Подчини волну! - Катерина Снежинская

Значит, надо выбираться. Хрен его знает, как и куда, но надо. Он висс, а не клоун, не светит ему почтенную публику радовать. Чтобы там про это не думали остальные.

Ракшас обеими руками потянул за брючину, подтаскивая уже успевшую онеметь ногу к себе. Притихший было говнюк-гоблин мгновенно проснулся, прострелив бедро горячей болью. Оставалось только послать его на хер и вставать.

Насколько Гэр помнил, дальше переход должен пересекаться с техническим коридором метро. Схем у него с собой не было, но попробовать уйти таким путём стоило. Надо только грести потихоньку вдоль стеночки — рука сама наткнётся на люк шахты. Вот только если бы мышцы ещё так не сводило, да бочина болела поменьше. Ну, и чтобы глаза видели чётче.

Висс усмехнулся. От какой в сущности дряни зависят мечты. Вчера собирался взорвать бомбу под задницей у всей столицы. А сегодня — пожалуйста, все свелось только к желанию, чтобы болело поменьше.

Короткий луч света мазнул по углу сворачивающего в сторону коридора, на миг разлился пятном по полу, высветив гору шевелящегося, будто дышащего, мусора и растворился в темноте. При большом желании можно было решить, что ракшасу привиделось. Только желание такое отсутствовало. Вперёд идти не стоило. Конечно, фонариком мог размахивать кто угодно, но что-то подсказывало, что этот «кто угодно» явился по его душу.

Оставался только один путь — выбираться на поверхность. Конечно, там его тоже ждали. Может, торжественную встречу организовали не прямо у выхода, но далеко бы уйти не дали. Вопрос только в том, кто именно ждал…

Гэр усмехнулся. А кто сказал, будто он сам не может выбрать встречающего?

Ракшас, криво перегнувшись на бок, выудил из кармана телефон. Глянул на тускло мерцающий экранчик. Батарея уже почти сдохла, но на один звонок заряда должно было хватить. Главное, чтобы сигнал из этой чёртовой крысиной норы прошёл.

Ответили почти сразу, как будто ждали. Точнее, не ответили — в трубке висела густая тишина, но сигналы вызова прекратились.

— Знаешь, ты чертовски предсказуем, акшара, — прохрипел Гэр, промокая основанием ладони разорванную губу. Нет, кровь идти давно перестала. Просто ранку вдруг почти невыносимо засаднило. — Я был уверен, что телефон у девки ты заберёшь.

— Жаль, не догадался отдать его кому-нибудь другому, — усмехнулась чернота в трубке. — Вот это был бы прикол. Названиваешь ты и — оп-па! — нарываешься, допустим, на вашу главную жопу. Смешно?

— Уссаться, — согласился висс, — ты, я смотрю, вообще приколист. А по виду и не скажешь.

— Да я вообще загадочный. От слова «гадить». Кстати, ты тоже предсказуемый. Я был уверен, что ещё объявишься. И по какому поводу названиваем? Соскучился?

— А то, — не стал спорить ракшас, — как по любимой бабе.

— Хочешь ещё один прикол? Я тоже. Как раз вышел тебя искать. Ты где пропадаешь-то, любимый?

— Ты не поверишь — в заднице.

— А поподробнее?

— Можно и поподробнее…

Много времени на то, чтобы объяснить, как найти вход в этот дерьмовый переход, не потребовалось. Молокосос оказался сообразительным. Гэр в нем не ошибся. Сбросив вызов, ракшас размахнулся и зашвырнул бесполезный кусок пластика подальше. Как будто точку поставил.

Оставалось совсем немного. Выбрать местечко поуютнее. Сдыхать тоже с комфортом надо. Да и задаром так на тот свет отправляться висс не собирался. Нет, ним малейших сомнений в том, что акшара его укапает, у Гэра не было. Потому он бледнорожего и выбрал. Пацан показался ему достаточно сильным. А от руки акшара загнуться все приятнее, чем от своих же. Пусть и бывших своих. Только все должно быть не только уместно и вовремя, но и красиво. Насколько это вообще возможно.

Ракшас снова скрипнул зубами, попытавшись ступить на раненную ногу. Кажется, пока он отдыхал, конечность увеличилась раза в два. Пришлось передвигаться вперёд, придерживаясь за стеночку, ковыляя, как пёс с перебитым хребтом. Хорошо, что идти было недалеко.

Вейр вяло ковыряла ложкой кашу, больше размазывая её по тарелке, чем зачерпывая. В столовой народу хватало. Идя сюда, она не сразу и сообразила, что у остальных на Базе рабочий день, в смысле ночь, только начинается. Но разворачиваться в дверях и удирать, показалось глупым. Хотя на неё и пялились, как на явление самой Девы. Офицеры-акшара даже не пытались сделать вид, что она их не интересует. Таращились в открытую. А Най, как назло, нигде видно не было.

Вот и приходилось сидеть, чувствуя себя голой под лучами софитов. Осознавая, что все прекрасно видят и бледную физиономию, и распухшие веки и покрасневшие глаза. И мантра «мне все равно» не помогала абсолютно.

— Разрешите к вам присоединится? — раздалось над головой так неожиданно, что у Ли ложка из пальцев вывернулась, громко звякнув по краю тарелки.

Вейр уставилась на рослую, даже статную женщину, стоящую рядом. В том, что это именно акшара, никаких сомнений не было. И дело не только в габаритах, которые по всем параметрам превышали вейровские раза в два. Видимо, тут мода была такой. Платья с широким подолом в пол и длинными рукавами в купе с головой, замотанной платком, пребывали в тренде.

— Ну, так как? Можно? — женщина улыбнулась, видимо, желая подстегнуть мыслительный процесс доктора.

Ли кивнула и неловко махнула рукой. Движение вышло действительно странным. Не то врач указывала на свободный стул, не то на входную дверь.

Видимо, акшара предпочла расценить жест как приглашение, и устроилась за столиком.

Больше всего к этой женщине подходил синоним «царственная». Даже движения, плавные и неторопливые, были бы гораздо более уместны в каком-нибудь зале приёмов, а не в местной столовой. Да и осанка вполне могла принадлежать урождённой аристократке. Но раздражения акшара не вызывала и величием не подавляла.

Наверное, дело было в выражении лица, а, может, во взгляде. Вот как-то сразу и полностью верилось, что она принимает окружающих такими, какие они есть, со всеми тараканами и заскоками. И не просто принимает, а любит. Вероятно, кого-то больше, кого-то меньше. Но в том, что эта акшара была местной Большой Мамочкой, никаких сомнений не возникало.

— У нас не было возможности познакомиться. Меня зовут Доба или Доб — это как вам удобнее. В смысле, Доброта. Я супруга Реса, — улыбнулась женщина.

При этом вокруг её глаз и уже подвядающих губ собрались морщинки, делающие её гораздо старше, чем показалось на первый взгляд. Но и, действительно, добрее. Даже роднее как-то.

Вот только имя Рес врачу не говорило ни о чем. Но ради вежливости Вейр скроила заинтересованную физиономию.

— Ну, да, действительно. Наверное, он сам уже не помнит, как его зовут, — легко рассмеялась акшара. — Рес — это Кабан. Майор.

— О! — это самое умное, что смогла выдавить из себя Ли.

В принципе, майора она видела только один раз. Но как-то он не произвёл на неё впечатления мужчины, у которого может быть вот такая жена. Скорее, ему бы подошла бой-баба со сковородкой наперевес.

— Не судите по внешности, — подмигнула Доб, — ежовые рукавицы я с собой в косметичке ношу.

— И ещё читаете мысли? — буркнула Вейр, возвращаясь к размазыванию каши по тарелке.

Вот эдакую показную прозорливость она терпеть не могла. К ней обычно прилагалась мудрость прожитых лет, которую изливали, позабыв спросить желание собеседника.

— Вы меня простите, и за то, что навязываюсь и за то, что сейчас скажу. — Акшара не преминула подтвердить правильность выводов доктора. — Во-первых, чтобы догадаться, о чем вы думаете, читать мысли необходимости нет. У вас очень живое лицо. А, во-вторых, вы сделаете очень правильный выбор, если останетесь с ним.

— Спасибо за совет. Я его обязательно учту. А сейчас извините, мне нужно идти.

Ли резко отодвинула от себя тарелку с безнадёжно остывшей кашей и попыталась встать.

— А могу я вас попросить о консультации? Вы ведь доктор, верно? — придержала её за руку Доб.

— Я не психолог и не психиатр, — гораздо резче, чем стоило бы, ответила Ли.

— Но более подходящих кандидатур тут и нет, — улыбнулась акшара. — Мне правда очень хочется просто поговорить. Знаете, на Базе с женщинами вообще не густо. А те, что есть — молоденькие девочки. Я их не слишком хорошо понимаю. Они меня ещё меньше.

— Ну, хорошо, — нехотя сдалась врач. — Тут поговорим?

— Не думаю, что здесь слишком удобно. Пойдёмте, это недалеко.

Идти казалось действительно недалеко — всего лишь до часовни. Которая ничуть не изменилась с последнего раза. Те же свечи, горящие на полу. Те же блики витражей на стенах. Та же помпезная статуя Девы и чёрный крест за ней.

Вейр здесь было неуютно, как будто она без спроса в чужую спальню залезла. Врач даже руками себя обняла, зябко потерев плечи. Зато акшара ничего не смущало. Женщина остановилась перед статуей и улыбнулась ей как старой подруге. Кстати, между Девой и Доб явно было что-то общее.