Романовы на фронтах Первой мировой - Илья Александрович Ковалев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
…Война и весь тот огромный ужас, который она за собой влечёт, поневоле наводит каждого здравомыслящего человека на самые грустные мысли; например я чувствую большое озлобление к людям вообще, а главным образом к тем, которые стоят наверху, во главе, и допускают весь этот ужас. Если бы вопрос войны решался исключительно народом, в таком случае я бы не так горячо восставал против этого большого бедствия, но ведь дело в том, что вопрос «быть войне или не быть» решает всегда правительство и в общем никто и никогда не спрашивает мнение у страны, у своего народа, как они желали бы поступить? Мне бывает даже совестно перед людьми, т. е. перед солдатами и офицерами; в особенности я это чувствую при посещении лазаретов, когда видишь столько страданий, – и могут подумать, что ты сам виновник в войне, стоишь так высоко и не мог предупредить или оградить свою страну от такого бедствия…
…я больше всё сижу дома, все сведения получаю по телефону, т. к. мы соединены телефоном с нашей позицией, поэтому в каждый момент можно получить все новости. На той первой позиции, я ещё раз там был (помнишь, я тебе писал), а, кроме того, третьего дня мы пошли гулять и, пройдя несколько вёрст, посетили одну из наших батарей, которая занимала позицию около опушки леса и безнаказанно швыряла свои леденчики в окопы противника. Пройдя ещё немного вперёд через лес, мы остановились у опушки того же леса и видели в шагах 600 впереди нашу пехоту в окопах, а, кроме того, наша артиллерия обстреливала вершинку горы (примерно в 3-х верстах от нас), красиво было наблюдать над разрывами шрапнелей…
4–5 февраля 1915 г. д. Михновец
…завтра мы переезжаем в другую деревню, т. к. там помещение у нас будет получше, а кроме того, удобство будет в том, что д. Рабе расположена на шоссе, а Михновец в 6 верстах от большой дороги, а сообщение теперь настолько испортилось из-за оттепели, что по просёлочным дорогам едва можно проехать. Вот уже неделя, как наступила форменная весна, дует сильнейший ветер и довольно много солнца, поля почти совсем освободились от снега, ещё в горах немного осталось, реки и речки сильно вздулись; впечатление такое, что теперь самый конец марта. – Австрийцы отошли в горы и там занимают позиции. Во всяком случае, вся операция, которая началась за четыре дня до моего приезда сюда, окончилась для австрийцев крайне плачевно. Они стремились во что бы то ни стало прорвать наш фронт и этим получить возможность овладеть путями, ведущими от Туроки и Ломны на Самбор и Львов. – Первые дни было страшно тяжело, т. к. пехоты не было у нас и полкам дивизии пришлось нести всю тяжесть нажима, натиска сильного и многочисленного противника. Наша артиллерия великолепно работала. Не помню, писал ли я тебе в том письме, что на нашем правом фланге у нас работала 4-я стрелковая бригада (которую уже давно называют «железная бригада»), она и теперь оправдала своё название, выбив противника с трёх страшно сильно укреплённых позиций и потеряв более 50 % убитыми и ранеными. Несколько дней тому назад мы поехали осматривать эти позиции и навидались много ужасов, описывать даже не стану, в одном месте (с 1/2 десятины) лес был весь срублен нашим артиллерийским огнём…
Также, после взятия Станиславова, великий князь написал письмо императору:
«22 февраля 1915 г. г. Станиславов.
…Моя дивизия работает хорошо, как офицеры, так и всадники беззаветно храбры, и, к сожалению, потери очень большие: убитых офицеров 13, раненых 9, а всадников 78, 354, 33. Вчера утром 3-я бригада кн. П.Н. Вадбольского первая вошла в Станиславов. Бой был накануне, а в город вступили без стрельбы. Отряд ген. Л.Л. Байкова понёс большие потери, но благодаря такому упорному бою австрийцы ночью очистили все свои позиции, отойдя на юг и юго-восток. Наш 2-й кавалерийский корпус переходит в Буковину, куда именно, неизвестно…»
В феврале 1915 г. великий князь был представлен к получению ордена Св. Георгия 4-й степени. Графиня Л.Н. Воронцова-Дашкова вспоминала, что великий князь несколько раз был представлен к награде, однако каждый раз представление не было удовлетворено по воле императора. Награждение великого князя состоялось по инициативе командующего 8-й армией (включавшей дивизию великого князя) генерала Брусилова, поручившего генералу Хану Нахичеванскому, непосредственному начальнику Михаила Александровича, составить наградной лист, а позже направить представление на рассмотрение в Георгиевскую думу 8-й армии. Великий князь был признан соответствующим статуту высокой награды, и его награждение было утверждено[145]. Наградной лист гласил:
«В период январских боев за обладание проходами в Карпатах Его Императорскому Высочеству Великому Князю Михаилу Александровичу было вверено начальствование левым участком (Баберская группа) 2-го Кавалерийского Корпуса. Сначала в состав участка входило всего 2 батальона, 12 сотен и 4 конно-горных орудия, но к концу операции он был усилен еще 8 сотнями, 3 батальонами и 7 легкими орудиями. Соответственным выбором позиций, искусным расположением на них немногочисленных войск и решительными действиями их Августейший Командующий дивизией задержал натиск превосходящих сил противника на свой правый фланг высоту 693, а после отхода Лутовичской группы и ея левого фланга, занятием и укреплением высот 700, парализовал невыгодное положение наших групп, создавшееся захватом противником высоты 673 и высот севернее Лутовичка. Все атаки противника на высоты 700 и 693 были отбиты с большим для него уроном. С переходом участка генерала Каледина, усиленного 4-ю стрелковою бригадою, в наступление, Великий Князь приказал правому флангу своего участка атаковать высоту 673, чем и оттянул на себя значительные силы противника, способствуя успеху общего наступления. Таким образом, отряд ВК за время с 14 по 25 января выдержал натиск превосходных сил противника, прикрыв весьма важное направление на Ломна-Старое Место, а при переходе всех частей кавалерийского корпуса в наступление, – активными действиями содействовал успешному его развитию.
Потери: офицеров убитых – 11,
