Рождённая пеной морской (СИ) - Натали Мондлихт

— Советник, сегодня праздник, и вам тоже не помешало бы оторваться ненадолго от самых важных и безотлагательных дел и вспомнить, что такое веселье. Уж я, по крайней мере, не намерен сейчас обсуждать что-либо, касающееся работы. Давайте лучше поговорим об этом завтра.

Но Нисаш, так звали Советника, решил не отступать, заявив, что дело действительно очень срочное, государственной важности, и обсудить его нужно именно сейчас, не откладывая до завтра.

— Иди, я подожду тебя здесь, — улыбнулась ему, давая понять, что не маленькая и сама не пропаду.

Диниас досадливо поморщился, но ушёл вместе с Нисашем. А я осталась одна, обводя задумчивым взглядом зал. Всё было просто великолепно. Крохотные искорки маленькими гроздьями были развешены сверху вместо крыши, создавая сеть из созвездий, будто небольшое ночное небо. А стены, вместе с небольшими колоннами, установленными для красоты, украшали искусственные цветы, кажется, из того же материала, что и наши наряды.

Но несмотря на всю эту неземную красоту и великолепие на сердце было тревожно, а вокруг витало ощущение надвигающейся беды.

Через какое-то время я вдруг заметила мелькнувшего в толпе Нисаша, но уже без Диниаса. Я хотела догнать Советника и спросить, что произошло и где Дин. Но он так же внезапно, как и появился, исчез среди танцующих. Я совершенно потеряла его из виду.

В этот момент, когда я активно вытягивала шею, вглядываясь в пёструю толпу и пыталась обнаружить пропажу, меня окликнул Рос, оказавшийся неподалёку:

— Маша, а что ты здесь делаешь?

— В смысле? — поразилась я вопросу. — Наверное то же, что и ты.

— Нет, я не это имею ввиду. Я думал, ты должна сейчас быть в другом месте. И главное — с Дином. Он тебя наверняка ждёт.

— Где? — удивилась, почему сам Дин ничего мне не сказал.

— Пойдём, провожу, — предложил Рос и, лавируя среди ожидающих первых праздничных салютов сиантов, сопроводил меня до одного из балконов, отличавшихся от остальных тем, что был закрыт на замок, который открывался лишь по личному прикосновению ладони.

Я с сомнением посмотрела на данную конструкцию, не веря, что нахожусь в списке тех, кому позволено сюда войти. Кажется, это что-то типа вип-ложи, что ли.

— Ты уверен, что Дин ждёт меня там и я смогу войти? — с сомнением спросила Роса.

— Уверен! Ладно, извини, но давай ты сама, — вдруг замялся он. — А я очень спешу. У меня есть одно очень важное дело!

Рос уплыл, а я с опаской прикоснулась к сканеру, не переставая удивляться сегодняшним странностям. Дверь отворилась и я оказалась на широком балконе, оформленном в очень романтичном стиле. Чуть поодаль стоял столик и на нём, кажется, романтический ужин. А у перил стояли двое. Совершенно не обращая на меня и на открывшуюся дверь внимания.

Диниас со всей возможной страстью прижимал к себе хрупкую утончённую девушку в алом платье. Его руки блуждали по красивым изгибам её тела, а рот терзал алые губы Аматис.

И в довершение, будто и этого было мало, в небе засверкала магическим огнём надпись: «Мы созданы друг для друга».

Выдержать этого я уже не смогла. Зачем я сюда заглянула, прервав такой милый праздник соединения двух сердец. Я и правда здесь лишняя, как я только этого не замечала? А все эти дни и ночи меня просто приручали, чтобы не вздумала убежать на сушу. Я ведь важный эксперимент! Вот дура! Сама же предложила, чтобы именно он вёл исследования.

Я тихо выплыла из этого уютного гнёздышка чужого счастья и бесшумно прикрыла дверь. Можно было бы себя обманывать, что это провокация со стороны Аматис, или ещё кого-нибудь, того же Совета, к примеру, а Дин тут не при чём. Но я же не дурочка и не слепая. Я чётко рассмотрела руку, сжимавшую пятую точку своей якобы бывшей невесты, да и поцелуй был явно жарким.

И ведь видела, что что-то здесь не так. Ведь задавала себе вопрос, почему Дин ни разу за это время не сказал: «Я тебя люблю». Даже в порыве страсти. А всё объясняется очень просто. Любит он другую, умницу и красавицу себе под стать.

Солёные слёзы о своей слабости и дурости шли, смешиваясь с такой же солёной водой, и мне было всё равно, куда плыть и что будет дальше.

Очнулась я, когда оказалась в том парке, куда мы недавно ходили гулять всей дружной компанией, отмечая новый учебный год Сишаи. Ноги уже превратились в хвост, я даже не заметила как. Но так было проще плыть. А мне это сейчас нужно было.

Здесь было пустынно и безлюдно. И это добавляло ощущения одиночества. Но, при этом, давало возможность придти в себя и упорядочить разбежавшиеся мысли.

«Что же делать дальше?» — задалась я вопросом, усевшись на одну из многочисленных широких скамеек, установленных здесь. И, кажется, даже задала вопрос вслух.

— Я тебе помогу, — вдруг прозвучало в тишине. А ко мне подсела та, кого я меньше всего ожидала здесь увидеть.

— Спасибо! Уже! — ехидно произнесла я.

— Не стоит быть такой колючей! Я действительно хочу тебе помочь, что бы ты там не думала. Не поверишь, но мне жаль тебя.

Вот блин, только жалости соперницы мне и не хватало.

— Спасибо, в твоей помощи я не нуждаюсь. Как-нибудь сама справлюсь!

— В тебе сейчас говорит ревность и обида преданной женщины. Но пройдёт время, и ты поймёшь, что я была права. Лучше выслушай меня, а потом решай. Послать куда подальше ты меня всегда успеешь.

— Хорошо. И что же ты хотела?

— Хотела не я, а ты. Вернуться домой. Туда, откуда тебя без зазрения совести и каких-либо моральных терзаний забрал Дин. Не подумай ничего плохого, он прекрасный талантливый учёный и я его ценю и люблю таким, какой он есть. Но часто Диниас заигрывается и не обращает внимания на то, что творит с другими существами во имя науки. Я понимаю, что он выдернул тебя из твоего мира, где у тебя осталась любимая работа, родные и близкие и даже, насколько я знаю, жених. И я не хочу, чтобы твоя жизнь была навсегда поломана.

Я открыла было рот ехидно сообщить, что у нашей Аматис огромные рога. И не только я постаралась. Так что неизвестно, кому должно быть сейчас плохо. Но она меня опередила:

— Да, я знаю, что у вас с Дином был роман. Он натура увлекающаяся не только наукой. К тому же, устоять от такого соблазна пока не удавалось ни одной девушке, которой он увлёкся. Я тебя понимаю. Но все его