Будь моей - Бэлла Андре

Люк напряженно слушал. Он еще никогда не видел своего брата в таком состоянии.

— Ты и вправду боишься потерять ее, я прав?

Люк и сам не ожидал, что в его голосе прозвучит такое недоверие.

Трэвис смерил брата яростным взглядом.

— Ты неправильно понял меня. Лили удивительная, и я…

Трэвис оборвал Люка.

— Я думал, что ты ее лучший друг и она для тебя как раскрытая книга, однако сейчас я могу с уверенностью сказать: ты не знаешь ее. Лили необыкновенная женщина, и я не встречал еще подобной. В ней все мне дорого. Я все в ней люблю.

Люк удивленно посмотрел на брата, когда тот сказал «люблю». Трэвис готов защищать Лили, и это по-настоящему неожиданно.

— Что, ты не веришь, что я способен на большое чувство? — Трэвис вдруг невесело засмеялся. — Я должен был быть готов к этому. Ее невозможно не любить, и именно я тот человек, который не заслуживает любви.

Люк хотел возразить, но Трэвис еще не закончил.

— Я знаю, что не имею права называться достойным человеком. Если Лили не захочет видеть меня, я пойму ее. Какого черта она, такая прекрасная женщина, станет тратить на меня время? Что я могу ей дать? Урок эгоизма?

Люк больше не хотел видеть, как его брат занимается самобичеванием.

— Да, ты был эгоистом, высокомерным и иногда глупым, а твое отношение к женщинам вообще не выдерживает никакой критики.

Трэвис был похож на сдувшийся шарик. Он вжался в софу, и Люку показалось, что его брат даже стал меньше ростом. Люк занял место рядом.

— Ты сумел посмотреть своим демонам в лицо и понял, какие ошибки совершал на протяжении многих лет.

— Самое худшее, что я не ценил Лили, как она того заслуживала.

Он понурил голову и говорил, словно обращаясь к самому себе.

Люк кивнул.

— Лучше не скажешь. Но, Трэв, не все еще потеряно. Ты можешь все изменить. Никогда не поздно начать сначала.

Трэвис поднял глаза.

— Ты говоришь это не просто, чтобы меня утешить, да?

Люк рассмеялся.

— Поверь мне, последнее, чего бы я хотел, — это утешать тебя. Ты ведь уже изменился, Трэвис. Думаю, что это влияние Лили. Теперь, когда ты узнал, что такое любовь, у тебя появился стимул бороться. Человек, который тебе дорог, должен быть важнее твоего «я», твоей гордыни, твоего эгоизма.

Трэвис невесело хмыкнул.

— Как же все это сложно.

— Надо смотреть правде в глаза, — сказал Люк, рассмеявшись, но затем снова принял серьезный вид. — Главный вопрос остается без ответа. Что ты будешь делать, чтобы вернуть Лили?

Трэвис в ужасе посмотрел на Люка.

— А что, если я ничего не смогу изменить? Что, если она не любит меня больше?

Люк обнял брата, что было большой редкостью в их отношениях.

— Трэв, именно так и настигает нас любовь. И теперь пришла твоя очередь доказывать, что ты ее стоишь.

Люк помолчал, а потом вернулся к сути дела.

— Тебе есть, где спать?

Трэвис покачал головой, и Люк сказал:

— Почему бы тебе не поселиться на одну ночь в нашей комнате? Джанике удалось уговорить одну милую леди сдать для нас гостевую комнату.

— Нет, я лучше останусь здесь.

— На случай, если она спустится вниз?

Трэвис кивнул и посмотрел невидящим взглядом.

— На всякий случай.

Кто-то постучал в двери, и Лили застонала.

— Уходи, — сказала она, подумав, что это Трэвис вернулся, чтобы поговорить с ней.

Она бы не могла справиться с такой непосильной эмоциональной нагрузкой. Она не знала, хватит ли у нее сил отослать его во второй раз. Снова раздался стук в дверь, и Лили услышала голос Джаники:

— Лилс, это я. Позволь мне войти.

Лили выкарабкалась из постели и накинула шелковый халат, а затем потянула на себя тяжелую деревянную дверь и приоткрыла ее на дюйм.

Джаника стояла в дверном проеме, и на ее лице читалась полная неуверенность.

— Привет.

Лили не ожидала прихода сестры, но когда увидела ее, сердце словно переполнилось до краев.

— Заходи.

Она широко распахнула дверь и обняла худенькие плечи Джаники.

— Я люблю тебя, — сказала она.

Джаника тут же с готовностью ответила:

— И я тебя люблю.

Лили ощутила, как на ее глазах выступили слезы. Она выпустила Джанику из объятий и отвернулась.

— Разве этот номер не чудесный? — спросила она с напускной веселостью.

Джаника огляделась по сторонам.

— Да, конечно, — ответила она. — Я зашла, чтобы убедиться, что ты в порядке.

Лили была так тронута, что ее нижняя губа начала дрожать.

Она опустилась на кушетку в гостиной.

— Я не могу поверить, что вы приехали в Италию ради меня, — сказала она. — Да, ради меня.

Джаника кусала губы.

— Люк и я думали, что мы делаем правильно, но, возможно…

Лили сжала руку сестры.

— Вы приехали, чтобы спасти меня, разве не так?

Джаника кивнула, и по ее щеке скатилась слеза.

— Однако теперь я вижу, что ты не нуждалась в спасении. Может, все у тебя было бы хорошо, если бы мы не появились и не испортили все.

— Нет, что-то подобное произошло бы все равно. Не здесь, так в Сан-Франциско. Это не имеет особого значения.

— Он любит тебя, Лилс! — горячо воскликнула Джаника. — Я знаю это наверняка.

Лили глубоко вздохнула.

— Он что-то сказал вам?

Джаника отрицательно покачала головой, и на лице Лили отразилось уныние.

— Но не в этом дело. Я знаю, что он любит тебя, и это чувство искреннее. Видела бы ты его в холле. Я еще ни разу не видела его в таком жалком состоянии.

Лили вся съежилась, и Джаника обняла ее.

— Я не знаю, что делать. Что думать. Он сказал, что любит меня, а потом сообщил, что это ничего не значит. А я люблю его так сильно, что мне самой неловко перед собой. А теперь он говорит, что мы с ним официально женаты.

Джаника гладила сестру по волосам.

— Помнишь, когда я была маленькой девочкой, иногда расстраивалась из-за чего-то?

Лили кивнула в ответ.

— И ты всегда говорила, что, когда я проснусь утром, все будет лучше, все будет по-другому.

Джаника протянула руку сестре и помогла ей подняться.

— Я тебе так скажу, — это всегда работало, — сказала она, уводя Лили в спальню.

— Я не смогу сейчас уснуть, — запротестовала Лили, но Джаника решила перехватить инициативу.

Она поправила покрывала, взбила подушки и всячески демонстрировала сестре свою заботу.

— Запрыгивай и засыпай, — сказала Джаника, и Лили посмотрела на младшую сестренку с благодарностью за то, что ей больше не надо беспокоиться.

— Джаника, — сказала она, — ты побудешь со мной хоть немного?

— Пусть все будет, как в детстве, — сказала Джаника.