Страшила - Александр Юрин

От подобной круговерти Тошке сделалось не по себе, и он позвонил в милицию. Там сначала не поверили… Посоветовали так не шутить. Однако как только пробили адрес, всё кардинально изменилось. Тут же приехал тот самый следователь и принялся изводить Тошку своими вопросами… Тошка чуть не проговорился — вовремя подоспели органы опеки! Если бы не они, его, скорее всего, ожидал бы вовсе не приют, а психушка!.. Но пронесло. Если в подобных случаях можно так говорить.

Дальше была неделя истиной жути, населённая множеством незнакомых лиц и образов. Тошке казалось, что он просто попал в другой мир, а всё творящееся вокруг, не что иное, как очередная круговерть в его голове… Однако здравый рассудок упорно настаивал, что всё происходит в реальности и Тошка должен это принять, если не хочет и впрямь загреметь в психоневрологическую клинику, под бок к Павликовой маме!..

Тошка не был уверен, что рассуждает ТРЕЗВО… Но какая теперь разница?..

От друзей не было ни слуху, ни духу. Тошка мог только догадываться, что сейчас происходит со Светой… да и с Павликом тоже… Ведь они, скорее всего, думают, что его и впрямь разорвала тварь! Нужно было хоть как-то оповестить друзей о месте своего нахождения или хотя бы послать малюсенькую весточку, что он жив и здоров. Здоров ли?.. Не важно! Оставаясь тут в одиночестве, Тошка не в силах ничего предпринять!.. А следующим на очереди стоит он сам! Вопрос лишь в том, сколько у него осталось времени!..

К тому же, если НЕВЕСТЬ ЧТО случится и с самим Тошкой — его родителей уже никто и ничто не спасёт! А этого нельзя допустить, в первую очередь!.. Так что нужно спешить, каким бы безвыходным не казалось его нынешнее положение!

Тошка покрывался холодной испариной и то и дело шарил по карманам в поисках мобильника, которого просто не было… Да и не могло быть, потому что в этих стенах не положено пользоваться сотовыми телефонами. Тут все равны. А большинству, проживающему под одной крышей с Тошкой, звонить просто некому!

Тошка ещё не видел всех этих равных — его поместили отдельно и под охрану. Сонный опер дни и ночи напролёт скучал на стуле в коридоре, оберегая Тошкину жизнь от бездушного монстра, с которым, возможно, вряд ли бы мог справиться хоть кто-нибудь на этом свете!.. Опера естественно менялись, просто вели себя похоже, а в их лица Тошка не всматривался.

Зачем? Особенно когда на душе и без того настолько паршиво! Не хотелось ни то что бы чего-то конкретного, не хотелось вообще ничего!.. Как бы бессмысленно это не звучало.

А вы попробуйте вот так… Когда совсем один.

Тошка и не думал, что так скоро поймёт эмоции Павлика… Понял, чего уж там.

Одиночество — странное состояние… Днём оно вроде как не ощущается, лишь рано поутру, когда только просыпаешься. Хорошо ещё, если снилось что-то неприятное… а если мама — тут уж совсем не в моготу!.. На протяжении дня, тоска вроде как отступает, словно избегая света. Своего рода, тоска тоже чудовище, способное атаковать сознание лишь в те моменты, когда то наиболее уязвимо — с приходом тьмы или по утренней непонятице… Странно, но Тошка только сейчас понял, что помимо такой материальной твари, вокруг одного, отдельно взятого человека, может одновременно существовать столько нематериального мракобесия!.. Причём это вовсе не отдельные сгустки негатива… Они действуют совместно, в едином стремлении изничтожить рассудок и подчинить себе волю!

Да, днём ещё было ничего… Но к вечеру начинало колотить… Да так, что буквально зубы стучали и хотелось выть! Ничего не занимало… Тошка не мог даже сидеть! Ноги желали просто идти — бежать! Причём, как вскоре понял сам Тошка, это бегство было вовсе не по прямой… Он хотел убежать совсем… Из этого мира.

…Затем вспоминал Свету, Павлика, мальчишку… Это слегка отрезвляло. Плюс равные, шумевшие за стенкой, — ведь у них тоже никого нет… А у некоторых и не было! Какого им, когда даже вспомнить некого?!

Хотя, с другой стороны, именно такие, скорее всего, и выжили бы в БОМБОУБЕЖИЩЕ, случись МАЛО ЛИ ЧТО!.. Потому что их страхи — уже за кирпичной кладкой, сквозь которую не пробиться! Причём ни туда, ни оттуда!

Сон приходил лишь часам к трём ночи. А с десяти вечера Тошка просто лежал на скрипучей кровати, уперевшись взглядом в потолок, силясь совладать с эмоциями. Потом, когда тело затекало, начинал ворочаться, путаясь в одеяле и стучась затылком об деревянную спинку… Затем приходил жар, отчего становилось вконец тошно! Тошка то скидывал простынь, то снова укрывался, пытался открыть окно или хотя бы форточку!.. Но тщетно — всё будто заколочено! Один раз он даже свернул ручку стеклопакета — утром естественно получил! Сначала за отказ от завтрака, а затем и за опостылевшее окно!..

Засыпал, точнее, просто проваливался в тошнотворную бездну, лишь когда мозг оказывался окончательно перегруженным, а сознание, не способным и дальше цепляться за реальность…

В общем, всё происходящее напоминало самый настоящий кошмар, такое ощущение, распавшийся в голове на составные части, от которых разум никак не мог избавиться!.. Нужен был веник… Только вот где его взять?..

Тошке казалось, что он и впрямь начинает сходить с ума.

А ещё… А ещё он ждал тварь… С нетерпением! Да-да, именно с нетерпением! Потому что сил на противостояние попросту не осталось!

Приблизительно через неделю — Тошка не знал, сколько именно времени прошло с момента исчезновения мамы — его стали выпускать на свежий воздух… Тошка бродил по огороженному парку, будто зомби, то и дело, натыкаясь на декоративные деревца и спотыкаясь о низенькие скамеечки.

Он ничем не отличался от психов, виденных им полгода назад в городской психоневрологической клинике… Более того, он уже был одним из них, а в страшном госучреждении неумолимо собирали новую кровать!.. Потому Тошка и ждал тварь всё упорнее!

Однако та не являлась…

Окружавший Тошку мир выводил одним своим однообразием… Он был населён серыми милиционерами, одинаковыми воспитателями и вкрадчивыми врачами… Последние, кстати, начинали бесить всё откровеннее! Особенно это их: «Что именно тебя тревожит?» Тошка с трудом сдерживал эмоции, но делать это с каждым разом становилось всё сложнее — в душе назревал взрыв! Неужели, не понятно, что именно его тревожит?!

Тварь!!!

Точнее, её отсутствие!

64

Он увидел её совершенно случайно…

Днём, во время прогулки, за решётчатым забором…

Она вцепилась в металлические прутки и смотрела на него большими глазами…

Смотрела и плакала…

Тошка с неимоверным трудом устоял на ногах и двинулся вперёд.

Света закрыла ладошками глаза, явно не в силах совладать с эмоциями… Потом всё же справилась. Попыталась улыбнуться.

Откуда не возьмись, появился Павлик. Он сильно осунулся, явно тоже не спал с неделю. Хотя Света выглядела страшнее… Тошка даже её не сразу узнал. Худая, бледная, еле живая… На фоне прозрачного тела выделяются лишь огромные глаза с дрожащими ресницами. Всё остальное — небрежный мазок кисти, будто Свету тоже нарисовали… Ноги проседают, пальчики на ладошках белые от напряжения, сама девочка то ли пятится, то ли падает…

Тошка понял, что Света отключилась, только когда Павлик бережно подхватил её за талию…

Кошмар продолжался.

Света кое-как взяла себя в руки. Попыталась что-то сказать. Не смогла — слёзы буквально душили…

Тошка замер у забора и взглянул на друзей так, словно больше никогда не надеялся их увидеть.

Павлик усадил несопротивляющуюся девочку на бетонное основание забора. Тут же выпрямился и посмотрел на Тошку. Потом заговорил.

Они думали, что Тошки больше НЕТ…

Света издала неопределённый стон и снова закачалась.

Павлик тут же схватил её за капюшон курточки, но девочка на сей раз не «выключилась».

Павлик вздохнул. Это не неделя — это сплошная жуть! Тварь и впрямь самый настоящий монстр! Вроде ничего и не делает, а на выходе, вот как всё складывается!

Тошка чуть было машинально не выдал свою теорию про безграничное множество чудищ, слагающих палитру человеческих эмоций!.. Вовремя взял себя в руки, сообразив, что не стоит — друзья вряд ли оценят… Скорее даже, усомнятся в его адекватности.

Павлик помолчал. Потом снова глянул на недвижимого Тошку и печально кивнул в сторону Светы: ни ест, ни спит, ни учится — можно даже сказать, не живёт… Никого и ничего не замечает, постоянно молчит… Он уже не в силах общаться с девочкой! Когда она ещё смотрела в глаза — было проще… Сейчас то и дело отводит взор… Это первые её осознанные эмоции за последние дня три!

Павлик снова умолк. Потом жутко улыбнулся и сказал, что Свете что-то колют… И, скорее всего, на днях положат в больницу… Хотя, по идее, давно уже пора.

Света мотнула головой. Прошептала, что она в норме.

Павлик вздрогнул. Тут же собрался с мыслями и спросил, что произошло.