Апгрейд - Денис Ратманов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Она прижимается ко мне, и наши губы снова встречаются, и опять я слетаю с катушек. Остаются только ее губы, хрупкое горячее тело. Поцелуи меняются, становятся неловкими, робкими, и понимаю, что Танит ушла, а Элисса вернулась, и она не знает, что делать дальше.
Беру ее лицо в ладони, осторожно, будто боясь спугнуть редкую бабочку, целую ее щеки, лоб, губы, Элисса не пытается отстраниться, подается навстречу…
Последняя моя мысль перед тем, как растворяюсь в ощущениях, о том, что мне нужна не Танит, а эта девочка.
Превращаюсь в оголенный нерв, в вену, по которой течет морфий.
В раскаленный асфальт, на который падают первые капли дождя.
В ночное небо, перечеркнутое огненной полосой метеорита.
Во вспышку сверхновой.
Не знаю, сколько проходит времени, прежде чем я выныриваю из ощущений. Ни разу в жизни я… Не только я — никто из ныне живущих не испытывал ничего подобного. Если бы не голова Элиссы, лежащая на моем плече, осознание того, что это было самое мощное переживание в моей жизни, и нет в мире воздействий сильнее, то пережить нахлынувшую пустоту было бы невозможно.
Провожу пальцами по ее смоляным волосам, девушка вздрагивает, разворачивается ко мне, на ее лице удивление, она пытается прикрыться, прижимаю ее к себе и понимаю, что не хочу отпускать.
— Все хорошо, Элисса,— хриплю я, заворачиваю ее в плед и собираю разбросанные по полу вещи.
Пока она одевается, ищу душ. Освежившись, мы садимся на диван и обнимаемся, открываясь ощущениям. Молчим и не двигаемся. И эти минуты кажутся мне более важными, чем прокачка, Полигон, похищенные дети. Более важными, чем Ваал, Танит и весь этот мир.
Так нас и застает вернувшийся Тевуртий, все понимает, кивает и предлагает мне остаться с ночевкой, и я близок к тому, чтобы поддаться слабости и согласиться, но меня отрезвляет голос Элиссы:
— Ты ведь должен уходить?.. Я буду ждать тебя. Неделю, месяц, год… Сколько надо, столько и буду ждать.
— Я скоро вернусь,— успокаиваю ее. — Слишком много надо сделать.
Девушка не пытается меня удержать, просто поднимается и идет следом. С разрешения Тевуртия набираю Эда, отвечает его мать и сразу же передает трубку сыну, который обрушивается на меня:
— Леон, твою мать, где ты шляешься? Мальчика украли! Прямо из дома. Его мать в реанимации, младший чуть не погиб…
Трезвея, перевожу взгляд за окно, где уже черным-черно. Часы показывают начало двенадцатого ночи. Элисса остается в кабинете, но я ощущаю ее рядом.
— Ты где? Я за тобой заеду, обсудим все, — говорит Эд. — Нам еще на службу завтра…
Называю адрес и прерываю связь. Включается мозг, мысли выстраиваются в нужном порядке. Трясу руку Тевуртия, благодарю его, обнимаю Элиссу и обещаю прийти завтра-послезавтра, ведь нам надо много друг другу сказать.
Ежась под холодным ветром в ожидании Эда, выстраиваю план действий: выслушать Эда, до службы наведаться к Рэю и выяснить, сможет ли он сделать ложный вызов патрульным. Остальное зависит от него. Если все пойдет, как надо, родители похищенного ребенка напишут заявление, сработает Рэй, передав координаты питомника полицейским, и они разнесут его прежде, чем поймут, что вызов сфальсифицирован.
Если у Рэя не получится, придется ломать голову над планом «Б».
Только сейчас замечаю на краю поля зрения будто бы мигающую риску курсора, мысленно тянусь к ней, и перед глазами разворачивается текст:
Леон, богиня Танит сочла тебя достойнейшим из смертных, остановила на тебе свой выбор и одарила:
— Крыльями Ветра (каждое твое новое достижения умножается на 5);
— Освобождением (нигилируются любые воздействия, подавляющие волю или навязывающие чужую волю). Умение доступно при получении второго осколка Сферы познания;
— Целительным Прикосновением (способность снимать проклятия и любые воздействия, ведущие к смерти, болезни человека). Умение доступно при получении третьего осколка Сферы познания;
— Печать Судьи (право самолично определять степень вины преступника, выбирать меру пресечения и приводить в исполнение приговор). Умение доступно при получении четвертого осколка Сферы познания.
Я не стал Белым Судьей мгновенно, как это происходило у пунийцев. Мне предстоит потрудиться, но подарки богини здорово облегчат мне жизнь и помогут скорее собрать осколки. Очень надеюсь, что Освобождение вернет мне право выбора — предотвращать преступление или нет, бить в ответ или уклоняться.
Руки зачесались набить морду какому-нибудь грабителю и получить пять предотвращенных преступлений вместо одного. Найдя похищенного ребенка, я получу пятьдесят предотвращенных преступлений! А если прибавить их к имеющимся семидесяти восьми, получится сто двадцать восемь! Еще двадцать два, и заветные сто пятьдесят, когда мне полагается второй осколок Сферы познания и новые возможности, которые очень не помешают на Полигоне.
По глазам бьет свет фар. Делаю ладонь козырьком, защищая глаза. Передо мной останавливается трицикл, гаснут фары, и свет фонаря очерчивает золотом черную фигуру Эда с непропорционально длинными ногами. Пять широких шагов — и парень стоит передо мной.
— Эти придурки заперли мальчика дома,— говорит он. — Но «Бонус» это не остановило. Они совершили вооруженный налет на дом, когда отец семейства был на работе, и имитировали похищение с целью получения выкупа. Типа черноротые украли мальчика и теперь шантажируют родителей…
Маячок в ботинках. Если мальчик не обул их, тогда все пропало! Мы его не найдем.
— Маячок?..
— Работает! Мальчишка как обулся, так ботинок и не снимал. Наверное, даже спал в них. Мамашина паранойя нас спасла.
Громко выдыхаю с облегчением.
— Где питомник на карте? Это хоть вблизи нашего зиккурата?
— Да! — Эд трясет головой. — Час лету примерно. Находится в горах недалеко от моря. Давай покажу.
Эд становится рядом, включает наладонник с картой, где мигает красная точка.
— Видишь? Вот он!
— Ты молодец, все сделал и запрограммировал правильно,— хвалю я.
— А ты так и не рассказал, что задумал. Шляешься где-то…
— Между прочим, шляюсь по нашим делам, и снова на полночи слиняю. Потому что успех операции зависит от одного талантливого человека, с которым, извини, я не буду тебя знакомить.
— Так какой наш план? — пританцовывая, говорит Эд.
Скрывая детали, касающиеся Рэя, рассказываю, и Эд улыбается от уха да уха.
— Шикарно, я считаю! И то, что у нас завтра дежурство, нам на руку! Сами поучаствуем в налете. Ох, и порезвимся! Разнесем там все к хренам!
Он не спрашивает, каков мой интерес в этом деле, для него главное — вернуть брата, а я думаю о том, что на самом деле успех мероприятия в руках Рэя: он должен проверить на прочность систему безопасности, взломать ее. У него может не получиться. Он может не успеть. Слишком много «может».
А мне предстоит снова переться в логово, чтобы поторопить гемода, и в этот раз буду ползти по вентиляционным шахтам, чтобы не вызывать подозрений, потому что уж очень часто я посещаю первый уровень.
Интерлюдия. Сандрино
В сравнении с плечистым двухметровым Сандрино снайпер кажется подростком. Он смотрит в сторону, виновато пожимает узкими плечами и оправдывается:
— В первый раз такое! Этот человек будто бы знал, что я буду стрелять, как-то даже не по себе стало. Еще когда разрабатывал его, мне показалось, что он узнал меня в толпе.
Если бы Сандрино не нанимал его раньше, пристрелил бы на месте. Но этот снайпер никогда не промахивался, всегда работал чисто. Сандрино тоже всегда работал чисто, а теперь промахнулся киллер и его подставил. Если Боэтарх завтра потребует отчета по Тальпаллису, ему придется точно так же пожимать плечами. Хоть сам иди и перерезай горло Тальпаллису. Так ведь нельзя просто взять и ликвидировать его — он полноправный гражданин, а не какой-то там черноротый.
Пока киллер рассказывает небылицы, Сандрино думает о том, как оправдаться перед Боэтархом. Он постарается просто не поднимать тему, у Гамилькара сейчас море проблем, и есть вероятность, что он переключится на что-то более важное, чем Тальпаллис. Если босс все-таки потребует отчета, придется сказать, что объект в разработке, и самому с ним разобраться.
Раньше босс был расчетливым и предсказуемым. Но все изменилось с тех пор, как он начал искать неизвестно что на ступенях
