Зона власти - Игорь Ревва

На борту «Звезды Победы» Кирка обыскали, но весьма небрежно. Человек, очевидно бывший старшим среди пятерых, конвоировавших Кирка на корабль, прошелся ручным сканером по одежде, на миг задержался возле кармана, где лежал инфокристалл, и все. Кирка это не особенно удивило — своей вычурной и крикливой формой эти люди ничем не отличались от, например, официантов, прислуживавших ему во время полета на Анкор. А относиться серьезно к официантам (пусть даже и вооруженным «Гадюками») Кирк не мог. Кирк подумал, заберут у него кристалл или нет. Не забрали. Видно, команде корабля были даны какие-то конкретные и особые указания относительно этого заключенного. А то, что Кирк пребывает на корабле именно в качестве хоть и почетного, но заключенного, сомнений не вызывало.

Во время полета Кирк занимал не ту каюту, что раньше, а гораздо более роскошную. Трудно было даже поверить, что на космической яхте могут иметься подобные апартаменты — даже для Аллана Дитриха это было непозволительной роскошью. Во всяком случае, по мнению Кирка. Здесь было все, что только можно себе вообразить, включая небольшой бассейн. О подобном жилье Кирк даже и мечтать не смел. Единственное, что вызывало неудовольствие, это то, что возле дверей неотлучно находились два охранника с «Гадюками» в руках. Эти двое уже совершенно не были похожи на официантов — ни одеждой, ни своими мордами. Они напоминали Кирку двух змей, мгновенно реагировавших на каждое движение. Стоило Кирку только подойти к двери, как та тут же распахивалась и в проеме возникали две услужливо-настороженные физиономии, готовые почти на любую просьбу ответить вежливым, но решительным отказом. Впрочем, вежливость им как раз не очень-то и удавалась — взгляд обоих охранников чем-то напоминал Кирку немигающий взгляд змеи. Две змеи с двумя «Гадюками»… Спорить с этим террариумом Кирк не собирался, да и желания особого не было.

Компьютер в каюте Кирка был отключен, визор — тоже, даже новостной канал. И несмотря на всю окружающую его роскошь, Кирк явственно ощущал себя заключенным. Наверное, этого и добивался Аллан Дитрих — дать Кирку почувствовать, что он именно под арестом. А иначе — какой смысл в отключенных компьютере и визоре?! Да и морды сторожей наводили на вполне определенные мысли.

Ни один из охранников в длительные разговоры вступать не желал, и Кирк вскоре прекратил свои бесплодные попытки выяснить, что же произошло на Анкоре и что, собственно говоря, происходит сейчас с ним.

Кормили его хорошо, можно даже сказать, отлично кормили. Обслуживали Кирка привычные ему «официанты», с которыми уже можно было о чем-то поговорить. Правда, их беседы не выходили за рамки того, какое именно блюдо Кирку хотелось бы получить на обед, но лучше уж это, чем ничего. Так что Кирку даже удалось несколько раз поспорить о преимуществах копченых ту-ранисов перед маринованными кирагуликами. А на пробу и те и другие оказались практически неотличимы на вкус.

Вообще же многие из подаваемых блюд Кирк никогда не пробовал. Но принимать пищу ему приходилось тоже здесь, в своей каюте. На его предложение обедать в одном из ресторанов последовал вежливый, но непреклонный отказ. Все официанты (и даже оба охранника) словно бы год репетировали одну-единственную фразу: «Очень сожалею, но это невозможно». Даже интонация у них была одинаковая.

Кирк подумал, что все эти обеды-завтраки-ужины нельзя назвать иначе, чем безликим, плоским и невкусным словосочетанием: «прием пищи». Это когда ты сидишь за столом, на открытой солнцу и ветру веранде, и можешь выбрать любое блюдо из предлагаемого (пусть и не богатого) меню — тогда это «обед». А когда из-за плеча официанта торчит хмурая морда вооруженного охранника и когда кушанья тебе не подают, а словно бы суют в каюту, то даже самое экзотическое блюдо — это уже не обед, а «прием пиши». И не важно даже, что блюдо это по стоимости равно годовой зарплате капитана десантных войск — вкус его в подобной ситуации ничуть не лучше, чем у походного рациона.

В который уже раз Кирк подивился тому, что вот и еда неплохая, отличная даже можно сказать еда, и выпивки — сколько угодно и какой угодно, и каюта — предел мечтаний (далеко не каждый подданный Империи имеет жилье, сравнимое по роскоши с этой каютой), а вот поди ж ты — настроение такое, что гнуснее не бывает!.. Все-таки для полного счастья человеку всегда не будет хватать ощущения свободы, пусть даже и весьма относительной.

Свобода, хмыкнул Кирк. А она у тебя вообще была хоть когда-нибудь, эта самая свобода?! Пусть даже, как ты сам говоришь, «относительная»… Уж себе самому-то врать не надо, не было ее у тебя никогда, свободы. Сам себя обманывал всю жизнь, сам себя успокаивал: вот. мол, никто мне не указ, делаю что хочу, сам себе голова, сам все решаю…

А ведь не решал ты никогда и ничего. В десанте решения за тебя принимало вышестоящее командование и к чему-то вынуждали обстоятельства. Да и потом, после того, как в отставку вышел, — то же самое. В охрану нанялся, хорька одного охранять, — сам тогда решения принимал, да?! Вот уж нет! Там вообще все было по звонку да по свистку — встань, иди, беги, стой, сядь… А когда с контрабандистами связался? Тогда, что ли, сам за себя решал? Тоже нет, там вообще решать ничего не приходилось — приходилось действовать. И те же самые «звонок и свисток» — встань, сядь, беги, стреляй, убей, умри… И ты всегда к этому был готов, ты не умеешь по-другому, не можешь иначе. Как был ты с детства рабом на своей Тагара-3, так им и остался. И даже когда в телохранители податься решил — то же самое. Просто думать и решать за себя не хотел, привык, что чужой дядя тебе пальчиком указывает да мячики бросает, а ты — приноси и будь доволен, что мячики это, а не, скажем, ядерные гранаты…

Да, Аллан Дитрих, конечно, сволочь громаднейшая, но что ты собой представляешь, он сразу разглядел. Понял, что привык ты на поводке бегать, в ошейнике жить. Вот и поманил тебя ошейником — красивым, дорогим ошейником, не у каждой собаки такой есть. А ты и рад. Покрутили у тебя перед мордой красивой игрушкой, чеком на сколько-то там значную сумму, а ты в тот момент думал: завел меня, мол, Аллан Дитрих! Интерес разжег!

Ни черта он в тебе не разжег, кроме неуемного желания снова быть на поводке. Привык ты к ошейнику и жизни себе без него уже не мыслишь. А они — Дитрихи, Императоры и прочие умные люди — они привыкли повелевать такими, как ты, любителями ошейников. Они привыкли над вами властвовать. Потому что они себе без власти и жизни не мыслят. Для них — власть, для нас — поводок…

Дерьмо ты, отставной десантник капитан Кирк вам Детчер. Дерьмо. Такому дерьму — лежать и не смердеть даже, потому как смердеть ты — и то не умеешь…

А вот уж нет, злобно возразил сам себе Кирк. Может быть, дерьмо я довольно-таки и старое, но вони от меня еще будет! Не задохнуться бы тебе, уважаемый Аллан Дитрих.

Так, подумал Кирк. Разозлился я. На себя разозлился. Потому что все это правда. И хватит с меня уже на поводке бегать. Хватит ждать, пока на бойню поведут, как скотину.

А ведь и верно, подумал он вдруг. На бойню и поведут…

Что от меня может быть нужно Аллану Дитриху? Сыночка я его не спас. Да он и сам это хорошо знал, что не спасти мне его — он же приказ отдал, чтобы с Анкора меня ОДНОГО забрали!

Черт!!!

От этой неожиданной мысли Кирк едва не задохнулся. Он резко встал, сделал несколько шагов по каюте, остановился перед мертвым экраном компьютера и посмотрел на свое отражение в темно-серой поверхности.

Дитрих знал, что Арнольда мне не спасти. А ведь к кораблю мы шли вдвоем — я и Летс. И в него начали стрелять. А если бы это был не Летс, а Арнольд?

Нет, не мог это быть Арнольд. И Аллан Дитрих это очень хорошо знал. Потому и приказ такой отдал. Свидетелей он ликвидировал. Ненужных свидетелей. Тех. кто знает, что Арнольд из Лабиринта не вышел, вот оно в чем дело.

Так зачем же все-таки он тебя отправлял на Анкор? Не за сыночком своим — это и так понятно. Тогда зачем? За этим кристаллом?..

Кирк ощупал карман комбинезона, ощутив под пальцами твердые грани инфокристалла, полученного им (если так можно было сказать) от Арнольда Дитриха в двенадцатой зоне. Понять бы, подумал Кирк, что там, на этом кристалле записано.

А может быть, Дитриху вовсе и не кристалл нужен? Если бы кристалл, он бы просто приказал забрать его у меня, и все. Для чего нужно тащить меня на Вторую Леидиса? Один выстрел — и бери кристалл! Да и без выстрела даже — охрана этот кристалл сканером засекла, могли бы просто забрать его, и все дела. А они только потрогали, что у меня в кармане лежит, и все. Не-е-ет, ему не кристалл нужен, а я сам! Вот только для чего?

Мозговой сканер, подумал Кирк, покрываясь холодным потом. Я прошел весь Лабиринт, до самой двенадцатой зоны. Я помню место, где располагается этот чертов «переход» Грона Келли. Я еще много чего помню…