Лисьими тропами (СИ) - Ви Мари

— Ты понимаешь, что это может стоить тебе жизни? — Продолжал быть судьей Шин.

— Да, — Такеру на удивление решительно кивнул. — Но я беру на себя всю ответственность за это.

— Он ведь… — заговорила я тихо, но и Такеру и Шин почему-то взглянули на меня так, будто я тут что-то вообще решала, — не в твоем списке?

Это я Шину. Он лишь покачал головой.

— Я не знаю, когда ты умрешь, Такеру, — одновременно и беспощадно и милосердно заметил шинигами. — Поэтому… решение остается за тобой.

— В таком случае я уже всё решил, — заключил Такеру, а потом снова посмотрел на меня. — Я сверил наше расписание: завтра и послезавтра пары важные, но в четверг после обеда у нас семинары по предметам, которые нам еще не вели. Значит, скорее всего, будет знакомство. А в пятницу пары отменили, сэнсэй заболел и сейчас на карантине. Мы может отправиться сразу после обеда в четверг. У меня машина.

Выслушала Такеру и посмотрела на Шина, внезапно понимая, что теперь решение, которое вообще никоим образом меня касаться не должно было, будто лежит на мне.

— Такеру… — я обратилась к парню, — это было страшно. Действительно страшно встретить ёкая. И опасно. Несколько раз я чуть не погибла. Поэтому… зная тебя, и твой дух, давай договоримся заранее: если, увидев ёкая, тебе захочется сбежать, никто тебя за это не осудит. Просто беги. Договорились?

Такеру был удивлен моим заявлением, будто ожидал, что я стану его отговаривать, неуверенно кивнул.

— Вот и славно, — я слабо улыбнулась. — Спасибо тебе. Не знаю, как бы мы нашли эту деревню без тебя.

Такеру неуверенно улыбнулся и кивнул.

Глава 34

Еще немножко обсудив детали плана, выяснилось, что уже четыре утра. Спать, конечно, особо не хотелось, но завтра лекции, я точно усну на них. Поэтому Такеру наконец-то собрался уходить.

— Я соберу всю еду, вещи, в общем — всё необходимое! — Все не унимался он, соседи снова начали просыпаться и порыкивать, поэтому Такеру сбавил громкость и ушел.

Мы с Шином проводили его взглядом, а потом я почувствовала, как он приблизился ко мне.

— Что же, спокойной ночи, — одним каким-то уверенным движением вытолкала его за дверь я.

Он разинул рот от удивления, его брови скрылись за челкой, а потом я закрыла дверь. Тихо похихикала. Да уж, к такому жизнь его не готовила. Я была рада, что Такеру всё нашел, правда, но… это немного убило настроение…

Раздался глухой удар в мою дверь, не слишком громкий, чтобы разбудить студентов, но все же подозрительный.

— Шин? — Тихо позвала я. Он что-то промычал в ответ. — Ты что? Только что ударился головой в мою дверь?

Молчание длилось пару секунд.

— Нет, — неуверенно ответил он, и мне пришлось сдерживать смех.

Вернулась к двери (хотя, особо и не уходила), снова открыла — Шин взглянул на меня измученным взглядом.

— Ты меня привлекаешь слишком сильно, — призналась я как-то слишком смело. — С самой первой встречи. Еще когда я тебя увидела в том коридоре. Меня это пугает.

В этот раз Шин был сосредоточен, внимателен к каждому слову, но по его глазам я видела, что его мои слова трогают.

— Потому что я — шинигами? — Неуверенно уточнил он.

Я лишь покачала головой.

— Потому что мне всё равно кто ты, — призналась я. — Я просто хочу, чтобы ты остался.

— Да чтоб вас всех?! — Резко распахнув дверь в паре метров от нас, вышел в коридор разъяренный студент.

Я ахнула, Шин успел только голову повернуть, а я уже схватила его за рубашку и затащила в комнату, быстро закрывая дверь, и заперлась. Студент поорал немного, подошел к моей двери, боднул ее, то ли ногой, то ли головой, а затем ушел к себе. Я извинилась перед дверью, так было безопаснее, медленно обернулась…

Шин поймал меня поцелуем, прижав к двери. Я сдалась моментально, поддаваясь на его объятия, прикосновения, близость.

— Это был мой выбор, — когда воздуха стало не хватать, Шин позволил мне надышаться, неотрывно наблюдая за моим лицом. — Я выбрал любить тебя.

Сжала его одежду, будто цеплялась, будто летела в пропасть, но знала прекрасно, что не разобьюсь. Благодаря ему, только ему. Шин…

Еще один поцелуй, требовательный, несдержанный, в этот раз избавились от одежды мы гораздо быстрее. Мне хотелось, чтобы он был ближе ко мне, хотелось слиться с ним воедино, хотелось, чтобы он стал частью меня. Но в момент абсолютного сближения, я вдруг поняла одно: он уже мой мир. Нет чувства ближе, нет любви нежнее, сильнее, чем та, что расцветала между нами.

Он заботился о каждом мгновении, о каждом моем вздохе, обнимал меня крепко, касался губами моей раскалённой кожи. Я знаю, что меня влекло к нему с самого начала. Но то была похоть, другое чувство.

Сейчас, сливаясь с ним в неповторимой близости тел и души, было по-другому. Особое чувство, откровение, его глаза, такие глубокие, непостижимые миры. То, как он смотрел на меня, касался поцелуями, дарил мне невероятное удовольствие. Каждый миг, как новый вздох, новый мир, выше облаков, глубже океанов. Запретное, потому что… он — шинигами. Тот, кто должен забирать чужие жизни.

Но он выбрал любить меня. Посвящая мне каждое движение, каждый поцелуй, каждое касание, взгляд, всего себя. Мне. Я растворялась в нем полностью. Я не хотела частично, не хотела оставлять себе хоть что-нибудь. Я хотела, чтобы он знал, понимал, как сильно дорог мне. И пусть весь мир перевернется, я буду любить его всем моим сердцем, душой, памятью.

— Ты плачешь, — замечал он мои слезы.

— Это всё ты, — шепчу я ему в губы. — Это всегда был ты.

Растворяюсь в очередном поцелуе, прижимаю его к себе, люблю так сильно, что кружится голова.

— И я всегда буду, — обещает мне он. — Всегда буду любить тебя.

Медленно улыбаюсь, снова роняю слезы, а он смотрит на меня, будто я смысл его жизни. До дрожи, до слабости, нечто столь непостижимое, что перехватывает дыхание.

— Ты в моем сердце, — шепчу ему в губы. -В моей душе. Ты и есть моя душа, Шин…

Трогает. Эмоции на его лице бесценны, опускается к моим губам, снова целует, так жадно, так страстно, с благодарностью… так трогательно…

Он все еще рядом. Обнимает меня крепко, прижимает к себе, укрывает, будто я могу замерзнуть в его объятиях.

За бурей всегда следует покой. Мне так хорошо с ним, что я невольно засыпаю, проваливаясь в другие грезы.

Но он ждет меня и там.

Улыбаюсь ему, ловлю его улыбку в ответ, когда мы снова раскачиваемся на качелях у радужного водопада. Желудок подпрыгивает к горлу каждый раз, когда мы взлетаем. Словно аттракционы.

Но больше не страшно, потому что я знаю наверняка: даже если я упаду, он меня поймает. Даже не так: он не даст мне упасть. Он моё всё. А я… он выбрал любить меня.

Утро приходит как-то внезапно. Разлепляю глаза, пытаюсь понять, что происходит, кто все эти люди, где мои вещи. Но пробуждение накрывает новой волной нежности. Я все еще в его крепких, надежных объятиях. Медленно добираюсь взглядом до его лица. Улыбаюсь.

— Ты прекрасна, когда спишь, — встречает меня Шин.

— Только когда сплю? — Вскидываю бровь.

Он смеется.

— Но это был первый раз, когда я видел тебя спящей, — признается он. — Ты впервые доверила мне свой сон.

— На самом деле я всегда его тебе доверяла, — заметила я. — Более того, я доверяла тебе свою жизнь. Всегда.

Он улыбался мне благодарностью. Знать и догадываться не одно и то же. Осторожно, будто я могла разбиться, словно хрустальная ваза, он убрал прядь волос с моего лица. Я смотрела на него и пыталась понять, что он испытывает. Я думала, ему нужно время, пространство, чтобы впустить меня в свой мир. Но внезапно поняла, что это всё мои страхи. Он уже очень давно впустил меня.

Вспоминаю наши первые разговоры, наше знакомство, и почему-то это взметает бурю в моей душе. То, как он ловил меня, когда я от него убегала… он мог бы просто держать меня. Но ведь уже тогда он будто… обнимал меня.