Черный Ангел - Ньевес Идальго

Даниэль де Торрес спокойно выпил ром и налил еще. Наполнив стаканы до краев, он осушил свой одним глотком. Ром был скверный, но согревал, пробирая до кишок.

— Чтобы напасть на другой корабль. Я предоставил Вам информацию о секретном маршруте “Кастилии”, и мы неплохо поживились, — ответил испанец, — но охрана кораблей усилилась. Этот треклятый король Испании больше не желает терять свои корабли, и тем более золотишко. Как вы оцениваете корабли его Светлейшего Величества?

Этот недвусмысленный намек насторожил Эдгара. Предать страну? Правда, при сотрудничестве с Даниэлем де Торресом улов был солидный, и его часть добычи была весомой. Но тогда речь шла об испанском корабле, Даниэль рассказал о своих, чтобы взять “Кастилию” на абордаж. Они перебили бóльшую часть экипажа и захватили груз. Но теперь Даниэль говорил, чтобы он рассказал ему об английских кораблях.

— Дайте мне подумать.

— Думайте, только побыстрее. Ходят слухи о корабле, нагруженном до самых парусов, и я хочу поскорее узнать о нем.

— О трех, — машинально ответил Колберт, почти не сознавая сказанного. Глаза испанца сузились, и Эдгар понял, что пути назад нет. Проклятый язык, завещание в пользу кузины, унаследовавшей всё, и полное безденежье вывели его из себя. У него появилась возможность уладить все проблемы одним махом. — Скажем так, здесь всего поровну — наполовину торговые дела, наполовину личные.

— Меня мало интересуют ваши мотивы, Колберт. Я слушаю Вас.

Эдгар подбирал слова. Судьба предоставила ему еще один шанс, и он не собирался упускать его. Помехи, которую представлял его отец, больше не существовало. Ему нужно было только убрать Келли, и “Подающая надежды” окажется в его руках. Эта шлюха должна за всё заплатить. Хоть бы она отправилась на корм акулам, или ее захватили пираты и продали в какой-нибудь дыре, а лучше всего, чтобы она была мертва.

— Что Вам необходимо знать?

Испанец не стал вдаваться в лишние подробности.

— Все, что сможете сказать. Даты, маршрут, заходы в порт. Корабельные грузы, вооружение, экипажи. Чем больше мы узнаем, тем легче будет работенка и тем больше гарантия, что мы захватим груз. Чем раньше мы покинем остров, тем лучше.

— Я понял вас. Здесь испанцев встречают отнюдь не с распростертыми объятиями.

— Не беспокойтесь за мою безопасность, я выдаю себя за австрийца, желающего повидать мир. Лучше расскажите об английских кораблях.

Эдгар рассказал собеседнику все, сообщив имена, судьбу и путь следования трех кораблей, и сделав упор на том, что на “Духе моря” плыла женщина, которую ему не хотелось бы снова увидеть. Де Торрес мысленно записывал всё до мелочей.

— Можете считать ее без вести пропавшей, — уверил он Колберта. — А теперь поговорим о другом деле: мне нужны сведения о некоторых людях. Вы живете здесь и хорошо их знаете. — Колберт прикрыл глаза. — Сообщите мне, когда у Вас будет то, что я хочу.

Де Торрес достал из камзола лист бумаги и подтолкнул его к собеседнику. Колберт развернул листок и быстро просмотрел его: на листке было написано семь имен, но первое имя привлекло его внимание.

— Что я получу за эту информацию помимо прочего?

— Деньги, разумеется. Не они ли движут людьми, толкая их на предательство соотечественников?

Эдгар судорожно сглотнул.

— Почему эти люди? — пренебрежительно спросил он. — Я ничего не имею против них.

— Кое-кто заинтересован в том, чтобы эти люди, — указал на листок де Торрес, — отправились к лучшей жизни.

— Вы имеете в виду убийство?

— Называйте это, как хотите, я предпочитаю говорить, что речь идет о переносе полномочий.

— Кто за всем этим стоит? Впрочем, я думаю, Вы мне не ответите.

— Ну отчего же? Мы ведь компаньоны, не так ли? — в голосе испанца появился сарказм, который так заинтриговал Колберта. — Речь идет о влиятельных в их стране людях. Но, как Вы сами понимаете, я не стану называть их имен.

— Если это англичане, то почему они наняли Вас?.. Почему не доверили это черное дело своему соотечественнику?

Даниэль де Торрес издал приглушенный смешок.

— Связи, друг мой, дела. Ты мне — я тебе. Вспомните корабль “Кастилия”. Сначала испанцы, теперь англичане. Я кручусь-верчусь ради денег, а иногда, как в Вашем случае, по личным делам.

— Я Вас понимаю.

Испанец замолчал и начал поправлять жабо, отчасти для того, чтобы подумать, отчасти для того, чтобы посмотреть на реакцию собеседника. Было заметно, что англичанин нервничает, чувствуя себя как на раскаленных угольях.

— Нужно знать каждый шаг губернатора и всей его клики. Где собираются, с кем спят, какие притоны посещают, насколько тщеславны… Абсолютно всё.

— Для этого я не нужен. Любой на острове мог рассказать Вам то, о чем Вы хотите знать.

— Да, но любого удивило бы, что я разнюхивал что-то о столь именитых персонах. Губернатор боится чего-то, и вышеупомянутые лица не хотят встревожить его еще больше. Вы не имеете к губернатору никакого отношения, поэтому я выбрал Вас. Смею Вас уверить, что после того, как все это закончится, Вы станете очень богатым человеком. Мои клиенты щедро платят.

Колберт задумчиво кивнул. “Подающая надежды” и рабы стоили целое состояние, и, кроме того, скоро он, возможно, получит свою долю от добычи, захваченной с трех кораблей, плывущих в Англию. Этого было бы более, чем достаточно, а политика… политика интересовала его гораздо меньше. Но кто гарантирует, что, как это он сказал… перенос полномочий не выйдет боком? Вдруг узнают, что он принимал участие в сговоре? Его могут повесить без суда и следствия.

— Для меня это чересчур, де Торрес.

— Вы можете это сделать. Подумайте хорошенько.

Даниэль встал, бросил несколько монет на стол и наклонился к Колберту.

— Я поселюсь в “Красном попугае” под именем Хааркем. Дайте мне знак, когда у Вас будет то, что меня интересует, и мы снова встретимся на этом же самом месте.

Эдгар дрожал от бессилия. Этот чертов испанец даже не оставил ему выбора. Как хорошо он знал его! Да, де Торрес отлично знал, что ради денег он сделает все, что угодно! Но, с другой стороны, почему бы не попытаться сорвать изрядный куш? Презренный папаша оставил ему только несколько несчастных лошадей, да три раздолбанные телеги, уже нуждавшиеся в починке. Колберт пришел в ярость, вспомнив монотонный голос проклятого адвоката, читавшего последнюю волю старика. Из кабинета адвоката Эдгар выходил с упавшим сердцем. Не пойди все прахом, он был бы в шаге от того, чтобы устранить кузину, и завладеть всем, а заставить адвоката помалкивать было бы нетрудно.