Не было бы счастья - Наталия Рощина

— Ты решила стать психиатром?

— Нет, психоаналитиком. Это очень интересная и перспективная профессия. Не знаю, может, у нас она и не приживется, как и многое, пришедшее с Запада.

— Важно то, что ты хочешь этим заниматься. Применение знаниям найдется всегда, они лишними не бывают, — высказал свою точку зрения Богданов.

— Вот и замечательно, — улыбнулась Лита. — У нас сегодня по всем вопросам полное взаимопонимание.

— Надеюсь, это не на один день, — заметил Мартов. Ему совершенно не хотелось уходить, расставаться с Литой и ее прекрасными родителями. Ему стало очевидно, что перед ним классический пример благополучной семьи. Только в такой обстановке могла расти его будущая жена. Не в роскоши, лености, вседозволенности, а в душевном покое, трудолюбии, взаимопонимании и поддержке. Но Георгий в который раз спросил себя, обратил бы он внимание на все ее достоинства раньше, тогда? Так же билось бы его сердце, если бы фамилия голубоглазки была Богданова, а не Борзова? Он стал тем, кем стал, именно благодаря тому, расчетливому выбору. Он не лгал, когда говорил, что своим благополучием обязан многим. Просто не считал нужным уточнять, ведь детали могли сложиться не в его пользу. Это привело бы к многочисленным ненужным вопросам. Он не готов сейчас отвечать на них.

Иначе получится что-то похожее на исповедь, когда нужно говорить правду и только правду. Может, когда-нибудь, но не сегодня. На часах было начало одиннадцатого. — Кажется, мне пора. Не хочется с вами расставаться, но, увы… Спасибо за все. Надеюсь увидеть вас у себя в ближайшее время. Поскольку началась работа, то жду вас в выходной. Например, в следующее воскресенье. Мы еще созвонимся по этому поводу конкретно.

Мартов не спеша поднялся. Владимир Петрович крепко пожал ему руку.

— Теперь я знаю, в кого у вашей дочери такие красивые голубые глаза, — сказал Георгий, обращаясь к Богданову. — И такая обворожительная улыбка, — прибавил он, целуя руку Кире Сергеевне.

— Все слишком похоже на сказку, чтобы поверить, что это на самом деле, — качая головой, сказала она.

— Я полностью разделяю ваши чувства. Мне и самому не верится, что происходящее — не сон. Поверьте, я говорю от души, — ответил Мартов. — Лита, проводи меня, пожалуйста.

Кира Сергеевна тоже собралась за ними, но муж придержал ее за руку.

— Тебе тактично дали понять, что люди хотят хоть немного побыть наедине, — прошептал он ей на ухо.

Лита вышла за Георгием в коридор. У самой двери они остановились и, не сговариваясь, бросились друг к другу. Мартов прижал к себе хрупкое, желанное тело. Долгий поцелуй без слов передал всю силу желания.

— Скажи, что это все правда, — тихо попросила Лита.

— Через месяц ты станешь моей женой. Вот тогда и скажу, — приглаживая мягкие, шелковистые волосы взволнованной женщины, ответил Георгий.

Потом он достал маленькую коробочку из кармана пиджака и протянул ее Лите.

— Это мне? — кокетливо улыбаясь, спросила она.

— Конечно, открой. — Мартов с нетерпением ожидал реакции. Он хотел вручить ей свой подарок наедине, без чьих-либо глаз.

Заглянув внутрь, Лита подняла на него испуганные глаза. Такую красоту ей еще не приходилось держать в руках. Огромный бриллиант в золотой оправе и овальные сапфиры вокруг сияли и завораживали. Редкая посадка камней, искусная работа мастера.

— Оно стоит целое состояние, — прошептала она, не осмеливаясь надеть подарок на палец.

— Поверь, теперь ты можешь позволить себе иметь сколько угодно таких вещей, — сказал Мартов, но под скептическим взглядом Литы добавил: — В пределах разумного. У тебя ведь десять пальцев на руках?

Лита рассмеялась, а Георгий помог ей надеть подарок.

— По старинному обычаю, мы с тобой теперь обручены. И не вздумай выкинуть что-нибудь в стиле Наташи Ростовой! — с наигранной строгостью пригрозил Мартов. — Все, я покидаю тебя, вот моя визитка. Конечно, самое время вручить ее тебе, скажи? Но так уж получилось. Имей в виду, что сутки без тебя — это больше, чем вечность. Я больше не хочу так надолго с тобой расставаться.

Лита прижалась к нему еще раз.

— Господи, как бы я хотела стать на минуточку ясновидящей и заглянуть в наше будущее. Хоть одним глазочком! — с жаром сказала она.

— Для чего, глупая, по-моему, это даже страшно.

— Нет, я бы все равно спросила хотя бы о том, сколько лет нам предстоит прожить вместе.

— Какой ты, в сущности, ребенок, — засмеялся Мартов. — Вот я бы ни за что не хотел знать этого сейчас.

Лита пожала плечами, мол, в этом мы расходимся во мнении. Ни она, ни Мартов, никто другой, кроме Вершителя судеб, не могли знать, что их счастливый брак будет длиться чуть больше трех лет. Тридцать лет одиночества, лицемерия и притворства — и немногим больше тысячи дней полноценного человеческого общения. Георгий наверняка назвал бы такое положение вещей несправедливым. Это было бы в его стиле — давать всему оценку, забывая о собственных проступках. Его память щадила своего хозяина, пряча в глубины подсознания все отрицательное. Он сам умел контролировать эмоции, не давая им бередить себя вопросом: не слишком ли далеко он зашел в желании превосходить? Начинался новый короткий этап его жизни. Для счастья — мало, для горя — бесконечно. Две судьбы сплетались воедино.

Месяц промчался незаметно. Предсвадебные хлопоты способствовали этому. Мартов сделал еще одну попытку поселить Литу в загородном доме до свадьбы, но она посмотрела на него таким взглядом, что он уступил, теперь уже до самого торжества. Они и так проводили вместе много времени. Лите казалось, что это нормально, а Георгий про себя думал, что ни одному существу на свете он не уделял столько внимания и не был к нему так привязан. Они вместе выбирали платье невесте, костюм жениху, обсуждали меню свадебного стола, выбирали приглашения для гостей. Часто их сопровождало несколько вездесущих журналистов. Мартов держался спокойно, с достоинством, Лита немного робела, но выбора не было. Ослепительно улыбаясь, она предоставляла Мартову отбиваться от назойливых вопросов.

— Вы действительно намерены жениться на девушке, которая вдвое моложе вас?

— Да, спасибо, что посчитали. Это приятно, что кроме микрофона вы иногда берете в руки калькулятор, — улыбаясь голливудской улыбкой, ответил Георгий.

— Скажите, а вашу юную избранницу не пугает туманная история с гибелью вашей первой жены?

— Ее ничто не пугает. Ни убийство Листьева, ни Холодова, ни Старовойтовой, ни принцессы Дианы. Потому что к смерти в наше время привыкнуть гораздо легче, чем получить шанс на нормальную человеческую жизнь, — перестав улыбаться, ответил Мартов. Он с силой сжал ладонь Литы и, почти оттолкнув журналиста, зашагал к выходу из бутика, куда они зашли купить подарки близким.