Узники утлого челна - Николай Романецкий

Кокошник лежал на самом верху.

Свет несколько мгновений разглядывал его. Потом сказал вслух:

– Снявши голову, по волосам не плачут.

Он взял Кокошник в руки. И обнаружил: нужная способность его Таланта никуда не делась.

35. Взгляд в былое: Любомысл Треух

Любомысл Треух был самым сильным словенским колдуном. Жил он в очень и очень непростое время. Именно тогда, пятьсот лет назад, начались конфликты геополитических интересов между словенами и ордынцами, с одной стороны, и словенами и варягами, с другой.

Любомысл Треух, будучи не просто колдуном, но талантливым ученым, определил, что источником Семаргловой Силы является дух Перуна у волшебников и дух Додолы у ведьм. И ему стало понятно, что с возрастом, поскольку источники Силы у человека ослабевают, ослабевает и уровень его (ее) Таланта. Иными словами, самыми сильными волшебниками и ведьмами являются люди молодые. Исходя из интересов обычной жизни, это особого значения не имеет. У дюжинных людей оно – вообще обычное явление, с возрастом уменьшаются и физическая сила, и работоспособность, и сей процесс не создает особенных проблем никому, кроме самого субъекта.

Но на высоких государственных постах ситуация другая. Там на первый план выходят присущие пожилому возрасту мудрость, уважение окружающих и умение руководить. Именно они порождают авторитет государственного деятеля.

Когда уходит физическая сила, она компенсируется мудростью и уважением, которые ценит очень большое число людей. Именно из авторитета возникает в современном обществе готовность подчиняться кого-то кому-то. На сей готовности общество и держится, она является социальным фундаментом стабильности.

Сообщность дюжинных людей чрезвычайно разнообразна. Среди них имеются и ярые сторонники перемен, и твердолобые консерваторы, и – наиболее многочисленные – представители так называемого «болота».

Сообщество волшебников совсем другое.

Волшебники с младых ногтей – люди особого сорта. И психология их совсем не та, что у дюжинных. Большинству из них как раз присуще стремление выделиться, не согласиться, настоять на своем.

Поняв это, Любомысл Треух понял и следующее: Кудесник, с возрастом теряющий Семарглову Силу, никогда не удержится на своем посту за счет авторитета. С уменьшением Таланта он потеряет и авторитет. А с ним – и власть!

А значит, рано или поздно у кого-то из молодых возникнет стремление лишить его оной власти.

Такой процесс, вполне нормальный для животного мира, для социума волшебников окажется источником постоянных революций, входящих в острый конфликт с интересами всего общества.

А значит, умудренный опытом государственный муж должен, в интересах общества, озаботиться процессом передачи власти от предыдущего Кудесника к следующему. Процесс сей должен быть строго регулируемым.

Поняв это, Кудесник озаботился поисками решения этой проблемы.

И через несколько лет упорной работы нашел заклятье, способное обеспечить стабильность в Колдовской Дружине.

Он использовал сам изначальный источник Семаргловой Силы.

Ибо кардинально перестраивать здание лучше всего с фундамента.

Вестимо, отменить закон, установленный в подлунной богами, никакой Кудесник ни в состоянии. А вот подкорректировать его, изменить работу в свою пользу… Почему бы и нет?

Открытое Треухом заклинание было обратного действия – увеличивало Семарглову Силу с уменьшением духа Перуна или Додолы. Таким образом, совсем юные волшебники оказывались, по рангу Силы, самыми слабыми. С годами Талант рос, достигая своего предела уже на склоне лет.

Более того, буде юный волшебник или волшебница позволяли себе реализовать дух-источник в сношении с противоположным полом, они напрочь лишались структуры Темного сектора, обеспечивающей мощь магических действий. Все, что они могли после этого, – лечить людей.

Любомысл Треух испытал действие заклятья на самом себе и, убедившись, в его полной работоспособности, начал перестраивать всю систему инициализации Семаргловой Силы.

Всем волшебникам того времени было предписано побывать у Кудесника, в обязательном порядке прихватив с собой волшебные атрибуты: и Палочки, и Кокошники, и Кольца – якобы для проверки.

При оной проверке Треух менял только принцип работы Кольца. В результате, при инициализации Темный сектор будущего кандидата в отроки начинал магическую работу не по законам Сварожичей, а по методу, предписанному Кудесником.

Современников, тех, кто мог помешать, Треух при аудиенции изменял с использованием собственной Силы, а в следующем поколении этого уже и не требовалось – такие люди перестали появляться.

Правда, существовала одна проблема. Волшебники тоже смертны. А заклятия со временем теряют силу. И после смерти Треуха созданная им система неотвратимо должна была рухнуть.

Однако старый волшебник нашел выход.

Вот токмо почему-то этой информации волшебная реликвия до Света не донесла. То ли былой Талант чародея Смороды так до конца и не восстановился, то ли реликвия побывала в руках Любомысла Треуха до того, когда этот выход был найден.

36. Ныне: Век 76, лето 4, червень

Теперь Свет знал все. И поразился: с какой же стати его до оной правды допустили?

Что это? Неумение предусмотреть последствия своего решения? Старческий маразм? Или просто надежда на авось?

Но не может же государственный деятель такого ранга полагаться на авось. Иначе век его пребывания на столь высокой должности окажется весьма и весьма недолгим!

И не видеть последствий принимаемых решений он тоже не может. Исход окажется таким же – слетит со своего поста без промедления.

Значит, маразм?

Однако Остромир вовсе не маразматик. Уж ему ли, Свету, этого не знать!

Тогда почему случившееся произошло?

Ну не до́лжно Кудеснику Остромиру дозволить чародею Смороде проведать о событиях пятивековой давности! Это вам не история создания Великого княжества Словенского, начавшаяся со времен Ярослава Мудрого! Это знание – сродни отравленной стреле. Или пуле из «змиулана»…

Свет вернулся в кабинет.

Остромир по-прежнему сидел за столом каменным истуканом.

Но аура его жила.

А в ментальной атмосфере ощущалось заклятье, с помощью которого Свет заставлял людей совершать необходимые самому себе поступки.

Кем Кудесник сейчас командовал, было совершенно непонятно. Но воля его тянулась куда-то за пределы кабинета.

Может быть, именно эта воля лишает сейчас Иву сознания, заставляя девицу в полной отключке лежать на койке, где еще недавно хранилось тело чародея Смороды? Вполне возможно!

Ну так мы этому помешаем! У нас не забалуете! Ишь старый пень, цепляется за власть до самой последней возможности! Хоть кем-то, а дай покомандовать!

Нет уж!!!

Свет перекусил магическую ниточку, уходящую от старика вдаль. И бросился прочь из кабинета.

Однако Иву он нашел в прежнем состоянии – лежащей без сознания на койке. И не было тут следов недавнего присутствия чужой воли.

Ерга свято выполнял задание Кудесника.

Велено ждать посыльного – он и ждал. Периодически давал поесть пленнице. Но из подвала ее не выпускал – через люк передавал наполненные миски и забирал опустошенные.

На вопросы не отвечал.

Да девица почти ничего и не спрашивала.

Похоже, она верила, что, как и в первый раз, ее придет освобождать выздоровевший Светозар Сморода.

Так прошли шестерница, седмица и первица.

Но к вечеру во вторницу с Ергой что-то случилось.

Ему надоело ждать.

Такое впечатление, елочки-сосеночки, что Кудесник совсем забыл о нем. Ни ответа, ни привета…

Сколько еще можно просиживать штаны здесь, в секретном доме, покидая его лишь для того, чтобы купить в ближайшей лавке очередную партию продуктов для Сосниной да посетить трапезную?

Забыть о нем Кудесник не мог.

Тогда что же случилось?

И по глубоким размышлениям выходило, что Остромир умер.

Иначе откуда в душе Порея возникло ощущение собственной ненужности?

Умереть старик, вестимо, мог. Он давно уже находится между Мокошью и Мареной. И будьте вы хоть самым сильным волшебником в подлунной, от погоста все равно не уйти!

Но, судя по той энергии, что присутствовала в Кудеснике при их последней встрече, вряд ли он мог взять и просто так умереть. Скорее уж его убили!

А убить его мог токмо один человек. Проклятый Сморода, елочки-сосеночки!

Что же делать? Продолжать ждать у моря погоды?

Более всего Ергу угнетала возникшая вдруг пустота в душе. Такого чувства он ввек не ведал. Даже не представлял о его существовании.

И вообще принципалу-рубежнику негоже торчать вот так, сиднем при пленнице. Надо, пожалуй, отправляться в резиденцию Кудесника. Может, удастся хоть чем-то помочь старику.