И это все, за что я борюсь (СИ) - Кейс Сия

— Лорента, поставь это на место. Живо! Я вообще не разрешал тебе трогать мои колбы. — Донесся издалека голос моего наставника, — Милит, ударь ее по рукам!

— Боже, Лорента, сядь. — Я взглянула на наемницу, которая с недовольным видом вернула колбу на место и уселась на старый скрипучий стул, застонавший под ее весом.

— И мебель я тоже не разрешал ломать! — Из дебрей лаборатории прилетело еще одно замечание.

Лорента сложила руки на груди:

— Вот это слух! И это в таком возрасте!

Я улыбнулась ей, больше для того, чтобы женщина не начала допытываться, почему я все время молчу. Да, ей прекрасно известна причина, вот только Лорента с ее беспардонным характером эту проблему не считает веской для того, чтобы вести себя так, как я.

Я была рада хотя бы тому, что Лорента и Тадар согласились мне помочь. Они выслушали меня без лишних вопросов, когда я посреди ночи вломилась в братство через окно и бесцеремонно вытащила их из постелей.

Теперь мне нельзя было задерживаться в братстве — здесь меня начнут искать в первую очередь — да я и не собиралась. После того, как я убила Цатту, у меня остался только один выход — сменить личину, как змея меняет кожу, и уйти в тень. Это даже чем-то походило на игру в прятки, только меня искало слишком много народу для того, чтобы я могла просто залечь на дно и ни о чем не волноваться.

Надо будет поучиться у Солза действовать на расстоянии, при этом никак себя не раскрывая. Ведь я тоже не могу сидеть, сложа руки — мне нужно спасти Бейва, вытащить его из главной тюрьмы империи до того, как парня казнят. Пока что я не имела никакого представления о том, как это сделать, а времени у меня было все меньше.

Как ни странно, сейчас я ощущала себя в безопасности. Проучившись в братстве несколько лет, я даже не знала о существовании помещения, в котором сейчас находилась. Для меня не было секретом, что мой наставник — человек эксцентричный, но я и предположить не могла, что в подвале особняка он содержит целую алхимическую лабораторию, превосходящую по размерам даже библиотеку. Не думала, что Гив настолько ценит Тадара как мастера, что даже разрешил противозаконные деяния в стенах братства.

Алхимия в Зотерской империи была под запретом уже лет сто, с тех самых пор, как опыт одного нерадивого ученого унес жизни десяти человек. Эта история была покрыта завесой тайны, но Тадар не переставал твердить, что все это — клевета и чистой воды фальсификация.

В любом случае, тот самый ученый, имя которого стерло даже такое непродолжительное время, позавидовал бы этой лаборатории. Здесь спокойно можно было жить, и единственным бросающимся в глаза недостатком было полное отсутствие дневного освещения — не может же быть в подвале окон, верно? — поэтому едва ли не каждую стену венчал ярко горящий факел. Все было уставлено какими-то полками, заполненными колбами, подписанными аккуратным почерком наставника, у одной из стен, чуть поодаль, даже расположилась кровать — на случай, если опыты затянутся до поздней ночи. На столе валялись открытые книги, какие-то дневники, лежали перья и куски пергамента. Тадар, как всегда, был в своем репертуаре — порядка никакого, но все учтено и подписано!

Я сидела на старом потертом стуле, пристроив дрожащие руки на коленях, когда наставник наконец-то выбрался из лабиринта деревянных полок, уходящих до самой дальней стены. В руках он держал небольшую пыльную склянку с выцветшей этикеткой. Даже надпись на ней уже успела стереться, но Тадар был рад находке, как ребенок.

— Нашел! — Воскликнул он, — То, что нужно. Милит, это осветлит твои волосы практически…

— Или лишит тебя их. — Хмыкнула Лорента, — Подозреваю, это зелье простояло на полке дольше, чем Милит живет на свете.

— У алхимии нет срока годности. — Тадар ласково обвил склянку тонкими пальцами, — Так что? Приступим к созданию нового человека?

— А вот этих подозрительных капель боюсь даже я. — Я покосилась на наставника, когда он снял с полки колбочку с очередной цветной жидкостью.

Тадар, естественно, утверждал, что все безопасно, в то время как Лорента пыталась убедить меня в том, что верить старику-алхимику — не лучшая идея. Но волос я пока что не лишилась, а значит, наставник знал, что делает, поэтому я решила довериться ему целиком и полностью. Запрокинув голову назад, я посмотрела на него, а потом и на Лоренту, позволяя закапать зелье мне в глаза:

— Но если кто-то и подводил меня в этой жизни, то только не вы, мастер.

Тадар самодовольно улыбнулся, продолжив работать над моей новой внешностью. Он предупредил, что для того, чтобы зелье сработало, придется несколько минут подержать глаза закрытыми, и я вынуждена была сидеть в таком дурацком положении и терпеть насмешки Лоренты.

— Ну ты и намудрила, конечно. — Протянула наемница, — Сдается мне, что и сам Бейв тебя теперь не узнает.

Тадар рассмеялся где-то вдалеке:

— Это похвала моим умениям алхимика?

— Ох, нет! Тебя бы, идиот старый, я хвалить никогда не стала!

Наставник что-то неразборчиво пробубнил себе под нос, а потом его шаги стали громче, и я поняла, что он подошел ко мне.

— Вот, я как раз нашел для тебя зеркало. Можешь открывать глаза.

Я разомкнула веки и тут же ахнула от увиденного в зеркале. Лорента покривила душой — Тадар был настоящим волшебником, и его умения стоили похвалы. То, что он сделал, одновременно напугало меня и привело в восторг. Напугало потому, что я сама себя едва узнавала.

Девушка в отражении уж точно не была Милит Сеттери. Да, черты ее лица никуда не делись — тот же прямой нос, те же высокие скулы и длинные ресницы, но все остальное… волосы, глаза! Это была не я.

Тадар настоял на необходимости остричь волосы, и сейчас голова казалась мне гораздо легче, не говоря о том, что расчесать всю эту гриву теперь стало намного проще. Зелье и правда сработало лучшим образом — от моего родного темно-русого цвета не осталось и следа, волосы стали платиновыми и блестящими, и это поражало мое воображение. Ровно как и глаза, которые изменили свой цвет с серо-зеленого на ярко-голубой.

— Тадар, ты волшебник! — Вздохнула я, поворачивая голову из стороны в сторону.

— Ну ведь отец родной теперь не узнает! — Закивала головой Лорента, — Все, как ты и хотела.

— Осталось придумать, как меня теперь зовут. — Я снова сложила руки на коленях, пока Тадар понес зеркало обратно.

— Милит, — Неожиданно позвал наставник, — У меня есть просьба.

— Да? — Даже не зная, чего он попросит, я готова была исполнить это в благодарность за то, что Тадар для меня сделал.

— Назовись Долорес Имберлит. Пусть ее имя услышит еще кто-то. Хоть раз. — Он тут же отвернулся и скрылся за одной из полок.

Лорента переглянулась со мной:

— Кто это?

Странно, но я никогда не думала о том, что Тадар не всегда был затворником. Он был молод, был известным наемником, и… скорее всего, был влюблен.

Я ни разу в жизни не слышала имя этой женщины, и Лорента тоже. Значило ли это, что она давно мертва? Может, не все так печально? В любом случае, у Тадара не сложилось с ней счастья, и я не собиралась лезть к нему в душу с расспросами.

А вот, Лорента, похоже, собиралась:

— Эй, Тадар! — Крикнула она, — Ты б хоть сказал, кто это такая.

Наставник нескоро появился в поле нашего зрения, и я даже начала думать, что он не слышал вопроса наемницы. Но он был так печален, что я удивилась — ни разу не видела Тадара таким. Обычно он умел скрывать свои эмоции, делать вид, что не чувствует ничего, кроме удивления и любопытства.

Он прошел к своему захламленному столу и стал приводить книги в порядок — закрывать их, укладывать в стопки. И за все это время он ни разу не посмотрел нам с Лорентой в глаза. Я даже намекнула женщине жестом, что вопрос был слишком прямым и грубым, и ей следовало бы впредь попридержать язычок.

Хотя попросить Лоренту попридержать язычок, это то же самое, что показать быку красную тряпку. Она обязательно поступит назло.