На штурм новых рубежей! - Алексей Викторович Широков

привить Седьмому. Иначе не ставил бы нас постоянно в пару. Ну и ещё потому, что в нашей группе мне спарринговать было не с кем, но ведь можно было задействовать других ребят из спецназа, но с ними я дрался гораздо реже. А побеждал и того меньше. Понятное дело было немного досадно, но именно что немного. Стоит перешагнуть рубеж Кандидата, всё кардинально изменится, и вот там преимущество аспекта станет решающим, как и возможности сатори, а пока я относился к происходящему как к тренировкам не только навыков рукопашного боя, но и силы воли.

— Закончили! — Выгорский остановил Седьмого, собиравшегося снова кинуться в бой. — Победа Чобота. Его последний удар ты никак не перекрыл. Шок вырубил бы тебя с гарантией, а что-то помощнее оторвало бы голову.

— Согласен, — спецназовец и не думал спорить, шагнув в круг и протянув мне руку. — Победа твоя.

— Одна из трёх, — я пожал кисть, поморщившись и потерев скулу, куда пару минут назад прилетела хорошая плюха с ноги. — Но мне понравилось.

— Мазохист, — ляпнул кто-то из ребят, а я улыбнулся. Ну вот научил детей плохому. До моего появления они о садо-мазо и прочих извращениях вообще не имели понятия. Справедливости ради, скажу, что я нечаянно. Просто за базаром не следил, меня поймали за язык, пришлось объяснять, что это такое и с чем его едят. Ребята, конечно, обалдели, но быстро утянули слова дальше, шокируя уже своих знакомых. Так что меня можно было считать своего рода секс-просветителем, главное, чтобы никто об этом не узнал.

— Закончили на сегодня! — хлопнул в ладоши тренер. — Делайте заминку и валите переодеваться!

— Виктор Михайлович, можно на пару слов? По поводу спаррингов? — я послушно двинулся к беговой дорожке, чтобы выгнать из мышц молочную кислоту, но внимательно отслеживал реакцию остальных. — Сколько можно мне с Седьмым драться? Я уже привык к его стилю, а что дальше будет? Нужно же разнообразие.

— Ты его сначала начни стабильно побеждать, а потом о разнообразии думай! — хмыкнул Выгорский, но кивком подтвердил, мол зайди, пообщаемся.

Я немного побегал, держась рядом с Соней. Она, конечно, девочка сильная, но всё равно сегодня то и дело жалась ко мне, видимо не до конца отошла от приключений с этими мудаками. В школе мы вроде всё порешали, Иван Сидорович и Аделаида Закировна согласились не давать делу ход, списав всё на то, что цветы привезли им. Да и Софья с Леной были на хорошем счету, являясь и активистками, и комсомолками, и красавицами. Зосимова вон даже гимн школе написала.

Не без моей помощи, не спорю, пришлось отдать хорошую песню, жалостливую такую, самое то для выпускного. Мне Цемель всю плешь проел как узнал и заставил переписать все подобные ей треки, что у меня были, но это я уже сам затупил. Школа — это ж неисчерпаемый источник, хоть каждый год в двадцать пятому мая выпускать по альбому на эту тематику. Правда и фильтровать базар приходилось в несколько раз тщательней. Это там, в прошлом мире всякая чушь могла прокатить, а тут за красавицу, которой не нравится, могло очень больно прилететь по шапке.

— Подождёшь меня? — закончив несколько кругов мы приступили к заминке, в неспешном темпе крутя руками и ногами. — Я к Михалычу заскочу ненадолго.

— Ладно, — кивнула Соня. — за мной мама хотела заехать, а то стемнело уже.

— Ну и замечательно! — я улыбнулся, ничем не показывая, что раньше темнота девчонке никак не мешала, да и вообще, несмотря на довольно большое число хулиганов, девушек старались не трогать. Не по пацански это было. — Заодно с Аглаей Валерьевной поздороваюсь.

На удивление, с возможными будущими тёщами у меня были прекрасные отношения, чего не скажешь про тестей. Максим Ильич ещё был более-менее лоялен, хоть и считал, что нечего дочери дурью маяться, надо учиться, а вот Сикорский только недавно перестал излучать жажду убийства каждый раз как меня видит. Но рычать при этом не закончил. Ладно, время ещё много разберёмся.

— Чего хотел? — Виктор Михайлович ждал меня в своём кабинете, с интересом наблюдая как я мнусь у порога. — В какое дерьмо ты ещё вляпался?

— Чего сразу в дерьмо? — я ненатурально возмутился, плюхаясь на стул напротив. — Может я по тренировкам хотел пообщаться.

— Мне то не лечи, Склифосовский! — ухмыльнулся тренер. — Да по тебе за версту видно, что опять в какую-то задницу залез.

— Как будто меня кто-то спрашивал, — я пожал плечами. — Вопрос такой, как мне защититься хотя бы от Кандидата.

— Тебе? — Выгорский прищурился. — Никак. Разве что помолиться, тогда в рай без очереди попадёшь.

— Не смешно! — я поморщился. — Я серьёзно спрашиваю!

— А я тоже серьёзно, — Михалыч ничуть не смутился. — Ты хоть понимаешь, что разница между Разрядником и Кандидатом она фундаментальна⁈ Там начинают действовать совершенно другие принципы построения техник. Не выдавливание через кожу, как твоя Тьма или тот же Покров, хотя там всё немного не так. Кандидаты работают с матрицами техник, позволяющими воплощать в реальности физические проявления. И как ты хочешь от них защититься?

— Поэтому я и здесь. — я пожал плечами. — По идее, конечно, Кожа и Покров должны эти проявления остановить.

— Если успеешь поставить в том месте, куда тебе прилетит. — кивнул Выгорский. — Но, если атака будет с нескольких направлений? Или вообще объёмная… хотя это скорее уже Мастера. Понимаешь, даже будь ты пятым Разрядом с полноценным Покровом, ну допустим это возможно, всё равно остановить удар не сможешь. А если остановишь, то тебе просадят Покров следующими атаками. Каменная кожа, конечно, в этом смысле куда более эффективна, но и у неё есть предел. А объём энергии Разрядника и Кандидата просто не сопоставим. Так что давай, рассказывай, куда вляпался.

— Да всё туда же, — я сделал честные глаза. — Атаку птиц помните? Угроза никуда не делась. Мне удалось узнать, что это какая-то цыганская ведьма, вот и думаю…

— Поохотиться на неё, — закончил за меня Михалыч. — Только не делай умное лицо, мол это тебе для самозащиты. При опосредованных атаках тебе и того, что сейчас есть хватит, а нападать на тебя в открытую никто не станет. Слишком опасно. Сейчас все на ушах стоят, и наши, и менты,