Жизнь и удивительные приключения Нурбея Гулиа - профессора механики - Александр Никонов

— Вот приехал я сюда с благими намерениями, чуть не помер по дороге, потерял надежду на рекорд, оставил в Тбилиси невесту. Конечно, обманывал Архипова, но в уборочной участвовал честно — даже рацпредложение сделал, как вообще избавиться от копнильщика (позже на комбайнах эту должность действительно упразднили), а меня тут как врага народа …

— Погоди, — обратился ко мне Тугай, — сейчас на это времени нету, соберем урожай, а тебя отошлем с письмом в институт, чтобы выгнали тебя отттудова!

И вдруг — у меня помутилось в голове и «наступило» то особое состояние отчужденности, какое было знакомо мне со времени предсказания пожара в детском саду. Я увидел весь амбарный театр со стороны — кричащего багрового Тугая, чопорную даму в кирзовых сапогах, студентов на нарах, и себя с алюминиевой кружкой в руке. Чужим, громким, но бесстрастным как у автомата голосом, я заговорил чьими-то чужими словами, от которых в амбаре наступила гробовая тишина:

Так, теперь слушайте меня! Выгнать, Тугай, надо, прежде всего тебя за то, что в данных метеоусловиях дал приказ косить раздельно. Тебя предупреждали, что это преступно, что надо быстрее косить напрямую. Поэтому урожай будет потерян, а тебя уволят! Выгляни за дверь — идет снег и это надолго; скошенные валки засыплет, и ты не подберешь их! Это конец твоей карьере, Тугай!

Тугай, слушавший меня с вытаращенными глазами, вдруг сорвался с места и бросился к выходу. Когда он открыл дверь, все ахнули от удивления — снег, крупный снег, падающий сплошной пеленой, скрыл все вокруг — и кухню, и многострадальный туалет, и доску приказов, и все остальное целинное убожество …

— … твою мать! — глухо выкрикнул Тугай и исчез за пеленой снега. Вслед за ним бегом исчезли члены партийно-комсомольского актива. А вслед исчезающим фигурам из амбара № 628 понеслись аплодисменты и свист студентов— целинников.

Меня всего трясло, кружка с еврейским лакомством прыгала у меня в руке, я медленно приходил в себя. Окончательно оклемавшись, я первым делом съел гоголь-моголь (не пропадать же добру!), а потом выглянул за дверь …

Финал

Снег пошел внезапно, вопреки всем прогнозам погоды. Когда я выходил на кухню за яйцами, его еще не было, но низкие темные тучи уже нависали над землей. Очевидцы рассказывают, что снег начался с грома и молний, но мы в амбаре из-за пламенных партийных речей даже грома не услышали.

Я был подготовлен к холодам — кроме телогрейки, которая была насквозь мокрая и никак не могла просохнуть, у меня появилась шикарная длинная черная шинель. К ней необыкновенно шли мой широкий пояс из сыромятной кожи с ножовкой-кинжалом в черном же чехле, черные кирзовые сапоги, и чалма из моего зеленого тбилисского махрового полотенца. В таком одеянии сейчас меня бы задержал первый же постовой, ну а тогда терроризма не было, и я гордо носил мою «форму», уважаемый всеми, как «победитель» Тугая.

Справедливости ради надо бы рассказать, как ко мне попала эта шикарная шинель. Недалеко от нас в сарае располагалась грузинская группа студентов, которая ехала с нами в одном вагоне. И был там студент по фамилии Дадиани, которому я необыкновенно завидовал. Во-первых, потому, что у него была княжеская фамилия, да не простая, а царей мегрельских. Я, правда, убеждал себя, что русский граф по всем показателям старше мифического мегрельского царя, но зависть все же глодала меня. Во-вторых, потому, что у Дадиани была шикарная черная шинель, каковой у меня не было. А в-третьих, у Дадиани были нарды — популярная игра на Кавказе. Он предусмотрительно взял нарды с собой из Тбилиси, и как прекрасный игрок, выигрывал у всех все, что ему нравилось. Думаю, что и шинель была у него выигранная.

Я играл в нарды посредственно, и хоть брал иногда у князя их взаймы, чтобы тренироваться, толку от этого не вышло. Для незнакомых с этой игрой, расскажу, в чем состоит ее наиболее распространенный вариант. Нарды раскрываются, по обе стороны их садятся игроки, у каждого из которых образуется по два поля — правое и левое. Левое поле — это «дом», куда надо собрать все фишки (обычные шашки), а потом «сбросить» их. Но и ходы и «сброс» фишек подчиняется цифрам на двух игральных костях, которые перед каждым ходом выкидывает игрок. Если ход фишки попадает на единичную фишку противника, то она считается «убитой», и ее обязательно надо поставить на поле «дома» противника, чтобы опять же довести до своего «дома». Самое главное — если в доме противника соответствующее гнездо занято его фишками, то поставить «убитую» фишку некуда, и игрок может проиграть даже «марсом». «Марс» — это очень обидная форма проигрыша «всухую», когда один игрок «сбросил» все свои фишки, а другой — ни одной.

Нарды — не шахматы, там все зависит от того, какой счет выбросят кости. «Что делать хорошему игроку в нарды, если вовремя «шаш» не выпадет!» — писал знаменитый грузинский писатель князь Илия Чавчавадзе; он был и прав и нет. Конечно, «шаш», или «шесть» по-нашему, очень нужная, высшая цифра на костях. Особенно ценно, когда выпадают одновременно две шестерки — «ду шаш». Это очень помогает игроку — он быстро продвигает фишки к своему «дому». Но если есть «убитая» фишка, то нет ничего хуже счета «ду шаш», потому что шестая лунка в «доме» обычно всегда бывает занятой, хотя бы из-за первоначального построения фишек.

Ну, а неправ великий писатель в том, что хороший игрок все равно выиграет у плохого — кости по теории вероятности при большом числе выбросов показывают практически одинаковый счет обоим игрокам. Повторяю, это если работает теория вероятности, а она может и не работать. И я добился «отмены» теории вероятности, если не в глобальном масштабе, то, по крайней мере, для нард Дадиани.

Я «испортил» кости княжеских нард и сделал их своими агентами. Раскаленным гвоздем я прожег небольшие дырочки в пластмассовых костях, точно в черных точечках, так, чтобы на обратной стороне кости был «шаш» — шесть точек. Обычно на другой стороне кости были две точки — «ду». В эти дырочки я на клею вставил отрезки железного гвоздика и черной краской поставил на них точки. Кости — «агенты» внешне не отличишь от первоначальных «честных» костей. Нужен был лишь сильный магнит, подложенный под нарды, чтобы заставить кости, как по приказу, стать на «ду шаш».

Магнит я выдрал из старого динамика на стене пустующего совхозного клуба. Оставалось прибинтовать этот магнит к своему колену под брюками и отправиться вызывать князя на поединок. Зная мои способности в нардах, князь не захотел даже разговаривать со мной. Тогда я при его группе, сердитой на князя за его постоянные выигрыши, обвинил его в трусости и мошенничестве. Но это не подействовало. Я добавил, что «раскопал» его родословную и нашел, что его предок был не князь Дадиани, а армянин Дадьян, паспорт которого был специально подчищен.