В поисках пропавших колен Израиля - Феликс Кандель

– Если есть рай на том свете, да заслужим мы у Всевышнего место в нем…

НАДО ЖИТЬ – БУДЕМ ЖИТЬ

Семен Фруг, еврейский поэт:

Будем жить, моя родная,

В наши тягостные дни,

На могилах зажигая поминальные огни!

Будем жить, к лазури вечной

В нашем горе вековом

Вознося свой гимн сердечный,

Свой рыдающий псалом!

Будем жить и страстной жаждой

Счастья, радости растить

Нивы нашей колос каждый, –

Будем жить!..

ПОСЛАНЕЦ ДЕСЯТИ КОЛЕН?

В 1912 году объявился в Эрец Исраэль некий человек на коне, в бедуинской одежде. Сначала он скрывал свое происхождение, а затем открыл тайну иерусалимскому раввину Шимону Цви Горовицу, одному из руководителей кабалистической иешивы "Врата Небес".

Этого загадочного человека звали Йосеф бен Яаков, и он представился раву Горовицу как посланец Бней Моше, а также пропавших колен Реувена и Гада. Затем состоялась его встреча с видными раввинами Иерусалима, и он рассказал им многие истории, которые занесли в секретный протокол не для последующего распространения. Известно только из книги рава Горовица, что Йосеф бен Яаков был одним из пяти посланцев, первым достигший Иерусалима; там он должен был дождаться остальных, чтобы совершить совместно некие удивительные вещи, которые заранее нельзя разглашать.

Прибытие четырех посланцев ожидали к осени 1914 года, а точнее к двенадцатому дню месяца хешван по еврейскому календарю, и Йосефа бен Яакова устроили пока что сторожем в Кфар-Саве. Иерусалимские раввины заранее подготовили письмо к пропавшим коленам, и в нем сообщили среди прочего о притеснениях, которые претерпевали колена Иегуды и Биньямина. "Братья!.. – сказано в том письме. – Вы не в состоянии представить себе в полной мере нашу жизнь в странах рассеяния. Кровь ваших братьев, Иегуды и Биньямина, лилась как вода; убивали нас во множестве, без счета, и всё за то, что мы произносили имя Всевышнего, хранили наши обычаи и законы".

Письмо раввинов не попало по назначению, и конец у этой истории печальный. Четыре посланца пропавших колен не успели прибыть в Иерусалим к назначенному сроку, потому что в августе 1914 года началась Первая мировая война, и Йосеф бен Яаков исчез. Рассказывали потом, что турки обвинили его в шпионаже, отправили в Дамаск и там повесили.

У этого таинственного человека был тезка Йосеф бен Яаков Лишанский, из подпольной группы НИЛИ в Зихрон Яакове, участники которой во время Первой мировой войны передавали англичанам сведения о турецких войсках. Известно, что Лишанский носил бедуинские одежды, был склонен к мистификациям; турки повесили его в Дамаске в 1917 году, – не он ли тот самый "посланец", который объявился в Иерусалиме?

"БЛИЗОК ЛИ ЧАС ПРИХОДА МЕССИИ?"

Снова вернемся к йеменским евреям.

Менялись времена‚ мир менялся‚ но преследования не прекращались. В 1904 году имам Яхья поднял восстание против турецких властей‚ и многие евреи погибли от голода во время военных действий.

Яхья восстановил ограничительные законы прошлых веков, и его указ предписывал: "Евреям запрещается: повышать голос в присутствии мусульман, строить дома выше мусульманских домов, касаться мусульманина‚ проходя мимо него, рассуждать о религии с мусульманами, ездить верхом на лошади, строить гримасы при виде обнаженного мусульманина, повышать голос во время молитвы" и прочее.

Евреям Йемена не позволяли носить белые или цветные одежды; выходя на улицу‚ они надевали короткое платье‚ не прикрывающее ног‚ и ходили босиком по указанию властей. Путешественники сообщали: "Йеменские евреи – это глубоко несчастные люди. Когда их унижают‚ они молча принимают оскорбление; когда мальчишки бросают в них камни‚ они убегают…" – "Ничто так не ужасает приезжего‚ как вид целых местностей с голодающим еврейским населением. Средняя цифра смертности у них непомерна высока. "Мы не видим внуков"‚ – говорят здесь".

В июне 1907 года 220 йеменских евреев отправились в путь. Это был огромный караван; десятки верблюдов несли на себе мешки с кофе‚ который они собирались продать по прибытии на место. Увидев исход евреев и опустевшие дома‚ жители перепугались. "Они стонали‚ как на проводах мертвецов‚ – рассказывал очевидец. – Горе нам‚ причитали арабки‚ кто знает‚ что с нами случится! Евреи – люди умные‚ им всё известно‚ а мы остаемся на произвол судьбы!"

Первая группа наняла провожатого и пошла через пустыню‚ но проводник сбежал и привел к каравану разбойников‚ налетевших со всех сторон. Выстрелами из ружей их удалось отогнать‚ и караван пошел дальше уже без провожатого. Они пришли в порт Аден‚ несколько недель провели в карантине и к празднику Суккот "ликующие и радостные" сошли на берег в яффском порту.

В 1911 году в Йемен приехал из Эрец Исраэль Шмуэль Явнеэли‚ посланник сионистской организации. Он пробыл там несколько месяцев‚ разъезжал по городам и деревням верхом на осле‚ переодевался в местные одежды и прятался от полиции‚ которая могла обвинить в шпионаже, рассказывал в домах и синагогах‚ как евреи возвращаются в Сион‚ а его спрашивали с волнением: "Близок ли час прихода Мессии? Были ли знамения?.."

Явнеэли написал послание к йеменским евреям‚ которое начиналось словами пророка Исайи: "Скажу северу: "Отдай!" и югу: "Не удерживай!" Приведи сынов Моих издалека и дочерей Моих – от конца земли..." Под впечатлением этого послания и рассказов вестника со Святой Земли отправились в путь новые группы‚ и до Первой мировой войны переселились из Йемена в Эрец Исраэль около 1500 человек.

Одни из них стали ремесленниками, другие пошли работать на стройки, поля, в каменоломни. Художник Н. Гутман вспоминал:

"Просторные белые одежды йеменских евреев, короткие бороды и длинные пейсы, доходящие до плеч, их дивный иврит, звучащий совсем по-иному, – всё производило на меня необыкновенное впечатление. Эти люди словно сошли со страниц Библии. Я полюбил их кроткие лица, тонкие пальцы, добрые карие глаза…

Еврейская община Яффы выделила им большие деревянные ящики, в которых привозили в страну рояли. Их поставили в два ряда на одной из дюн… Там они и жили. И даже открыли хедер для мальчиков… По вечерам из хедера доносились мелодичные голоса учеников".

У части йеменских евреев, у горских евреев Азербайджана и Дагестана, у евреев Курдистана существовали предания, будто они – потомки десяти колен Израиля. Но если это так, не завершили ли эти евреи, вернувшись в двадцатом веке в Эрец Исраэль, скитание по "пустыне народов", которое продолжалось 27 столетий?..

ВИТРАЖИ МАРКА ШАГАЛА

Марк Шагал – удивительный художник, что внедрял еврейские символы в созданный им мир, где влюбленные летают над крышами, петух поет гимны любви, а львы с козами танцуют и подносят цветы с фруктами. Это он сказал однажды:

Во мне цветут сады,

Мои цветы открыты мною.

Мне принадлежат улицы,

Но нет на них домов;

Они были разрушены в детские годы,

Их жильцы скитаются по воздуху

В поисках пристанища.

Они живут в моей душе.

Лишь та страна, что в моей душе, –

Она моя…

"Всё всегда вершится судьбой, – вспоминал Марк Шагал. – Всю жизнь что-то постоянно толкает меня… Когда я был молодым и должен был оставить родной город… я не хотел тронуться из Витебска, покинуть мой дом, даже мою кровать… Но я чувствовал: я должен, я должен… твердил себе: "Вот судьба". И когда обратились ко мне из Хадасы с предложением, я вновь сказал себе: "Видишь – опять судьба. И опять что-то предстоит"…"

Хадаса – иерусалимская больница, как отдельный городок, где лечат больных, учат студентов и где стоит невидное здание – больничная синагога, а в ней витражи Марка Шагала. "Они мне сказали: "В нашей синагоге двенадцать окон". Двенадцать?! И тут же меня осенило: двенадцать колен Израилевых! Я приехал в Израиль и нашел там мои материалы – свет и землю".

Вы входите в синагогу – и поверху над вами по три витража на каждой стене. Там, на улице, яркое солнце над Иудейскими горами, и его лучи, проходящие через витражи, становятся ослепительно желтыми, оранжевыми, алыми, густо зелеными… "Когда их соберут вместе, – говорил Шагал о своих витражах, – это будет как корона. Каждый цвет должен призывать к молитве. Но я не умею молиться, я могу только работать".

Двенадцать витражей в больничной синагоге, двенадцать колен Израиля, а когда подходит время, собираются в малом помещении люди в белых халатах, звучат слова молитвы, и какая-то женщина, что выписывается в этот день из больницы, читает краткую молитву благодарности, все говорят в ответ "Амен" и поздравляют с выздоровлением – под гигантскими витражами Шагала, где буйство красок, буйство фантазии, талант художника и его любовь.