Свадьба - Даниэла Стил

— Скажи маме, что я позвоню, когда будет время, и папе передай привет. Я их обоих люблю.

— Может, записать все это дословно?

— Заткнись.

— Похоже, ты не в духе.

— Я всю ночь просидела в аэропорту. — Не говоря уже о том, что этой ночи предшествовало. Конечно, она не в настроении выслушивать всякую ерунду от семнадцатилетней девчонки.

— Ой, прости-и-и…

Аллегра решила, что с нее хватит.

— Всего хорошего, Сэм.

Повесив трубку, она немного подумала и позвонила Алану. Но у него дома к телефону никто не подошел. Жаль, ей так хотелось поговорить с ним. Алан никогда не жаловал Брэндона, но был справедлив. Кроме того, ей хотелось рассказать ему о Джеффе, узнать, не решит ли он, что она совсем рехнулась — влюбилась в полузнакомого мужчину.

К полудню Аллегра так вымоталась, что даже мысли стали путаться. Тогда она сдалась, отложила все дела и легла. Никто к ней не приходил, и телефон молчал. Брэндон так и не позвонил, даже не поинтересовался, как она долетела. Аллегра без помех проспала шесть часов и проснулась, когда на улице снова стемнело. Она открыла глаза с ощущением, будто ей на грудь давит груз весом в десять тысяч фунтов, а в желудке лежит булыжник. Она долго лежала на спине, глядя в потолок, и думала о произошедшем. Из глаз медленно потекли слезы, стекая по щекам на подушку. Предыдущая ночь была самой ужасной в ее жизни, а сейчас она не в силах придумать, что делать дальше. Не хотелось начинать все сначала, она больше никогда не сможет никому доверять. Даже Джефф — и тот, наверное, всего лишь один из многих, все они одинаковы. Она всегда выбирала и продолжает выбирать только таких мужчин, которые не способны дать ей счастье, которые избегают ее, причиняют ей страдания, а в конце концов и вовсе исчезают из ее жизни. Единственный мужчина, который никогда не заставит ее страдать и который никогда от нее не сбежит, — Саймон Стейнберг. Только ему она может доверять, только его можно любить. Аллегра была абсолютно уверена, что отец ее никогда не предаст.

Но сейчас ей предстояло иметь дело с Брэндоном. Все это было неимоверно тяжело. Если она посмотрит ему в глаза, когда он станет ей лгать, то возненавидит его еще сильнее.

Аллегра не помнила, когда ела в последний раз. Вернувшись домой, она не позавтракала — или не поужинала — и легла в постель, то засыпая, то просыпаясь в слезах, то снова засыпая. Так продолжалось долго. Только в воскресенье, проснувшись утром, Аллегра наконец поднялась с постели. Ощущение было такое, будто накануне ее сильно избили. Все тело у нее болело с головы до ног, и она даже не понимала почему. Нестерпимая душевная боль превратилась почти в физическую, к тому же сердце не переставая ныло. Разговаривать ни с кем не хотелось, она включила автоответчик и даже не стала снимать трубку, когда позвонила Кармен. Судя по тому, как Кармен хихикала и как радостно звучал ее голос, у нее все было в порядке.

Вплоть до четырех часов, когда наконец позвонил Брэндон, Аллегра ни разу не подошла к телефону.

Услышав голос Брэндона, она сразу сняла трубку — ей хотелось побыстрее покончить с неприятным делом, а Брэндон обещал заехать вечером, как только прилетит из Сан-Франциско.

— Здравствуй, Брэндон, — спокойно сказала Аллегра. Рука у нее сильно дрожала, буквально ходила ходуном, но голос не дрогнул.

— Привет, детка, как ты там? Как долетела из Нью-Йорка?

— Спасибо, хорошо. — Она говорила с холодком, но без недовольства, и Брэндон решил, что ее мысли заняты работой. С ним тоже такое часто бывало, и он не увидел в ее холодности ничего странного.

— Я звонил тебе в пятницу днем, но не застал, — спокойно сообщил он, ни о чем не подозревая.

— Я прослушала твое сообщение. Откуда ты звонишь? Ее напряжение постепенно росло.

— Все еще из Сан-Франциско, мы с девочками прекрасно провели выходные вместе, — разглагольствовал Брэндон как ни в чем не бывало. — Теперь, когда процесс закончился, у меня словно гора с плеч свалилась. Просто потрясающе.

Очевидно, уик-энд тоже прошел «потрясающе».

— Что ж, рада слышать. Когда ты возвращаешься в Лос- Анджелес?

— Собираюсь вылететь шестичасовым рейсом, могу заехать к тебе около восьми.

— Это было бы замечательно. — Аллегра сама почувствовала, что голос прозвучал механически, как голос робота, и Брэндон на сей раз это заметил.

— Что-нибудь не так, дорогая? — В его голосе не слышалось тревоги или сочувствия, только удивление, ведь обычно она была такой сердечной. — Все еще не отошла от перелета? Трудная была поездка?

— Да, пожалуй. — Это была самая трудная поездка за всю ее жизнь. — Значит, увидимся в восемь.

— Отлично. — Брэндон поколебался, словно чувствуя, что от него требуется нечто большее, чем обычно, и в кои-то веки решил добавить: — Аллегра… я очень по тебе соскучился. — Он был большим мастером заметать следы.

— Я тоже, — прошептала она, чувствуя, как глаза снова наполняются слезами. — Я тоже по тебе скучала.

Всего хорошего, до вечера. — Аллегра попыталась закончить разговор.

— А ты не хочешь пойти куда-нибудь пообедать?

Аллегра могла только удивляться, как у него еще остались

силы после уик-энда с Мисс Прозрачное Неглиже. Впрочем, может, они знакомы уже давно, страсти поутихли и от Брэндона не требовалось такого пыла, как ей представлялось.

— Честно говоря, я бы лучше осталась дома. — То, что она собиралась, нельзя было сказать в ресторане или где-нибудь еще, разговор не для чужих ушей. И ради собственного блага ей нужно покончить с этим разговором как можно скорее.

Аллегра вышла прогуляться, потом еще раз позвонила родителям. Матери соврала, что собирается допоздна работать в офисе.

— В воскресенье? — Блэр забеспокоилась: дочь слишком много работает, да и голос звучит устало. — Ну куда это годится!

— Мама, не забывай, я отсутствовала целую неделю. Заеду к вам как-нибудь в будни.

— Береги себя, — заботливо сказала Блэр. Аллегра была благодарна матери за то, что та на этот раз даже не спросила о Брэндоне.

На обед Аллегра ограничилась йогуртом, попыталась смотреть по телевизору новости, но поймала себя на мысли, что не понимает ни слова. Наконец она просто легла на диван и стала ждать вечера. В пятнадцать минут девятого с улицы донесся гул мотора. Услышав, что Брэндон вставляет ключ в замок — она примерно год назад дала ему ключи от дома, — Аллегра села. Брэндон вошел с довольным видом, заулыбался и подошел к дивану, где сидела Аллегра, намереваясь обнять ее. Но его ждал сюрприз — она встала с дивана и отошла в сторону, пристально глядя на него. В его глазах она не находила ответа ни на один из мучивших ее вопросов.