Блуждающая Огневая Группа (БОГ) - Василий Головачёв

лежали золотистые эллипсоиды количеством десять, размером с голубиное яйцо.

– Что это? – переменил разговор Штопор.

– Звучары.

– Похожи на золотые яйца, но не куриные, а куропаточьи. Они что же, разговаривают?

– Парализуют людей комбинацией инфразвуков.

– Ух ты! Что-то новое! У нас такого оружия нет.

– Есть инфразвуковые излучатели, – сказал Ларин. – Но они большие, устанавливаются на специальные машины.

Итан рассовал эллипсоиды по карманам.

– Дай одну, – попросил Ларин. – Как ими пользоваться?

Чисадмин поколебался, но дал.

– Просто сдавливаешь пальцами и бросаешь, желательно подальше, метров на десять, а то сам оглохнешь.

– Понял.

– Дай и мне что-нибудь, – попросил Штопор.

Итан подумал, протянул яйцо и ему. Потом раздал всем чёрно-красные значки в форме паучков с восемью ножками.

– Цепляйте под волосы на затылке. Это вшинники, защита от суггесторов «Удав».

– Гипноподавление? – повертел паучка в пальцах Шалва.

– У нас, к сожалению, уже созданы психотронные излучатели. Пока ещё слабенькие, действуют не дальше пятнадцати метров, но их постоянно совершенствуют, и без вшинников справиться с импульсом почти невозможно.

– У тебя тоже есть?

– Он у меня вживлён.

– Блеск! – отреагировал Ларин. – Да ты у нас настоящий киборг!

Тарас кинул на лейтенанта угрожающий взгляд, и Михаил поднял руки вверх.

Обсуждение плана действий уложилось в пять минут.

Фургон не покидали до тех пор, пока Итан не «обработал» воздушное пространство над домом Лавинии своим антидроновым ружьём. Дроны были защищены от накрывшей район шумовой радиозавесы, мешавшей всем видам мобильной связи, но импульсы ружья Итана оказались хитрее, и обе «птички» так и остались висеть в воздухе, прекратив передачи.

Очевидно, оперативники группы засады занервничали, потеряв связь с беспилотниками, и отреагировали на появление гостей раньше, чем следовало, сразу дав им возможность оценить противостоящие силы. Стоило фургону, за рулём которого сидел Итан, подъехать к дому Лавинии, как послышался рокот, и над близким леском появился вертолёт, военно-транспортный Ми-8, судя по очертаниям. Он был вооружён пакетами НУР и УР на подвесках, практически не отличавшихся от тех, что носили вертолёты в двадцать третьем реале Тараса. «Вертушка» сорок первого реала была наследием самого массового в России Ми-8, созданного ещё в ХХ веке, и оставалась таковой во всех вариантах ветвления Вселенной.

Тарас ожидал, что вертолёт сразу спикирует на дом Лавинии, но ошибся. Ми-8 пошёл по кругу, в центре которого находилась «Скорая».

Тарас понял, что надо менять план.

– Штопор, «вертушка» твоя! – бросил он в усик рации, забыв, что весь южный район Луганска сидит под колпаком блэкаута.

Но лейтенант сам сообразил, что от него требуется, маневрируя так, чтобы выбрать для стрельбы самую выгодную позицию.

Отреагировал и Солоухин, меняя курс и начиная обходить дом сзади.

Ларин тоже не подкачал, повернув к правому торцу дома.

Тарас, изменив свой маршрут, поспешил к дому Лавинии с левой стороны.

И началось действие, увязанное со всеми участниками событий, с меняющимися от действий противника условиями.

Фургон остановился.

Снежана в накинутом на костюм белом халате вышла с чемоданчиком, на котором был намалёван красный крест. С виду она вполне походила на врача или медсестру. Оружия она не взяла, даже небольшой пистолет-пулемёт нельзя было спрятать под халатом, и рисковать она не стала.

Итан открыл водительскую дверцу, глянул на вертолёт, спрыгнул на землю с «дипломатом» в руке, в котором был упакован «вереск» из сорок первого реала, и спокойно направился следом за «медсестрой».

Тарас мысленно вскричал: «Рано!» – однако ничего не мог сделать. У Итана была рация, выращенная, по его словам, как дополнительный орган в голове, но она в отличие от раций десантников работала на других частотах.

Снежана не дошла до двери в дом всего несколько шагов. Дверь резко отворилась, и навстречу ей вышла женщина в брючном костюме зеленоватого цвета, но не в таком, какой носили оперативники спецслужб. Хотя он тоже не предназначался для повседневной носки, судя по количеству клапанов и кармашков. В руке она держала за рукоять предмет, напоминающий не то набалдашник пылесоса с плоским горлышком, не то сушилку для волос.

Тарас не увидел в ней угрозы, хотя и почувствовал тревогу. Проговорил мысленно: «Берегись, милая!»

Итан же знал, что это такое, потому что на ходу начал разворачивать «дипломат», превращая его в оружие.

Время как бы замедлилось, туго свёрнутое грядущим экстримом.

– Стойте! – приказала женщина, брюнетка с короткими волосами, уложенными в гребень, загорелая, с бледными ненакрашенными губами и чёрными глазами.

Снежана продолжала идти.

Женщина направила на неё «фен».

Итан поднял ствол пистолета-пулемёта.

Оглушительно взревел двигатель вертолёта, закладывающего вираж над домом.

Снежана поставила на землю чемоданчик и вдруг исчезла из поля зрения на миг, превращаясь в струю воздуха, проявилась вновь как призрак, приблизившись к женщине вплотную, сделала не фиксируемое глазом движение и спустя ещё мгновение исчезла в проёме двери, миновав соперницу.

Женщина осталась стоять на долю секунды, потом мягко осела на порог, прислоняясь к косяку двери. «Фена» в её руке не было.

Тарас в этот момент перепрыгивал ветхий заборчик между усадьбами и трюк Снежаны не разглядел, но знал, что она тренирована не хуже его самого, и воспринял её приём как должное. Метнулся к окну в торце дома, прыгая по старым заросшим грядкам.

Итан, не успевший выстрелить, скрылся в сенях вслед за Снежаной.

Соло выскочил во двор между домом и сарайчиком, дверца которого вдруг слетела с петель, выбитая изнутри: сидевшие там засадники собирались вмешаться в общее действие. Сержант метнул туда золотое яйцо, названное Итаном звучаром.

Раздался громовой удар, сотрясший стены сарайчика и вызвавший вопль у тех, кто там прятался. Солоухин дал в проём двери очередь из автомата, и крики стихли.

Ларин, появившийся справа от дома, у второго торца, прыгнул в окошко ногами вперёд.

Вертолёт дал очередь, но не по появившимся у дома мстителям, а почему-то по «Скорой», в которой никого не было. Крупнокалиберные пули насквозь прошили кабину для перевозки раненых.

Штопор тоже дал очередь из автомата, находясь за пирамидальным домиком туалета во дворе соседнего дома всего в тридцати метрах от вертолёта. Пули густо легли в блистер винтокрылой машины, превращая его в лунный пейзаж: стёкла они не пробили, зато наделали в них белых кратеров с разбегающимися трещинами, мешающих пилотам вести Ми-8. Взвыв винтами, он взлетел чуть выше, болтаясь из стороны в сторону как пьянчуга.

Тарас наконец достиг торца дома и, как Михаил давеча, прыгнул в окно ногами вперёд, вышибая внутрь раму с лопнувшими стёклами.

Лавиния в это время находилась в своей спальне, куда ей приказала зайти суровая воительница в зеленоватом комби, держа в руке необычного вида гаджет, похожий на фен. Лавиния знала,