Армия России. Защитница или жертва? Как мы снимали Сердюкова - Михаил Тимошенко

М. Тимошенко: – Странно – страна должна знать своих героев.

В. Баранец: – Безусловно. Но это остается в тайне…

М. Тимошенко: – Хотел бы сказать относительно этого доклада: да, на первый взгляд все честно. Второй вопрос: почему об этом не было сказано стране и армии четыре года назад? Перед тем, как все это начинать.

В. Баранец: – Но в 2010 году Макаров собрал огромный форум журналистов и об этом рассказывал. Я при этом присутствовал. Я ему еще сказал: «Николай Егорович, где вы были два года назад на старте военной реформы?»

М. Тимошенко: – Как же таким умникам доверили реформу, если они так поздновато догадались?

Звонок: – Вы сказали, что у нас остался один танковый завод и так далее. Остальная промышленность у нас практически разрушена: военная, машиностроительная. В случае затяжной войны мы потерпим полное поражение. В Великую Отечественную войну военные заводы эвакуировали, и через два месяца они начинали выпускать продукцию для фронта. Сейчас при нашей системе это немыслимо.

В. Баранец: – Скажу вам прямо: это слишком пессимистический взгляд. Вас и нас всех должно греть наличие у России ядерного оружия. Надо быть сумасбродом, самоубийцей, чтобы полезть на Россию, у которой есть три ядерные дубины: наземная, воздушная и морская. Они есть, они улучшаются. Да, мы переживаем тяжелый период, но он не столь печален, как мы пытаемся панически преподнести.

М. Тимошенко: – Я с этим согласен, и у меня есть предложение: сформировать из наших эффективных менеджеров – а их можно собрать по стране с помощью интернета и твиттера – диверсионные группы и забрасывать их в тыл противника для разложения его изнутри.

В. Баранец: – Ты хочешь поработать в районе Тянь-Шаня?

М. Тимошенко: – Нет, зачем. Только если на нас соберутся напасть. Тогда сформируем из эффективных менеджеров спецгруппы и будем забрасывать в тыл врага.

В. Баранец: – Без шуток сформулируем строго: тяжелое положение. Но армия должна не только вылечиться, а еще переболеть реформой. Мы не можем бесконечно идти по пути безумства, принимать неграмотные решения. Реформаторы ведь тоже мудреют. Мы сегодня слышали: называли проколы, ошибки.

М. Тимошенко: – А ты не смотришь по телевизору сериал «Интерны»? О врачах, которые закончили институт и пришли в больницу практиковаться. В институте практикуются на мышах, а в больнице они практикуются на людях. Так же вот и наши реформаторы практикуются на людях. Армия, РККА, в пору сталинского-ежовско-бериевского погрома военных кадров потеряла 40 тысяч человек из 900 тысяч человек офицерского состава. А у нас из 355 тысяч 200 тысяч куда-то исчезли, и это не считается погромом – никакой ежовщины и бериевщины.

Мир стоит на грани войны. У России нет альтернативы, как быть готовой к ней

В прямом эфире радио и телеканала КП президент коллегии военных экспертов, кандидат политических наук, генерал-майор в отставке Александр Владимиров рассказывает военному обозревателю «Комсомольской правды» Виктору Баранцу и ведущему Александру Яковлеву, сможет ли Россия постоять за себя в случае нападения.

A. Яковлев: – У нас сегодня как никогда серьезные гости, участники этой дискуссии: военный обозреватель «Комсомольской правды» полковник в отставке Виктор Николаевич Баранец, и я с удовольствием и с почтением представляю нашего сегодняшнего гостя, президента коллегии военных экспертов, кандидата политических наук, генерал-майора в отставке и, как я выяснил перед эфиром, главного кадета страны Александра Ивановича Владимирова. Спасибо, что нашли время и пришли к нам в гости. Виктор Николаевич, я думаю, что всем понятно, о чем мы будем говорить. Но, тем не менее, пару слов.

B. Баранец: – Для нашей страны 22 июня – особый день. Я даже побоюсь назвать этот день историческим, потому что это было бы исторически нелепо. Это день нашей трагедии. Когда-то один из российских советских полководцев в своих мемуарах написал, что это был день без рассвета, поскольку на западных границах у нас все было в гари, в темени, в разрывах. Вот мы сегодня и хотим поговорить на эту тему. Тему мы обозначили достаточно просто. Может быть, Александру Ивановичу покажется, что примитивно. Тем не менее: вот в случае военной угрозы с любого направления, сможет ли Россия постоять за себя?

A. Владимиров: – Здесь нет вопросов, поскольку этот вопрос стоит.

B. Баранец: – Тогда у меня следующий вопрос, пока Саша думает. Александр Иванович, когда с обывателями рассуждаешь на тему угроз, они часто говорят, что вы люди военные, вольтанутые. Кому мы нужны? Кто на нас собирается нападать? Вам бы лишь бы побольше денег на танки, чтобы попилить. Вот такая обывательская, не побоюсь сказать, либералистская точка зрения. А если всерьез: вы видите сегодня угрозу для России?

A. Владимиров: – Спасибо за вопрос. Я занимаюсь этой проблематикой профессионально не только потому, что с 10 лет ношу погоны. Я окончил Суворовское училище московское в 1963 году. Следующее мое училище, это училище Верховного Совета, которое имеет право выпускаться на Красной площади. Я там тоже получал свою медаль в 1966 году. Нас, надо сказать, выпускал Клим Ворошилов. Это было очень интересно, но это было давно. Потом – академия Фрунзе, академия Генерального Штаба, и всю жизнь – по окраинам страны с автоматом в руках, от взводного генерала, от кадета, пешком в пехоте.

B. Баранец: – И до военного советника президента Российской Федерации?

A. Владимиров: – Это правда – до помощника министра обороны СССР по военной реформе и до руководителя…

B. Баранец: – Угрозу видите?

А. Владимиров: – Сейчас то окно безопасности, которое образовалось в связи с полным непониманием Америки, что делать с развалившимся Советским Союзом, когда вроде бы ушла угроза, находится под вопросом. Вроде тогда на нас никто нападать не собирался. А потом было решено, что нападать-то и не надо, поскольку мы сами гробим себя хорошо. И первая блестящая операция – цветная революция, которая была проведена у нас в 1991 году, окончилась, безусловно, победой Запада. И, безусловно, вторым национальным крахом за этот век Советского Союза и России. Просто не стало великой державы, которая рассыпалась якобы случайно. Но все это не случайно. Что интересно? Когда была холодная война, пушки не гремели много десятков лет. А сейчас, в результате холодной войны, которую поиграл Советский Союз и исчез, и стала доминировать единственная в мире «демократическая империя», пушки гремят каждый год – везде. И чьи там пушки? Это стреляют и воюют только Соединенные Штаты Америки. Больше никто. И вроде нападать-то не на кого, никто на Европу нападать не собирается и не хочет. И на Россию никто с пушками и танками не лезет и не хочет – по крайней мере, пока. А они гремят.

Возникает стратегический вопрос: а чего же Америка воюет? Поскольку я занимаюсь стратегией и теорией войны, я автор огромной монографии двухтомной, два тома по пятьсот страниц: «Основы общей теории войны». Там в восьмом постулате из четырнадцати сказано, что главное дело войны будущего – война смыслов. Какой из смыслов сторон побеждает, та сторона и побеждает. Тогда ставишь вопрос: какой смысл войны для самой Америки? Когда занимаешься этой проблематикой профессионально, понимаешь, что Гитлер, фашист, до 1939 года совершил только четыре конфликта, и из них только один вооруженный, а Америка за последние 20 лет развязала более десятка конфликтов, причем шесть из них совершенно точно являлись агрессиями.

В. Баранец: – И все это делается под знаменем укрепления мировой демократии.

А. Владимиров: – Сейчас все понимают, что главное дело Америки, это «нести мир, свободу, демократию, делать прививку демократии». Даже если этого никто не хочет. Но это как бы казус Белли. Это повод к войне. А в чем же смысл? А смысл ужасен. Поскольку главным смыслом всех войн и главным смыслом американской нации является простая, как выстрел, вещь: благоденствие частных корпораций и федеральной резервной системы. Все войны идут только ради того, чтобы эта частная корпорация имела возможности печатать ничем не обеспеченные доллары. Причем печатать их в таком количестве, чтобы можно было скупить весь остальной мир и за счет этого владеть его ресурсами и управлять им. Простая вещь, и это ужас, поскольку вся элита, все государства, Европа – все скуплены на корню.

Надо сказать, что мы имеем много претензий и к нашим руководителям, которые также в это дело полноправно входят. В результате получается, что всем управляет доллар. И ради жадности и ради того, чтобы они жили за наш счет. Поэтому война. Это угроза, безусловно. Почему сейчас говорят о войне не просто о войне как о факторе бытия, а о вооруженной борьбе? Потому что мы видим: все войны, которые развязывает Америка, – это только подготовительные войны, для того чтобы провести самую масштабную, мировую войну, чтобы обеспечить свое будущее в ранге единственного гегемона всего мира. Безусловно. Почему это делается? Потому что теория войны говорит: для того, чтобы воевать, агрессор должен сделать совершенно четкое количество разных вещей, которые нельзя не делать.