Развязанные узлы - Галина Дмитриевна Гончарова

Или рикассо, как правильнее говорить.*

*-ПятА клинка или рикассо (итал.) - незаточенная часть клинка, прилегающая к гарде или непосредственно к рукояти клинкового оружия, прим. авт.

- Перо.

- Да.

- Дан Козимо... вы...

Мия даже не представляла, как это - взять и отдать такой клинок. Но мужчина понял ее. И улыбнулся.

- Я, Мия. Я пробовал в свое время поработать с этим клинком. Едва не отсек себе ухо. И сын пробовал. Рикардо он тоже не по руке. А вам?

Мия покачала клинок, встала в стойку, сделала выпад...

Было полное ощущение...

- Он подчиняется, но... не я его хозяйка.

- Вот видите! Но вам он не пытается ничего отрубить.

- И такое бывало?

- И не такое бывало, Мия. Поэтому... считайте, что это мой вам подарок.

Мия коснулась прохладной стали.

Нет, не для нее этот клинок. И не по руке он ей, хотя и под женскую ладонь ковался. Нет, не ее это клинок.

А чей?

Перо...

- Ваш дед точно не говорил, что, как, откуда... не мог же он просто так купить и уйти?

Дан Козимо пожал плечами.

- Меня тогда это мало интересовало. Он был стар, я был молод.... Тебя интересуют рассказы старика?

- Смотря какого и какие, - не стала врать Мия. - Ваши интересуют. А кого-то другого надо смотреть.

- Спасибо, Миечка. Но я был глупее тебя, каюсь. И почти не слушал деда. Я считал, что он будет всегда, и успеет еще все рассказать... ерунда же! Правда?

- Так бывает, - кивнула Мия. Она ведь тоже не спешила расспрашивать мать. Но... иначе она бы не узнала о Рикардо. Никогда...

- Бывает. Дед, конечно, спрашивал, откуда такое чудо. И вроде как ему сказали про старые могилы. Знаешь о таком промысле?

Мия сморщила нос.

Знала.

Могильщики, грабили могилы, склепы, курганы... подлый промысел, между нами-то говоря! Их ловили, били... но тут такое дело.

Кому принадлежит мертвое тело?

Да никому!

Какое наказание за его похищение? Но если оно никому не принадлежит - то и никакого. *

*- реальный выверт средневековой мысли, прим. авт.

С другой стороны, родственники умерших такой бизнес не одобряли. И пойманных могильщиков били. Больно. Ногами. Могли и убить, и скинуть в яму, да так и оставить, могли даже похоронить рядом с трупом... всякое бывало.

В магистрат не жаловались ни те, ни другие.

- Вот. Дед понял, что это из какой-то старой могилы. Со старого кладбища.

- Гадость.

- Не без того. Но клинок он купил и привез с собой. Ему не по руке оказался, но дед все надеялся, что кому-то из женщин, в роду...

- Так, может...

- А я тоже на это надеюсь, - лукаво улыбнулся дан Козимо. - а если нет... мне будет просто приятно подарить вам этот клинок. Не откажетесь?

Отказаться Мия не могла. Сил не хватило бы.

- Спасибо, дан Козимо. Я отслужу.

- Не стоит благодарности, Мия. Этот клинок не должен пылиться под кроватью.

Мия была с этим полностью согласна. Или она будет драться этим клинком, или... или она найдет ему хорошую хозяйку. Время покажет.

Адриенна.

Утро первого августа выдалось прохладным и ветреным.

Адриенна дрожала под двумя одеялами, пока не пришли фрейлины. Они помогли своей госпоже вылезти из-под одеял и повели принимать ванну с ароматическими маслом.

Запах розы чуточку успокоил Адриенну. Не сильно, но все же.... За последнее время черные розы так разрослись, что Филиппо подумывал дарить их приближенным, в знак королевской милости.

Адриенна старательно думала о чем угодно, лишь бы не о том, что случится вскоре. Но...

Ванная.

Тонкая нижняя рубашка сплошь из кружев.

Платье - белое с золотом. И белые же туфельки, расшитые золотом и усыпанные... горным хрусталем? Или бриллиантами?

Кажется, это все же, бриллианты.

На шею Адриенне надели колье с алмазами, в ушах покачивались драгоценные серьги, на запястьях, словно кандалы, сомкнулись браслеты. Тонкую талию плотно обхватил пояс.

Цвета Эрвлинов - алый и золотой, но алый сегодня не для Адриенны. Белый и золотой. В алом будет ее супруг.

- Дана Адриенна, вы выглядите потрясающе, - искренне сказала эданна Чиприани.

Адриенна вздохнула. Покусала губы и пощипала себя за щеки. Краской она пользоваться отказалась - еще смажется в самый неподходящий момент, потечет...

Но и так...

Драгоценная фарфоровая кукла смотрела на нее из зеркала.

Черные волосы, белое лицо, белое с золотом платье...

Цвета Сибеллинов - черный и серебряный.

- Паола! - окликнула Адриенна одну из фрейлин.

- Дана Адриенна? - склонилась в поклоне миниатюрная брюнетка.

- Сбегай в сад. Попроси для меня черную розу - приколоть к платью. Одну. Или... попросите дана Маттео прийти сюда.

- Сейчас, дана Адриенна?

- Да, сейчас.

Эданна Сабина подняла брови.

- Уместно ли это будет, дана Адриенна.

Паола уже убежала, и Адриенна дала разъяснения.

- Черные волосы - белые розы Белое платье - черная роза. Если не понравится - не будем прикалывать.

Эданна кивнула.

Что ж, если так, то это имело смысл. Действительно... Адриенна выглядела какой-то... нереальной. Словно создание из снега и хрусталя, только волосы и глаза выделяются. Может, и есть смысл разбавить общую картину?

Даже золотое шитье на платье не спасает ситуацию, увы...

- Примерьте пока, дана Адриенна?

Эданна Чиприани достала из ларца небольшую корону. Кто бы сомневался - золотую, густо усыпанную алмазами. Три зубца, россыпь алмазной крошки, тяжелое золотое великолепие... неуместное в черных волосах девушки.

Безвкусное.

Бездарное.

Но вслух Адриенна ничего не сказала. Даже не дернулась, когда на ее голову опустилась тяжесть короны.

- Все в порядке.

- Тогда я отдам ее отнести в часовню. И заодно узнаем, не пора ли...

- Мне еще не принесли розу, - спокойно ответила Адриенна. - Но корону унесите. Пожалуйста.

- Да, дана Адриенна.

- И прошу оставить меня одну... хотя бы на пять минут.

Эданна Чиприани вышла первой.

- Я скажу, когда принесут розу, дана Адриенна.

- Да, пожалуйста...

Адриенна проследила, как закрылась дверь за последней фрейлиной - и на долю секунды, всего на долю секунды позволила себе расслабиться. Тяжело, грузно привалилась к стене.

- Моргана...

Она не ругалась, не звала, не проклинала.... Куда уж еще-то...

Но как же ей сейчас было невыносимо тяжело. Как тоскливо...

Лоренцо?

Даже имя это она не могла произнести. В этих стенах, полных лжи, лицемерия, зависти, подлости... нет, не могла. Боялась, что это и