Нопилей - Хельге Каутц

Резко взвыв, отказали компенсаторы, все датчики показывали тревогу. В любой момент все, находящиеся на корабле, могли быть смяты в лепешку. Одновременно с инерционными компенсаторами испустили дух и мощные ионные моторы. Корабль больше не мог создавать ускорение. Корпус транспортника сотряс второй мощный взрыв. Еще одно попадание. Где-то кричал Нопилей. По центральному посту разлетались осколки разбитых приборов, консоль паранида задрожала и, упав набок, отключилась.

А где же Калманкалсалт? Но Елене так и не удалось оглянуться — сильнейший толчок оторвал ее руки от подлокотников и отшвырнул к уже бесполезной консоли. Рычаг консоли со скрежетом вырвался из крепления, с силой ударился о мгновенно потемневшее стеклометаллическое окно кабины и с жутким скрипом рухнул на пол. Рука Елены попала между погнутым креплением и главной консолью. Ее крик потонул в грохоте катастрофы.

Прошло какое-то время, и она поняла, что это конец: по центральному посту так и летали осколки и обломки, все находилось в непрерывном движении. Желудок космолетчицы подпрыгнул вверх, когда из строя вышла искусственная гравитация. И хотя теперь все стало невесомым, после взрыва многие предметы еще двигались по инерции. Но где же остальные? С трудом, помогая себе руками, Елена наконец сумела остановиться. Правая рука сильно болела. А что же пираты? Атакующие прекратили огонь, но сквозь затемненное окно кабины ничего нельзя было разглядеть, приборы либо были уничтожены, либо обесточены. Что-то осторожно прикоснулось к ее спине. Елена подпрыгнула и взглянула вверх: Калманкалсалт проплывал мимо нее, медленно вращаясь вокруг собственной оси. Густая желтоватая жидкость вытекала из его многосуставчатой руки, две небольшие капли парили рядом с паранидом, как два светящихся медовых шарика. Его зрачки постепенно прояснялись.

— Они возьмут наш корабль на абордаж, — сказал он так ясно и отчетливо, что Елена непроизвольно вздрогнула.

— Вы ранены? — спросила она.

— Нестрашно, — отвечал паранид. — Мы на какое-то время утратили двухмерность.

«Потерял сознание», — мысленно перевела Елена.

Калманкалсалт, вися в воздухе, приблизился к центральной консоли.

— Корабль генерирует запасное электричество, — сказал он и прикоснулся к какому-то сенсорному устройству.

Елена почувствовала возвращение силы тяжести. Ощущение было такое, будто она находится в стремительно летящем вниз лифте. Падающие сверху предметы сбили ее с ног и болезненно придавили к полу, усеянному осколками.

— Хорошо бы предупредить остальных, — крикнула она.

Трехглазый не ответил. Где-то рядом послышалось кряхтение, в котором Елена узнала голос Нопилея. На четвереньках она пробралась вперед и со стоном выпрямилась. Под ногами скрипели осколки. Теладинец лежал в правом переднем углу кабины рядом с креслом штурмана, прямо у основания центральной приборной доски. Елена осторожно приблизилась к нему и опустилась на колени:

— Ты в порядке?

Нопилей застонал:

— Не знаю. Думаю, да.

— Тогда пойдем. — Елена протянула ему руку, чтобы помочь встать, и неожиданно вскрикнула.

— Что случилось? — испуганно воскликнул Нопилей и выпрямился во весь свой небольшой рост.

— Боюсь, у меня сломан указательный палец правой руки, — простонала Елена. «Черт побери, этого еще не хватало!»

— Это очень плохо? Для человека?

— Ничего, жить буду. Но это очень больно.

Тихий звук, показавшийся Елене подозрительно знакомым, пронесся по кораблю. Клонк!

— Сварочный аппарат. Он до сих пор висит на корпусе, — произнес кто-то.

Елена подняла глаза и увидела Ушана, который, опираясь на Калманкалсалта, ковылял к левой стене кокпита. Его брюки были буквально нашпигованы металлическими осколками.

— Или они доставили свой собственный, — предположила Елена.

— Это совершенно не важно. Все должны надеть космические костюмы. Если это сплиты, они пробурят путь к центральному посту и выпустят воздух в космос.

— Чинн и Нола Хи! Мы должны им помочь!

— Они уже мертвы, — возразил Ушан равнодушным голосом. — А если еще нет, то скоро будут.

Елена потянула механическую задвижку центральной переборки, но та не поддалась.

— Откройте! — приказала она.

Без единого звука Ушан активизировал сенсор на приборной доске. Если т'Кхо так хочется умереть — пожалуйста. Механизм издал воющий звук и испустил дух в пахнущем резиной смрадном облаке. Переборка даже не шевельнулась.

— Мы влипли!

— Ненадолго, — констатировал Ушан. — А теперь — космические костюмы. — Сплит открыл большой дополнительный багажник в задней части кокпита. — Для теладинцев костюмов нет, — сказал он с издевательской ухмылкой и вытащил два сплитских костюма и один для паранида.

— Втяни голову, Кхо, тогда ты в него поместишься.

— Черт возьми, Ушан, как ты можешь быть таким бесчувственным! Нопилей тоже поместится в костюм сплита.

— Теладинская тварь в настоящем космическом костюме? — Пилот сделал неопределенный жест и начал натягивать свой костюм.

Калманкалсалт хотел ему помочь, но сплит отверг помощь. Паранид молниеносно натянул свой двухчастный костюм и с шипением защелкнул шлем.

Клонк!

Елена знаками подозвала Нопилея к себе. Она склонилась над багажником и увидела в темной каморке то, что ожидала. Основной экипаж корабля предусматривал четырех участников — значит, в багажнике должно было быть четыре костюма.

Клонк! Звук приближался.

В костюме, который был ему слишком велик, теладинец выглядел неуклюжим и неповоротливым. Одежда оказалась для него тюрьмой, которая сохраняла ему жизнь, но не более того. Он не мог передвигаться и контролировать свои движения, а лапами, болтавшимися в слишком длинных рукавах, не мог ни за что уцепиться. Наконец и Елена, одновременно с Ушаном, натянула на себя костюм.

Клонк! Совсем близко.

Тревожная тишина. Где-то недалеко послышались скребущиеся звуки. Костюм Елены был очень неудобным: узким, а кроме того, внутри чем-то неприятно пахло. Девушка была на несколько сантиметров выше среднестатистического сплита-мужчины, и костюм сильно жал в плечах. Как бы то ни было, он подошел ей лучше, чем Нопилею его костюм, обрекавший теладинца на почти полную неподвижность.

— Кхо — справа от переборки. Калманкалсалт — слева. Теладинец, — Ушан заколебался, — в багажное отделение. Кхо, помогите ему.

Елена пропихнула Нопилея через дверь и закрыла ее. Отходя, она услышала, как он возмущенно зашипел. Потом она встала справа от переборки. Раненный в ногу Ушан прятался за тем, что осталось от стоячей консоли.

Раздалось громкое шипение, напор которого, правда, сразу же ослаб. Через раскаленную расширяющуюся дыру в помещение проник конденсат. Расплавленный металл стекал по переборке. Когда отверстие достигло размера среднего кулака, из помещения центрального поста уже вытек весь воздух.

Томительно тянулись мизуры. Елена спрашивала себя, что намерен делать Ушан, когда пираты ворвутся в помещение. Она взглянула на Калманкалсалта, застывшего у своей переборки в позе готового к прыжку богомола.

Когда она уже начала надеяться, что пираты отказались от своей затеи, дверь багажного отделения бесшумно открылась и из него, шатаясь, вышел раздувшийся костюм Нопилея. Послышалось сдержанное проклятье: «Чертова яичница!»

— Нопилей, назад! — закричала Елена, отлично понимая, что без посторонней помощи теладинец ничего не сможет сделать. Ну почему он просто не остался там, куда она его запихнула?!

Через дыру в центральной переборке размером с кулак просунулся длинный металлический стержень с металлическим же шаром на конце. Эта штука выглядела как круглая душевая насадка и была покрыта малюсенькими дырочками. Какое-то время штуковина висела неподвижно, а потом помещение пронзили тысячи дымовых стрел, вылетавших из шара, как лучи. С тихим стуком они ударялись о стены и падали на пол.

В шлеме Елены вспыхнула тревожная лампочка. Всю ее левую сторону пронзила волна горячей боли. Тихо и медленно воздух вытекал из костюма, но Елена уже не чувствовала этого. Сдавленно вскрикнув, она рухнула на пол. Ее сознание отключилось.

Глава 28

Вспыхивая и тут же исчезая, проносятся годы мимо долгожительницы: век — как десятилетие, десятилетие — как год. Никто не знает, нашла ли Джоан Митчел когда-нибудь то, что искала всю свою жизнь: длительную якорную стоянку за пределами Земли для своего эмоционального понимания всех вещей.

Сиобан бездумно смотрела в черную пустоту космоса. Ксенонцы имели доступ к факультативной прыжковой технологии, иначе и быть не могло. Уже более четырех деказур тому назад она осознала, что если это когда-нибудь произойдет, то Сообществу придет конец. Мысль о том, что машины могут обладать достаточным разумом и сами создать подобную технологию, не приходила ей тогда в голову. Поэтому она пыталась всеми доступными ей средствами помешать тому, чтобы такую прыжковую технологию могли создать люди. Ее план был осуществлен настолько удачно, что почти на пятьдесят язур исследования в этой области были приостановлены. Нечто похожее удалось когда-то Альберту Эйнштейну с его теорией относительности. Теперь это в прошлом. Сиобан вздохнула, подумав о том, что ей вскоре предстоит. Но, собрав волю в кулак, она отодвинула от себя мрачные мысли.