшими травой пригорками виднеются старые блокгаузы, несокрушимые бетонные кубы, словно говоря, что раны, нанесенные земле войной, никогда не затянутся. Вдали крутой глинистый берег нависает над неспокойным морем.

Я слежу за дурацкой мухой. Она садится, взлетает, медленно возвращается. Я знаю, что мне не удастся ее прогнать. Она здесь для того, чтобы отвлекать меня от тайн мира взрослых.

Спор на переднем сиденье становится все более ядовитым. Меня от них тошнит. Надоели. Я слышал все это уже раз сто. Все те же упреки, нападки, все те же свары.

Наверное, во всем виноват я, раз я здесь.

Потом машина останавливается. Я вижу, как мои руки хватаются за спинку переднего сиденья. Я слышу скрип песка под шинами, гул моря. Хлопают двери: бум, бум, бум, как три пощечины из моего воспоминания.

Я волочу ноги по безлюдному пляжу. Я бреду за взрослыми на расстоянии, так что они меня не слышат. Мы ступаем по гальке. Шум волн и порывы ветра заполняют весь мир.

Впереди я вижу длинный пирс, покрытый зелеными водорослями. Надо мной бьет крыльями чайка, и воспоминание вновь медленно гаснет.

Глава 55

Утром, выйдя из ванной, я застал Аньес в ее кабинете. Не дожидаясь меня, она занялась поисками в интернете. Стоя в дверях и любуясь ею, я с трудом сдерживал волнение: изящный затылок, пальцы, порхающие по клавиатуре. Я не мог забыть поцелуи, которые она мне дарила, и те несколько минут близости, что теперь казались утраченными навсегда, хотя я отдал бы все, чтобы наслаждаться ими вечно.

— Ты храпишь, Виго.

— Что?

Она не обернулась.

— Ты храпишь, как людоед! Мне было слышно даже у себя в спальне.

— Я… Прости, пожалуйста!

Она развернула кресло, и я наконец увидел ее лицо. Его освещала насмешливая улыбка.

— В жизни не слышала, чтобы кто-нибудь так храпел! Это просто ужас какой-то!

— Мне… Мне правда очень жаль!

Казалось, она наслаждалась моим смущением.

— Иди сюда, я, кажется, кое-что разузнала о твоей анонимке.

Я подошел к компьютеру.

— Посмотри-ка. Похоже, я выяснила, кто оставил тебе анонимку в гостинице.

— Серьезно?

Она показала на экран. Окно поиска было открыто на каком-то форуме.

— Это ник одного хакера, взломщика Сети, если хочешь. И не какого-нибудь там новичка…

В длинном списке сообщений она указала мне на повторявшуюся несколько раз подпись: СфИнКс.

— В самом деле. А почему ты говоришь, что это не новичок?

— Когда я прочитала твою анонимку, мне сразу показалось, что вроде бы это имя мне уже где-то встречалось. Наверняка в интернете. Я и решила проверить. И вот видишь… Взгляни, это тот самый загадочный человек, которому принадлежат скандальные разоблачения об Иорданском камне…

— Да-да, припоминаю. Пресловутое тайное послание Христа…

— Точно. Эти разоблачения наделали тогда много шума и помогли разрушить Acta Fidei, мафиозную организацию, проникшую в Ватикан…

— А при чем тут мы?

Она пожала плечами:

— Понятия не имею. Но теперь нам хотя бы известно, что его можно принимать всерьез. Я позволила себе отправить ему мейл. Надеюсь, ты не против. Посмотрим, ответит ли он нам! Я зарегистрировалась на форуме, так мы сможем получать и отправлять сообщения.

— И правильно сделала. А ты уверена, что это он подписался под запиской?

— Практически уверена. Мы все поймем по его ответу. Сам посмотри: написание точь-в-точь такое же — буквы через одну прописные.