Чудо любви - Николас Спаркс

– Замечательно. Однако должен вас предупредить, что реальная история далеко не так увлекательна, как легенда.

– Так вы уже жалеете, что приехали сюда? Джереми покачал головой.

– Конечно, нет, – тихо сказал он. – Я счастлив, что судьба привела меня в ваш город.

Его тон не оставлял сомнений в том, что именно он имел в виду. Лекси подперла подбородок рукой и устроилась на диване с ногами, наслаждаясь впечатлением, которое она производила на Джереми.

– Ну так что же вам удалось выяснить? – спросила она, слегка подавшись вперед. – Расскажете мне?

Свет лампы за спиной Лекси создавал над ее головой призрачный ореол, и ее сиреневые глаза сверкали под темными ресницами.

– Лучше я покажу вам.

Она улыбнулась:

– Ну да, ведь я должна буду отвезти вас назад.

– Верно.

– Когда вы хотите поехать?

– Завтра утром, если можно.

Джереми встряхнул головой, стараясь обрести контроль над своими чувствами, чтобы опять все не испортить. Он знал, что не должен вести себя слишком напористо, но единственным его желанием сейчас было заключить Лекси в объятия.

– Я должен встретить Элвина. Это мой друг – фотограф и оператор. Он приезжает из Нью-Йорка, чтобы сделать профессиональную съемку.

– Он приезжает в Бун-Крик?

– Да, и, вероятно, в эти самые минуты, когда мы с вами здесь разговариваем.

– Прямо сейчас? Но разве вы не должны быть сейчас там?

– Да, наверное, должен, – признал Джереми.

Лекси задумалась, только сейчас полностью осознав, чего ему стоило приехать сюда.

– Ну что ж, – сказала она. – В таком случае нам нужно уехать с утра на первом пароме. Тогда мы вернемся в город около десяти.

– Да, это было бы идеально.

– Вы собираетесь вести съемку завтра вечером?

Джереми кивнул:

– Я оставил Элвину записку, чтобы он сегодня поработал на кладбище без меня, но завтра нам нужно отснять кое-что в другом месте. Так что день будет насыщенный.

– А как же завтрашние вечерние танцы? Помнится, я обещала потанцевать с вами, если вы разгадаете тайну огней.

Джереми опустил голову.

– Если получится, я обязательно приду. И для меня будет настоящим счастьем, если вы подарите мне танец.

В комнате на некоторое время воцарилось молчание.

– Когда вы уезжаете обратно в Нью-Йорк? – спросила Лекси.

– В субботу, – ответил Джереми. – На следующей неделе у меня важная встреча с продюсерами в Нью-Йорке.

При этих словах ее сердце упало. Хотя она знала, что это неминуемо случится, ей было больно услышать об этом так скоро.

– Возвращаетесь в город, где жизнь бьет ключом?

– Я бы не сказал, что для меня это так, – возразил Джереми. – Я почти все время занят работой – провожу расследования, пишу статьи. На все остальное времени почти не остается, и я часто чувствую себя совсем одиноким.

Лекси недоверчиво приподняла бровь:

– Я пожалела бы вас, если бы то, что вы говорите, казалось хоть немного похожим на правду.

– А если бы я рассказал вам про своих невыносимых соседей, вы бы меня пожалели?

– Нет.

Джереми рассмеялся:

– Я живу в Нью-Йорке не потому, что мне нравится быть в центре бурлящей жизни. Я живу там, поскольку там вся моя семья и потому что мне там хорошо. Это моя родина. Так же как для вас – Бун-Крик.

– Наверное, ваша семья очень дружная.

– Да, – подтвердил Джереми. – Мы собираемся каждый уик-энд в доме родителей в Куинсе. У отца несколько лет назад был сердечный приступ, и ему нужен покой, но он обожает, когда мы собираемся вместе. Все мои братья живут неподалеку, так что им удается навещать родителей чаще, чем мне. Когда наша семья в сборе, скучать не приходится: дети бегают по дому, мама хлопочет на кухне, братья с женами выходят посидеть вместе на заднем дворике.

Лекси задумчиво отпила пива из бутылки, рисуя в своем воображении эту картину.

– Вам можно позавидовать.

– Да. Но на самом деле эти встречи иногда довольно тяжело выносить.

Она удивленно на него посмотрела:

– Почему? Я что-то не совсем понимаю.

Он помолчал и повертел в руках бутылку.

– Иногда я тоже этого не понимаю.

Джереми произнес это с такой грустью, что она не нашлась с ответом и лишь внимательно на него посмотрела, дожидаясь, пока он снова заговорит.

– У вас когда-нибудь была заветная мечта? – неожиданно спросил Джереми. – Что-то такое, чего вы больше всего на свете желали и что, казалось, было совсем близко, но потом, в самый последний момент, ускользнуло?

– Наверное, у каждого человека не все мечты сбываются, – осторожно произнесла Лекси.

Джереми, вздохнув, опустил голову.

– Да, – сказал он. – Это верно.

– Честно говоря, я пока не совсем понимаю, к чему вы клоните.

– Вы кое-чего не знаете обо мне, – произнес Джереми, снова подняв на нее глаза. – Об этом я не рассказывал никому.

– Вы женаты, – сказала она, откинувшись на спинку дивана.

Он покачал головой:

– Нет.

– У вас есть девушка в Нью-Йорке, и вы связаны с ней серьезными обязательствами.

– Нет, дело совсем не в этом.

Джереми замолчал, и Лекси увидела, что по его лицу скользнула тень сомнения.

– Впрочем, – сказала она, – вы не обязаны раскрывать мне свои секреты.

Джереми опять покачал головой и принужденно улыбнулся:

– В первый раз вы почти угадали. Я был женат. Но развелся.

Лекси, ожидавшая услышать нечто гораздо худшее, вздохнула с облегчением и хотела было рассмеяться, однако, увидев выражение лица Джереми, поняла, что этого делать не стоит.

– Мою жену звали Мария. На первый взгляд мы были с ней совершенно разными, и никто не мог понять, что мы нашли друг в друге. Но мы-то знали, что у нас много общего. В том числе и желание иметь детей. Она хотела четверых, я – пятерых. – Заметив реакцию Лекси, он поспешил добавить: – Да, конечно, в наше время это кого-то может удивить, но для нас обоих было в порядке вещей. Мария, как и я, была из большой семьи. – Джереми помолчал немного и со вздохом продолжил: – Нам даже в голову не могло прийти, что у нас возникнут какие-то проблемы, но после того, как Мария в течение полугода не могла забеременеть, мы решили пройти обследование. С ней оказалось все в порядке, а вот со мной… Это известие положило конец нашему браку. И теперь… Я, конечно, очень люблю свою семью, но когда мы собираемся все вместе в родительском доме, это неизменно напоминает мне о том, что у меня самого никогда не будет семьи. А вы просто не представляете, как я мечтал о детях…

Когда Джереми замолчал, Лекси пристально посмотрела на него, пытаясь осмыслить все, что он ей только что рассказал.

– Ваша жена ушла от вас, узнав, что вы не можете иметь детей? – спросила она.

– Разумеется, разрыв произошел не сразу. Но решающую роль сыграло, конечно, это.

– А что говорят врачи? Неужели ничего нельзя с этим поделать?

– К сожалению, нет, – растерянно произнес Джереми. – То есть врачи не сказали, что у меня вообще нет ни малейшего шанса стать отцом, но дали понять, что скорее всего этого никогда не случится. Для Марии этого оказалось достаточно.

– Ну а вы не думали об усыновлении? Или о том, чтобы найти донора? Или…

Джереми отрицательно покачал головой.

– Поступок Марии может показаться бессердечным, но ее нельзя за это судить – ведь она всегда мечтала о детях. Все ее сестры становились матерями, а она не могла стать матерью по моей вине. – Джереми сделал паузу и отвел глаза. – Я очень долго не хотел верить в то, что не могу быть отцом. Мне не хотелось считать себя ущербным, но, увы, такова реальность, и с этим ничего не поделаешь. Возможно, это нелепо, но с тех пор я стал чувствовать себя в некотором роде не совсем полноценным мужчиной. – Джереми продолжил, стараясь говорить более сухо и безразлично: – Да, конечно, мы могли усыновить ребенка или найти донора. Я предлагал ей это. Но она была категорически против. Мария хотела сама выносить и родить ребенка, причем от мужа, а не от чужого человека. В общем, с тех пор в наших отношениях начался разлад. И дело не только в моей жене. Я тоже сильно изменился. Стал угрюмым… постоянно уезжал в командировки… Не знаю, возможно, в нашем разрыве виноват прежде всего я.

Лекси долго смотрела на него изучающе.

– Почему вы мне все это рассказываете?

Джереми отпил пива и опять поковырял ногтем этикетку на бутылке.

– Наверное, просто я хочу, чтобы вы знали, что вас ждет с таким человеком, как я.

При этих словах Лекси почувствовала, что залилась краской. Она встряхнула головой и отвернулась.

– Вы говорите о том, чего просто не может быть.

– Почему вы так думаете?

Усилившийся ветер стучал в окно, и из-за двери доносился тонкий свист.

– Потому что это невозможно в принципе, – сказала Лекси. – У нас с вами далеко не так много общего, как вам бы, вероятно, хотелось считать. Вы живете в Нью-Йорке, а я здесь. У вас большая дружная семья, а у меня – только Дорис, которой я очень нужна, особенно сейчас, когда у нее пошатнулось здоровье. Вам нравится жить в мегаполисе, а я люблю свой маленький городок. Вы делаете карьеру журналиста, а я занимаюсь библиотекой и абсолютно довольна жизнью. Если одному из нас придется что-то менять, отказываться от уже выбранного пути… – она на секунду прикрыла глаза, – боюсь, ничего хорошего из этого не выйдет. Я не говорю, что это невозможно, но когда речь идет о выстраивании отношений, все очень непросто. Вы сказали, что полюбили Марию, поскольку у вас с ней было много общего. Но что касается нас с вами, то одному из нас явно пришлось бы принести многое в жертву. И раз я не хочу ничем жертвовать, то думаю, нечестно ждать, что это сделаете вы.