Братья Стругацкие. Письма о будущем - Юлия Черняховская

3.1. Власть в концепте Стругацких

Как оказывает анализ работ Стругацких, система их политических идей, обладая рядом общих, характерных для нее черт, описанных в предыдущей главе, в разные периоды сохраняла в себе главное – приверженность базовому идеалу и ценности общества, где труд для каждого станет главной ценностью и главной радостью жизни.

Не говоря о заявленной в романе «Полдень. XXII век. Возвращение» позиции, уже в 1987 году, когда в общественной жизни страны начинается период антикоммунистического критицизма, Б. Стругацкий пишет: «И чем дальше, тем больше добрых и хороших людей будет в мире, а потом добрых и хороших людей станет подавляющее большинство, и наступит коммунизм – светлое будущее всего человечества…»[327].

В 1993 году, уже после раздела СССР и официального отказа руководства страны от коммунистической идеологии и социалистического строя, он подтверждает: «Мир, в котором высшим наслаждением для людей является их деятельность, в принципе возможен»[328].

В 2000 и 2007 гг. уже много позже кончины брата, Борис Стругацкий повторяет: «Мир Полдня, мир-в-котором-мне-хочется-жить, остался для меня так же притягателен, как и сорок лет назад»[329].

В 2007 году с его согласия вновь публикуется строки: «Я много раз уже об этом писал, но считаю необходимым здесь повторить снова и снова, что я ничего не имею против коммунизма, как общества свободных людей, занятых свободным творческим трудом и воспитанных в представлении о том, что наивысшим человеческим наслаждением является именно этот свободный творческий труд»[330].

Вместе с этим, начиная с 1960-х гг., Стругацкие негативно оценивают ряд действий и решений существовавшей власти, рассматривая их как отход от провозглашаемых базовых принципов: собственно, и перестройку на ее раннем этапе они воспринимают как «борьбу коммунистов с бюрократами»[331].

С определенного момента они, с одной стороны, начинают сомневаться в способности существовавшей власти обеспечить решение задач воплощения описанного ими коммунистического идеала, с другой – начинают все большее внимания уделять анализу самого феномена и природы политической власти. Отправной точкой данного анализа становится упомянутый конфликт Н. С. Хрущева в Манеже, что выливается в их произведениях в достаточно постоянное обращение к проблеме конфликта власти и культуры.

Однако, шаг за шагом развивая анализ проблемы власти, в разных произведениях они рассматривают разные варианты соотношения власти с обществом, ее средств и целей, приходя на определенном этапе к выводу, что даже наиболее эффективная власть в итоге ведет к упадку, если не имеет целей и смыслов осуществления своего господства, которые могут быть, по их мнению, обеспечены лишь сферой культуры.

3.1.1. Власть versus культура

Первой работой, посвященной этой проблеме, стала повесть «Трудно быть богом»[332]. Острая и болезненная реакция Стругацких на конфликт в Манеже и последовавшие события повлияли на замысел романа, который ранее мыслился исключительно как произведение о приключениях на другой планете «в духе Дюма». В центр книги в результате была поставлена тема конфликта власти и культуры, развившаяся в сложную философско-политическую тему сути власти и методов ее осуществления.

Стругацкие постулируют тезис о том, что в определенной ситуации власть, не сумевшая решить проблемы общества и оказавшаяся неэффективной, в качестве средства обеспечения своей популярности начинает тяготеть к уничтожению носителей культуры, играя на предрассудках многочисленных малозатронутых культурой социальных групп: в первую очередь тех, кого можно было бы условно определить как мещанско-мелкобуржуазные слои.

Стругацкие прямо проводят в этом аналогию с гитлеровской ставкой на мелкую буржуазию, «лавочников», что в итоге оборачивается диктатурой наиболее реакционных групп общества, уничтожающих использованные в качестве ударной силы «серые роты» мелкой буржуазии: «Там, где торжествует серость, к власти всегда приходят черные».

К теме власти и культуры они обращались в произведениях «Сказка о Тройке» (1968), «Град обреченный» (1972), «Отягощенные злом» (1988), эту тему Б. Стругацкий постоянно комментирует в созданных уже в 1990-е и 2000-е гг. «Комментариях к пройденному», «Интервью длиною в годы».

На первый взгляд, значимость данной темы для авторов можно было бы объяснить шаблонной реакцией представителей интеллигенции на ту или иную степень пренебрежения, проявляемую по отношению к ней власти.

Однако в данном случае вопрос более сложен и носит более концептуальный характер.

Как отмечалось во второй главе, проблематика культуры, просвещения и воспитания играла для Стругацких принципиальную роль в их картине будущего общества: приоритеты общества познания для них выполняют роль обеспечения способности общества к адаптации, система образования – роль производства латентных образцов.

Конфликт власти и культуры вызывает их беспокойство не с точки зрения неприязни к стилю и средствам носителей власти: они всегда были реалистами в отношении к вопросу моральной оценки политической практики[333]. Однако они прогнозируют более опасные последствия подобного конфликта. Анализ художественных произведений и публицистики Стругацких позволяет сделать вывод, что, по их мнению, власть, разорвав с культурной составляющей и находясь в конфликте с ней, не могла обеспечивать создание условий для выполнения двух указанных из четырех функций системы будущего общества: оказывалась функционально не способна его построить.

К концу 1960-х гг. у Стругацких складывается стойкое впечатление, что они расходятся с властью в самом понимании категории «коммунизм»:

«Для нас всегда коммунизм был общественным устройством, обеспечивающим каждому гражданину возможность свободно заниматься любимым трудом… В отличие от идеологов КПСС, для которых коммунизм был таким обществом, где весь народ с радостью и удовольствием исполняет предначертания партии и правительства»[334].

В «Граде обреченном» моделируется ситуация антикризисной диктатуры, создавшей эффективную власть, обеспечившей достойную жизнь жителей – но столкнувшейся с признаками надвигающегося тупика и непонятными моментами в жизни социума:

«Ни до Поворота, ни после в Городе не появилось ни одного сколько-нибудь значительного литературного произведения. Одна макулатура. В чем дело?.. – Писателей выдающихся – нет, – продолжал Гейгер. – Художников – нет. Композиторов – нет. Этих… скульпторов тоже нет. – Сам я, лично, не знаю, зачем все это нужно, но я слыхал, что в каждом порядочном обществе все это есть. А раз у нас этого нет, значит, что-то не в порядке…»[335].

Главный вывод, к которому приходит правитель, отражая размышления Стругацких: чтобы понять, как избежать приближающегося тупика, нужно изучить и понять, в чем причины того, что Град, созданный в качестве эксперимента, создан так, чтобы в нем не возникала и не развивалась полноценная культура.

Через полтора десятилетия, в разгар Перестройки, авторы в книге «Отягощенные злом» своеобразно синтезируют аспекты проблемы отношения культуры и власти, затронутые в названных выше произведениях. Они строят модель общества, в которой можно выделить три действующие начала: 1. Власть и поддерживающее и ждущее от нее решения своих проблем общество, 2. Вызревающая система будущего в виде созданной талантливым педагогом образовательной системы и 3. Антисистема, или, может быть, система антипросвещения – Флора, отвергающая цивилизацию и создающая лагеря альтернативных форм существования, где отказывающиеся от цивилизации люди начинают вести растительный образ жизни. Антисистема, выступающая как носитель регресса и разрушения социума, противостоит и обществу, и развивающейся образовательно-просветительской системе, вызывает протест общества, требующего от власти ее уничтожения любыми методами, вплоть до силовых.

Однако в результате радикальных действий защиты цивилизованной жизни вместе с антисистемой власть уничтожает и систему культуры и просвещения. Стругацкие в метафорической форме декларируют положение о том, что не понимающая и не являющаяся носителем культуры и просвещения власть, даже пытаясь их защитить, ведет к уничтожению начал, которые как раз должны были бы обеспечить ее развитие и создать систему производства образцов, не позволяющих тенденциям регресса разрушать ее достижения.

В данном случае, на наш взгляд, Стругацкие как раз и пытаются выразить основную, по их мнению, опасность: власть, допустившая разрыв с культурой, даже стремясь создать «общество познания» и необходимую для этого Великую Теорию Воспитания, не сможет достичь своей цели, среди прочего и потому, что не сможет адекватно оценить характер вызовов. И, стремясь защитить себя от того, что угрожает достигнутому цивилизационному уровню, начинает защищать себя и от того, что от него отличается как его же новое состояние и система реализации им же исповедуемых целей.