Мой сводный брат - Саманта Аллен

общежития и… — Строгий офицер окидывает меня взглядом и достаёт громкоговоритель. — Его зовут Джеймс Кларк! — подсказываю.

— Джеймс Кларк! Вернитесь немедленно! Это может быть опасно для жизни!

— Да вы говорите всё не то! — повисаю на локте у мужчины, отбирая у него прибор.

Он опешивает от моей наглости, а я успеваю выкрикнуть:

— Пончик, вернись немедленно! Я не в общежитии!

Возможно, мне потом влетит за это, ведь на лицах некоторых собравшихся проскальзывают улыбки. Но зато я вижу, как фигура, нырнувшая в клубы сизого дыма, резко останавливается и бежит обратно. Я смотрю, как Джеймс спешит ко мне со всех ног. Отблески пожара, блики мигалок полицейских машин и запах гари… Всё смешивается в сумасшедший и ядовитый коктейль. Но правда в том, что Джеймс кинулся в пожар, думая, что я сплю в комнате. Кажется, впервые моё тайное ночное увлечение сослужило мне хорошую службу и спасло жизнь — не меньше.

Брат сметает меня с пути, хватая в объятия. Они у него такие крепкие, что я едва дышу. А ещё он успел пропахнуть дымом. Мои глаза немного щиплет. От дыма, наверное. Да, уверена, что я плачу именно от дыма. Или от того, что Джеймс был готов рисковать собой ради спасения меня.

— Я услышал, что загорелось общежитие, и подумал, что ты там… — он стискивает моё лицо ладонями. — Я едва не умер от страха, Эльф!

— Я заметила. Ты навалял копу. Теперь получишь за это?

— Не знаю. Но ты в порядке? В порядке же?

Джеймс отстраняет меня от себя и начинает вертеть, как куклу. Ощупывает бережно и быстро, словно со мной что-то могло случиться.

— Я в порядке. В порядке, Джей… Остановись!

Он замирает, присев рядом со мной. Крупные ладони брата замирают на моём колене. Он такой горячий, что меня обжигает даже через джинсы.

— Точно?

Он сглатывает и смотрит на меня снизу вверх. Ветер треплет его непокорные вихры.

— Да, в порядке! — всхлипываю и тяну за руку к себе.

Обнимаю изо всех сил, плача. Меня словно размазало от мысли, что Джеймс кинулся без раздумий в огонь из-за меня.

— Тогда почему ты ревёшь? — ломким голосом спрашивает Джеймс, гладя меня по волосам и по плечам.

— Страшно… Если бы не ночные прогулки и увлечение граффити, я могла бы быть там!

— И об этом мы тоже поговорим, негодница… — Джеймс поднимает моё лицо и отирает слёзы пальцами. — Твоя комната выгорела дотла. Это может означать только одно, Эльф: ты возвращаешься домой. Под моё командование!

— О нет… — стону, вбиваясь лбом в каменную грудь брата.

— О да, Джо… И ты скажешь мне это не раз, — шепчет Джеймс, прихватывая волосы губами. — Теперь ты никуда от меня не денешься, несносная девчонка!

Глава 49. Джоанна

Суматоха улеглась не сразу. Пожарным удаётся сбить огонь, но, как и сказал Джеймс, комната выгорела дотла. А то, что не успело сгореть — безнадёжно испорчено огнём и копотью. Сводный брат всё время держится рядом, не отпуская меня от себя ни на шаг. Он выглядит так, словно боится потерять меня из виду.

Его беспокойство обо мне невероятно волнует. До глубины души. В комнате жила не только я, но и Эшли, но Джеймс лишь мимоходом узнаёт, что его бывшая ночевала у своей семьи в тот день, и больше ни о чём не спрашивает. Его внимание целиком и полностью сосредоточено на мне.

К дому Кларков мы добираемся лишь через два часа. Несмотря на позднее время, в гостиной горит свет. Шарлиз и Остин не спят — дожидаются нашего возвращения. За стеной беспокойства обо мне и облегчения от того, что меня не оказалось на месте происшествия, мама забывает спросить, почему я не ночевала в комнате. Я принимаю душ, потом она угощает нас всех травяным чаем, чтобы снять напряжение.

— Надеюсь, теперь вопроса о том, где ты будешь жить, не возникнет? — говорит мама.

Я вздыхаю.

— Ладно, из моей затеи не вышло ничего хорошего. Возможно, я приношу всем несчастье.

— Не говори ерунды, Джоанна, — говорит Остин. — Сейчас, наверное, уже слишком поздно, но завтра тебе стоит позвонить отцу и поговорить с ним. Ему удалось выйти на связь с Шарлиз. Это было ещё до ужина…. Мы рады, что ты снова вернулась домой. Правда же, Джеймс?.. Джеймс?

Остин озирается по сторонам, ища Джеймса. Сводный брат успел незаметно исчезнуть из нашего поля зрения. Потом слышится топот его ног. Он сбегает вниз по лестнице.

— Вообще-то уже довольно поздно. Я постелил Джоанне кровать. В её прежней спальне, — говорит он с улыбкой.

— О, спасибо. Я бы постелила Джоанне сама, но мне приятно, что ты заботишься о сводной сестре, — подаёт голос мама и обращается ко мне: — Тебе лучше лечь спать. Мы проводим тебя…

Семья в полном составе поднимается вверх по лестнице. И мне кажется, что я даже на расстоянии слышу, как скрипит зубами Джеймс. От нетерпения? Мне кажется, что он хочет остаться со мной наедине. Но пока ему приходится прощаться со мной и уйти к себе первым.

Потом Остин по-отечески обнимает меня и желает спокойной ночи, покидая комнату. Дольше всех рядом со мной остаётся мама и почему-то просит прощения за то, что она так редко желала мне спокойной ночи. Ведь вся наша жизнь, когда она могла бы расплетать мои волосы на ночь, прошла мимо. Теперь я её не виню. Так сложились обстоятельства. В конце концов, все мы стали тем, кто мы есть сейчас, верно?

Мама говорит, чтобы я не переживала из-за вещей и ценностей. Потому что купить и восстановить можно всё, если это не разбитое сердце.

После ее ухода я не могу уснуть. Я взбудоражена событиями прошедшего дня. И своей первой самостоятельной вылазкой, и пожаром, и тем, что снова живу у Кларков.

Телефон начинает вибрировать — звонит сводный брат. Я отвечаю ему немедленно.

— Я надеялся, что ты ещё не спишь.

— Не получается уснуть, — шёпотом отвечаю.

— У