Keeping 13 - Хлоя Уолш
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Что?
— Тишину.
— Шэн…
— Это трудно объяснить, — поспешила объяснить она. — Но я никогда не хотела покидать ту ванную, потому что я чувствовала себя в безопасности — я чувствую себя в безопасности с тобой. — Покачав головой, она прерывисто вздохнула и сказала: — И это ужасно, потому что это оказывает на тебя давление.
Пошатываясь, я начал ломать голову над словами, которые, я знал, мне нужны, чтобы успокоить ее. Чтобы снова собрать ее воедино. Я не знал. У меня просто были чувства. Огромные гребаные чувства, которые душили меня и топили в одновременной картине вызывающего привыкание разрушения.
Мои стены рухнули. Все, что я построил в попытке защитить себя от девушки, которая, я знал , уничтожит меня, рухнуло. — Никто меня ни к чему не принуждает, — наконец сказал я, чувствуя себя растерянным. — Ты в моем доме, потому что я хочу, чтобы ты была здесь.
— Да?
— На сто процентов, — сказал я ей. — И это не имеет ничего общего ни с чем, кроме того факта, что я просто хочу, чтобы ты была здесь, со мной, Шэннон.
— Ты уверен? — прошептала она.
— Послушай, — сказал я, поворачиваясь всем телом, чтобы уделить ей все свое внимание. — Есть кое-что, что ты должна знать обо мне, и это то, что я не испытываю мимолетных чувств. Я не мимолетное, блядь, ничтожество — я так не работаю. Так что, когда я тебе что — то говорю или когда я что-то делаю, я говорю серьезно — я все продумал. И я говорю тебе, что хочу, чтобы ты была здесь, со мной.
Ее рот приоткрылся, пухлые губки сложились в идеальную маленькую букву "О".
— Да. — Я ухмыльнулся, сопротивляясь желанию протянуть руку и снова приподнять ее подбородок. — О.
— Джонни? — затем спросила она, придвигаясь ближе. — Могу я спросить тебя еще об одной вещи?
— Да… — слово вышло хриплым, и мне пришлось прочистить горло, прежде чем попробовать снова: — Да, Шэн. Ты можешь спросить меня о чем угодно.
— Ты когда-нибудь собираешься меня поцеловать?
Твою мать.
Держи голову, Кав.
Сохраняй хладнокровие и не отпугивай ее.
Ты вернул ее, теперь оставь ее здесь.
Не делай выпада, парень. Придержи его…
Мне потребовалось несколько секунд, чтобы осознать ее слова, прежде чем я смог заговорить. — Ты хочешь, чтобы я тебя поцеловал?
— Было бы неплохо не делать первый шаг, а потом убегать. — Ее голос был едва громче шепота, и она опустила лицо на самое короткое мгновение, прежде чем снова посмотреть на меня, эти голубые глаза буквально поглощали меня. — Это избавило бы меня от долгой паники, — добавила она, слегка пожав плечами. — Это то, чего я хочу — не паниковать. — Она на мгновение прикусила нижнюю губу, прежде чем продолжить: — Знать, чего я стою с тобой.
— Я хочу поцеловать тебя, Шэннон. — Не обращая внимания на боль в паху, я повернулся к ней лицом. — Я буду целовать тебя, — поправился я, чувствуя себя разгоряченным и взволнованным. — Если это то, чего ты хочешь?
Шэннон прерывисто вздохнула. — Хорошо.
Я настороженно посмотрел на нее. — Хорошо.
Она оставалась совершенно неподвижной, глаза были прикованы к моим, щеки раскраснелись, выражение выжидания?
— Что — например, прямо сейчас? — Спросил я, чувствуя легкую панику из-за того, что сам оказался в затруднительном положении. — Ты хочешь, чтобы я сделал это сейчас? — Господи, я тут все перепутал. — Я просто подумал, что ты, может быть, знаешь, захочешь еще немного поговорить.
— Я не хочу больше разговаривать, Джонни, — прошептала она. — Я сделала достаточно, чтобы этого хватило мне на всю жизнь.
— Я просто не хочу давить на тебя, — выдавил я, услышав нервозность в собственном кровоточащем голосе. — Все то дерьмо, через которое ты прошла со своим отцом, а теперь и с Джоуи. И твоя мама с ее драмой. И, Господи, твое лицо все изранено, а твое тело.. — Я пожал плечами в полной растерянности. — Я просто… я думаю, нам стоит продолжить разговор? Черт возьми, Шэннон, я не хочу, чтобы ты чувствовала, будто я использую тебя в своих интересах…
— Ты собираешься поцеловать меня или нет? — Шэннон ошеломила меня своим вопросом.
— Я просто… я не… я пытаюсь… — Мои слова оборвались, и я издал болезненный вздох, наблюдая, как она смотрит на меня своими потрясающими голубыми глазами, широко раскрытыми и приветливыми. — К черту это…
Не в силах больше терпеть это ни секунды, я обхватил ее затылок, сократил расстояние между нами и прижался губами к ее губам.
Застонав мне в рот, ее руки переместились к переду моего джемпера, пальцы запутались в ткани, когда она тянула и подталкивала меня подойти ближе.
Ах, черт.
Схватив ее руки в свои, я подавил все гребаные порывы внутри себя и просто поцеловал ее в ответ, отчаянно пытаясь сохранять хладнокровие и не давить слишком сильно. Все, что я хотел сделать, это поднять ее и обернуть ее тело вокруг своего, чтобы лучше видеть себя, но я не мог ничего из этого сделать.
Не торопись, предупредил мой мозг, затуманенный гормонами. Не облажайся, парень.
Однако, в ту минуту, когда я почувствовал, как ее язык осторожно коснулся моего, я понял, что мне полный пиздец.
Я не мог этого вынести.
Клянусь богом, я не мог вынести такого давления в груди. Это привело к сбою и возгоранию жизненно важной цепи, обеспечивающей мой самоконтроль.
Мой мозг отключился, и мое тело взяло верх.
Мой член прочно сидел на водительском сиденье, и я двигался чисто инстинктивно, крепко целуя ее в ответ, зная, что есть причина, по которой мне нужно остановиться, но не находя в себе силы нажать на тормоза.
Мои руки запутались в ее волосах, а ее руки переместились на мою талию, сжимая мою плоть и поощряя меня кончить вместе с ней, когда она упала на спину. И Боже, если бы я не был прямо там, с ней, погружаясь в нее, как гребаный маньяк, отчаянно желая ощутить ее вкус, когда наши языки слились в поединке за то, что, без сомнения, было лучшим поцелуем в моей жизни.
Целовать ее было по-другому, потому что в этом были замешаны чувства.
Большие, огроменные, ужасающие гребаные чувства, которые, я знал, она тоже испытывала.
Все было по — другому, потому что это имело значение — потому что мы были важны друг для друга.
Мое тело горело, частично от мучительной боли, которая усиливалась с каждым безрассудным толчком моих бедер к ее, но
