Рэни Карвус (СИ) - Кисаги Эндо

Скатившись по склону и проломившись сквозь густой кустарник, я вылетел на берег мелкой по причине долгого отсутствия дождей горной речушки и получил прямо в лоб сдвоенный удар файербола и Копья Праха. Вернее, почти получил. Защитная пелена отбила огненный шар, который, рикошетом отскочив, разнес вдребезги небольшой валун, а Копье Праха попросту впитала. Ох ты, я теперь, оказывается, могу поглощать некромантские плетения? Козырно…

— Эй! Вы чего?! — Я поднял руки вверх, пока в меня еще чего не швырнули. — Своих не узнаете?

— Рэни? — подслеповато прищурившись от бьющего ему прямо в глаза садящегося солнца, спросил Юджин, не перестав, впрочем, целиться в меня из своей ручной базуки.

— Нет, твоя бабушка! Убери свою пукалку, рыжий, а то ведь я и обидеться могу.

— Рэни, слава богам! Ты как? А что там такое было?

Команда кинулась ко мне, забрасывая вопросами.

— Стоп! Это еще кто? — я указал на лежащее на берегу недвижное тело. — На вас напали? Я почувствовал выброс магии и побежал сюда.

— Да не, какой там напали… — Юджин засунул свое оружие в кожаную длинную кобуру на поясе и оглянулся. — Вывалился прямо на нас, вот как ты сейчас. В него Мариус файерболом пальнул да промазал, на его счастье. А потом он рухнул без сознания.

— Живой?

— Живой пока. Дышит. Раненый только. Так что там такое было, Рэни? Землю тряхнуло так, что мы все с ног попадали. Что за столб огня до самого неба?

— Потом все вопросы. — Я подошел к лежащему на походном одеяле парню. Человек, не гном. Молодой, где-то нашего возраста, может, чуть постарше. Рукав и правый бок куртки незнакомца потемнели от впитавшейся крови. На святошу не похож, хотя… Тот молодой менталист тоже не был похож.

— Откуда он здесь взялся? — Я присел на корточки возле бессознательного незнакомца, вглядываясь в его лицо. Черт, кого-то он мне напоминает…

— Мы не знаем. Но посмотри на его одежду. Это явно не простолюдин. — Мариус, как всегда, первым заметил детали, ускользнувшие от меня самого. И точно. Дорогая ткань, хоть сейчас и грязная и окровавленная, вышивка серебром. Точно не крестьянин.

— Ему надо помочь. Помогите снять с него куртку.

С парня аккуратно стянули верхнюю одежду, оставив его только в тонкой нательной рубахе, намокшей от крови.

— Лем, займи ребятишек, не надо им это видеть. Мертвяков рядом нет, я знаю.

Медведь понятливо кивнул и отошел в сторонку, громко спросив у ребятишек, кто может быстрее всех зажечь костер. Нет, у него точно талант от бога.

— Боюсь, у него нет шансов. — Склонившаяся над раненым Кари печально качнула головой. — Он потерял много крови. Мы даже до ближайшего поселения дварфов его не донесем. Умрет по дороге.

Внезапно лежащий глухо застонал и открыл глаза, оказавшиеся ярко-синего цвета, какого не бывает в природе.

— Они убили… Они всех убили… — прошептал синеглазый и вновь потерял сознание.

Так вот кого он мне напоминал. Такие глаза были только у одного рода из всех магических кланов, населявших Орхант. Отверженные. Он — Форга.

— Клан Молнии. Мы как раз недалеко от границы с их долиной. — Юджин угрюмо посмотрел по сторонам. — Неужели и у них началось?

Дерьмо! Почему я не могу лечить, как Гиар Кровавый? Ведь он вылечил тогда Лема, пострадавшего от удара неупокоенного, просто проведя рукой! На кой хрен великие силы, если не можешь помочь раненому?

Я в ярости ударил кулаком в песок. Должен же быть выход?! И вселенная откликнулась. Еще одно знание из наследия древних взорвалось перед глазами, на мгновение выключив меня из реальности. Истинные четырехцветные могли не только убивать. Они могли и спасать жизни.

— Держите его, — коротко приказал я, закатывая рукава. Мои соратники недоуменно переглянулись, но спорить не стали. Юджин навалился на ноги лежащего без сознания парня, а Мариус и Кари прижали к земле руки. Вот сейчас и посмотрим, чего я стою. Я сосредоточился и закрыл глаза. Перед глазами вспыхнула аура, на глазах угасающая. Парень умирал, держась на этом свете только чудом. Здесь не помог бы и повелитель Гиар. Я вгляделся в рану. Тело лежащего стало полупрозрачным, подчиняясь внутренней команде. Удобно иногда иметь рентгеновское зрение. Точно! Я был прав. Глубоко в груди парня, только немного не доставая до сердца, сидел наконечник стрелы. Видимо, во время горячки боя он словил стрелу в грудь и дернул за древко, оставив кусок металла внутри. Я не врач, но и я понял, что вырезать его нельзя, парень этого уже не перенесет. Нужны другие методы. Я положил ладонь на грудь Форги. Кровь — не вода. Но, может, мои силы четырехцветного и здесь сгодятся? А ну-ка… Получилось! Наконечник, выталкиваемый напором крови, стал медленно двигаться, отходя от сердца. Еще немного… Есть! Кусок заостренного металла показался из раневого канала. Плеснула темная кровь. Вот теперь можно работать. Я вытащил наконечник, показавшийся мне очень горячим, и отбросил его в сторону. Теперь закрыть рану. Добавить энергии телу, чтобы не остановилось сердце. Черт, я плеснул слишком много. Тело выгнулось дугой, чуть не скинув Юджина.

— Держите крепче! — Я надавил двумя руками на грудь раненого, прижимая его к земле. Это оказалось непросто, даже вчетвером мы едва могли удерживать бившееся тело Форги. Наконец конвульсии стали ослабевать, скованные судорогой мышцы расслабились, и парень затих.

— Рэни, ты что с ним сделал? — Юджин вытер выступивший на лбу пот. — Он бился, как дикий тайгар!

— Смотрите! — Мариус уставился на грудь лежащего мага. Рана исчезала прямо на глазах. Несколько мгновений, и от нее не осталось даже следа. Только на коже, там, где я приложил к груди руку, остался отпечаток моей пятерни, как от ожога. Ничего себе… Внезапно будто серая пелена встала перед глазами, и меня повело в сторону. Я зашатался, и если бы не Кари, подхватившая меня, точно бы позорно рухнул на землю. Что это со мной? Похоже, я отдал слишком много энергии. Стоп. А какую энергию я отдал? У меня похолодело в груди. Я ведь мертв! Я отдал энергию мертвых! Что я наделал?!

— Сюзерен, что с вами? — Кари обеспокоенно склонилась надо мной, и вновь, как тогда, в Пустоши, близко-близко я увидел ее глаза. Мне вдруг до безумия захотелось прижаться к ее губам, но я даже пальцем пошевелить не мог. Вот гадство!

— Он не дышит! Рэни!!!

Подлетел Юджин, и на мою грудную клетку обрушились пудовые гномьи кулачищи. Я услышал, как треснуло несколько ребер. Я читал как-то, что при реанимации переломы ребер совсем не редкое явление, но не думал, что когда-нибудь мне придется испытать это на себе.

— У него сердце не бьется! Бургыз нат габур! Оживай, морда альбиносная! — орал Юджин, ломая мне очередное ребро в тщетной попытке завести давно небьющееся сердце.

Глава 14. Защитник

— Так, все, хватит! — Я ударил кулаком по колену и поднялся со своего походного одеяла, брошенного перед горящим костром. — Вы чего, в самом деле? Я же вам уже все объяснил! Я не мертвяк какой примитивный и не собираюсь выедать вам мозги ночью. Понаслушались россказней Юджина и теперь шарахаетесь от меня, как от монстра какого!

Команда пристыженно опустила глаза, но все равно ближе никто не придвинулся. Так и сидели — я по одну сторону костра, а моя команда по другую, бросая на меня настороженные взгляды.

— Кхм… Извини, Рэни, — прогудел Лем. — Просто ты… Ну…

— Кто? Неупокоенный? Мертвяк? Лич? — вновь начал я заводиться. — И что теперь? Я был мертвяком еще до похода к дварфам, и вас это не беспокоило!

— Простите, сюзерен, просто все произошло так неожиданно, — вступила Кари. — Но и мы не виноваты. Вы просто не видели картину со стороны. Это было жутко. Трава и кусты вокруг вдруг завяли и почернели. А потом вы встаете и смотрите на нас своими глазами.

— Ага, я чуть не обгадился… в смысле, мне тоже страшно стало, когда их увидел, — ляпнул непосредственный Юджин.

А, да… Понятно. Опять тьма в глаза просочилась. Ну, это неудивительно. Когда гном доламывал мою грудную клетку, силясь завести сердце, я решил, что хватит валяться трупом и надо что-то делать. Гиар как-то говорил, что можно брать энергию напрямую, не преобразуя ее внутри себя, как это делает абсолютное большинство магов. Сам повелитель демонов дошел до таких высот не сразу, и ему понадобилась почти тысяча лет, чтобы понять, как это делается. У меня столько времени не было. Я заглянул внутрь себя и увидел: внутренний резервуар почти пуст. Сколько же я силы вбухал в этого Форгу? И тут я неожиданно вспомнил, как вытянул силы из тех трех магов, с которыми дрался в гномьей пещере. Личи всегда выпивали души из своих жертв, они ими питались, но что, если попробовать по-другому? И я сделал то, чего никакому магу в голову никогда не придет. Все, в ком была хоть капля дара, дрожали над ней, как Кощей над златом. Сила мага зависела от внутреннего резервуара, из которого маг и зачерпывал энергию, преобразуя ее в заклинания. И никогда не отдавали ее полностью, зная, что это неминуемо приведет к смерти. Мне же терять было нечего, я и так труп, поэтому я решил рискнуть. Я раскрылся полностью, отдавая все, что у меня осталось. Я был пуст, как дырявая бочка в пустыне. Если не получится, то я умру в третий раз, и я почему-то знал, что на этот раз окончательно.