Летний зной - Виктор Исьемини

— Орочье? — удивился шкипер, — вот гангмарово проклятье!

— Ничего не проклятье, — возразил рыжий, — а дешевый и качественный товар. Ни у кого нет, а у меня будет. Однако Ливда теперь имперский город, здесь могут возникнуть сложности, а в Велинке сбуду без труда.

Ингви усмехнулся.

— Слышишь, Великолепный? А ты знаешь, почему твой купчина торопился и цену не слишком набивал?

— Ну так товар же запретный, редкостный.

— А вот и нет, — весело объяснила Ннаонна, — теперь такого товара будет видимо-невидимо.

— Точно, — подтвердил Ингви, — это с началом навигации купец привез товар из зимних запасов. Сейчас перевалы открылись, и из Альды орочье железо рекой в Энмар потечет. Понял?

— Это точно? — Пекондор начал бледнеть, щеки на глазах теряли здоровый румянец. — Точно? Ты не пошутил?.. Эй, матросы, краба вам в портки! А ну, шевелись, шевелись, живей давай! В Велинке всем пива поставлю, только живей!

— Это правильно, — одобрил Ингви. — Если всех опередишь, успеешь свой товар сбыть, пока никто не знает. Но как все же тесен этот Мир…

— Это точно, — поддакнула Ннаонна. — Жалко мы рано расстались с семейством Карикана. Даже с сыном его не познакомились, как следует. Интересно, где эта парочка сейчас? И Аньг этот шебутной как поживает?

— Хорошо бы Кари сдержал слово. В самом деле интересно, что с ними станется…

Моряки закончили сгружать поклажу с возов на мостовую, и возчик причмокнул губами, пуская лошадь. Второй окликнул:

— Ты сейчас куда? На рынок?

— Не, я на площадь! Погляжу, как войско в поход собирается. Нынче его светлость уходит на войну!

Моряки кряхтели и обливались потом, заканчивая погрузку. Ингви было горько глядеть, как парни надрываются, спуская тяжеленные ящики в трюм. Кто-то пожадничал — решил сэкономить на упаковке, так что товар уложили в большие короба, похожие на гробы. Если б ящики были поменьше размером да побольше числом — грузчикам не пришлось бы так мучиться. В конце концов Ингви не выдержал и отправился помогать морякам. Откровенно говоря, ему нужно было вытянуть излишки маны из Черной Молнии — меч снова стал трепетать в ножнах и норовил развернуться острием к носу «Одады», где установили кадку с Древом.

Моряки приняли помощь пассажира с трепетом. Ингви стал в одиночку спускать на помочах ящики в трюм, моряки едва управлялись с этой работой вшестером! Несмотря на то, что помощь была бескорыстной, матросы испугались еще больше. Трудно сказать, что казалось им страшнее — силища, которую продемонстрировал Ингви, или же его бескорыстие. С другой стороны, Ингви было вовсе не легко, он тоже взмок и сделался красным от усилий. Людям Лотрика было невдомек, что утомляет пассажира не тяжесть грузов, а сопротивление Черной Молнии — все силы Ингви уходили на то, чтоб отобрать у меча магическую энергию, а с ящиками он управлялся без особого напряжения. К сожалению, в этой мирной работе невозможно было применить меч по прямому назначению.

Но, как бы там ни было, с помощью демона погрузка закончилась быстро, и Лотрик велел отдавать концы.

Ингви, утирая пот, прошел к Ннаонне — девушка заняла позицию на баке, возле ящика, в котором перевозили растение из Семи Башен. Меч демон оставил в каюте на корме, так что и он приблизился к Древу без опаски. Будь Черная Молния при нем, демону было бы неуютно.

— Ну что, снова в путь, На?

— Угу.

— Я вот подумал, чтобы попасть на юг, мы направляемся на север. Надо бы удивляться, а мне все равно. Будто бы так и нужно.

— Ничего удивительного. Плыть на север, чтоб оказаться на юге — это твой стиль. Я уже привыкла.

— Хм, занятно… А тихо сегодня в порту. Я думал, с утра будет народу — не протолкаться.

Солнце уже поднялось над городскими кровлями, позолотило мачты кораблей в порту. Вода больше не казалась черной, она теперь была зеленой, на волнах между покачивающимся мусором играли солнечные блики. Поднялся ветерок.

— Да, — буркнула Ннаонна, — безлюдье.

На крыше надстройки принялся орать Лотрик — шкипер махал руками и подпрыгивал, так что настил под его ногами стонал и трещал. Шкипер старался привлечь внимание гребцов на буксирном баркасе. Те заметили и взяли курс к «Одаде», неуклюжему паруснику без посторонней помощи было невозможно отвалить от пристани.

— А, — вспомнила Ннаонна, — сегодня в поход уходит войско. Отсюда, из Ливды. И наши тоже.

— Наши?

— Ну да, Аньг с Кариканом и этот его симпатичный наследник. Хромой. Странно, что человека зовут Хромым, и ему это нравится?

— Наверное, для человека это нормально, — улыбнулся Ингви. — То ли дело мы с тобой!

— И Филлиноэртли!

— И Кендаг!

— И Дрымвенниль!

— Ничего, мы уже на пути домой, скоро вернемся в компанию, где у всех пристойные имена. Никаких Хромых и Счастливчиков! Хотя…

— Хотя?

— Хотя с ними тоже интересно.

ГЛАВА 26 Сантлак

После схватки с отрядом Ирса император несколько оживился, но после впал в задумчивость — еще больше, чем прежде. Он уже давно сделался отрешенным и молчаливым, но теперь как будто уснул в седле — пялился в небеса из-под красного забрала, а конь шагал, предоставленный сам себе, и красная попона с вышитыми золотом орлами колыхалась под стук копыт, и бряцала красная сбруя, а Алекиан, казалось, застыл внутри ало-золотого великолепия. Рубин на шлеме, испускающий острые алые лучи, и тот казался более живым, чем Алекиан.

Гвардейцы конвоя ехали вокруг, не решаясь и лишний взгляд бросить в сторону его императорского величества… потому они не сразу сообразили, что Алекиан натянул поводья. Возникла небольшая заминка, солдаты спешно стали понукать коней, чтобы восстановить прежний порядок. Коклоса, которого трясся позади императора, едва не выбил из седла какой-то здоровенный гвардеец, разворачивающий жеребца, карлик бросил злобный взгляд на растяпу, однако смолчал. Он был в недостаточно скверном настроении, чтобы подшучивать над спутниками — и в недостаточно хорошем, чтобы подшучивать над собой. Карлик ткнул пятками серую лошадку в бока, чтобы подобраться поближе к его величеству. Если что-то произошло, Коклосу следует знать, что именно.

— Разыщите сэра Войса, — бросил Алекиан, ни к кому не обращаясь.

Тут же гвардеец развернул коня и порысил назад. Его величеству не было нужды указывать исполнителя, вымуштрованные воины сами знали, кому следует искать Войса. Полгнома подъехал поближе и поглядел на Алекиана — тот пялился перед собой. Коклос привстал в стременах и сделал вид, будто пытается разглядеть то же самое, что высматривает в серой степи император. Никто не обращал на карлика внимания, и настроение Коклоса стало портиться.