Отмороженный - Фридрих Незнанский

Сережа рассеянно кивнул.

– Ему сейчас не до этого, – сказал кто-то вполголоса. – Его волнует, кто следующий.

– А меня это не волнует? – обиделся Макс.

– Ты одного не можешь понять, – сказал Кирилл Смелянский, первый помощник министра МВД. – Отстрел приостановился. А в это время Сереги не было в Москве. Значит, он следующий по списку. Киллер пунктуален. Он ждал его.

– Ничего это не значит! – раздраженно сказал Макс. – Теперь о Чечне. Говорил уже: если снова начнем стрелять, то чеченцы взорвут нефтепромыслы. Сами знаете какие. А там и нефтепровод. Какие будут предложения?

– А что тут придумаешь? – спросил Кирилл Смелянский. – Надо ждать. Вот как бы собрать в одно место ихних и наших придурков? И объяснить: если нефть с Каспия пойдет в обход Чечни, вся ваша независимость и наша целостность не будут стоить ломаного гроша. Тогда хоть передеритесь за то, что уже нет. Эти миллиарды баксов лежат на земле. Нагнись и подними! Если живот не мешает.

– Сволочи! – вздохнул Макс. – Я своему каждый день вдалбливаю. Кому будет нужна твоя Конституция, если не перехватим каспийскую нефть у турок! Черт с ними, пусть считают себя победителями! Бывают поражения выгоднее победы… Вот твой, – он обратился к Сереже Горюнову. – Строит дачу. А на чьи деньги? И откуда они берутся, он хоть знает?

– Он говорит, Савранский дал, – усмехнулся Сережа.

– Серж, пойми меня правильно, но ты недорабатываешь, – вздохнул Макс. – Напомни ему, чего нам стоило пробить для Савранского квоты на редкоземельные металлы.

– Толкую каждый день, – махнул рукой Сережа. – Пока дачу не достроит – и слышать не желает… Что делать с нашими маразматиками, ума не приложу. Может, пора их сменить?

– А что, идея! – загорелся Макс. – Давно пора… И не только их. Чей человек этот Филькин? Про которого в газетах пишут? Твой? – Он упер свой толстый палец в референта министра по внешней торговле Васю Первушина.

– Ну мой… – угрюмо сказал Вася.

– Ты где его откопал? Я разрешил ему с твоей подачи выбивать деньги с должников бюджета не затем, чтобы он потом их присваивал! Я его быстро укорочу. Сдам налоговой полиции.

Макс задыхался. Его грузное тело возмущенно колыхалось.

– Работайте со своими дачелюбами денно и нощно! Пусть о пользе отечества хоть иногда подумают! А то быстро замену найдем… Втолковывайте, что есть интересы коренные, а есть временные. Конституцию можно опять переписать. А вот с нефтью – не получится! Или она есть, или ее нет!

Присутствующие с улыбкой переглянулись. Макс сел на любимого конька. Когда требовал ввода войск в Чечню, был не менее убедителен.

– Побереги себя, – сказал Кирилл. – Кому ты это доказываешь? Ну если они непробиваемые! Если каждый воспринимает себя на полном серьезе… Давай заканчивать. У нас другие есть вопросы.

– По поводу отстрела членов нашего совета, – подсказал Горюнов.

– Серж, я не меньше твоего беспокоюсь за твою безопасность, – сказал Макс. – И за свою тоже. Но не слишком ли много у вас телохранителей, друзья мои? Хорошо, что ваши патроны так вас ценят. Но они от пули вас не спасут. Я для начала хотел бы понять: на кого он работает? Какие есть соображения по этому поводу?

– Кажется, я знаю, кто это, – сказал Горюнов. – Это сын генерала Тягунова. Я служил с ним вместе. Он попал в Чечню. Полагаю, работает на себя. Из идейных побуждений. В знак протеста. Испытывая отвращение, и так далее… Кстати, настоящий снайпер.

– Это сюжет для кино, – сказал Макс, прищурившись. – А может, его купили турки? Пойми, Серж, правильно. Я не утверждаю, что это не тот, о ком ты говоришь. Но допустим, ты прав. Что с этим делать? Мы же не можем ждать, когда он всех нас перещелкает? Может, его заказать? За хорошие бабки сейчас можно найти настоящего специалиста.

– Сначала его надо вычислить, – пожал плечами Горюнов. – И поработать вместе со следователем Турецким. Пусть найдет его для нас. Кстати, я уже говорил ему об этом. После убийства нашего вице-председателя совета возле «Белого дома».

– И что ты ему сказал? – насторожился Макс.

– Что могу быть следующим, – тихо ответил Горюнов.

– Вот так? Да? – спросил Макс. – Не больше, не меньше? А почему ты? Почему не с меня начался этот сезон охоты на членов нашего совета? Или я меньше, как председатель, заслуживаю пули твоего однополчанина? – Макс почти кричал, держась за сердце. – Наш совет – это самая важная государственная тайна этой невменяемой державы! Только благодаря нам она еще держится на плаву. А если из-за этого… Туркменского…

– Турецкого, – поправил Сережа, виновато улыбнувшись.

– Не важно! Вот так, если из-за него нападут на наш след…

– Нас к тому времени могут перестрелять, – снова перебил его Кирилл Смелянский, приглаживая свой непокорный белобрысый ежик. – Мы не о том говорим. Ты поначалу правильно поставил проблему – кто ему платит? Я бы даже добавил: какую пользу мы можем извлечь из того обстоятельства, что нас убивают?

– Вот-вот, – кивнул Макс. – Как из поражения сделать победу… Пойдемте в бассейн, потом обсудим. Я еще не все сказал по данному вопросу, и еще не все высказались.

После бассейна они пили чай с травами, которые приготовила жена Макса, тут же исчезнувшая, как только всем разлили по чашкам.

– Полегчало? – спросил Смелянский председателя, массировавшего себе сердце.

– Вроде… Итак, я хочу понять, кто и как раскрыл нас и ту роль, которую мы играем? На это указывает подбор целей, объектов для ликвидации, назовем себя так, если никто не возражает…

– Еще бы понять закономерность, по которой он выбирает каждого очередного, – сказал Кирилл. – Он начал с Семы. А почему?

– Потом были убиты Руслан Садуев и телохранитель премьера Турции, – сказал доселе молчавший Аркадий Сазонов, помощник министра юстиции. – Из Генпрокуратуры мне стало известно, что это один и тот же стрелок.

– Обидно, что он отвлекся… – деланно вздохнул Кирилл. – Какой-то турок, какой-то хохол… Или мы уже для него котируемся по второму разряду?

– На моей панихиде это скажешь, – отмахнулся Макс. – Вместо некролога. Итак, кому это на руку? Что скажет Серж?

– Нефть, – пожал плечами Горюнов. – Чечня. А что еще? Возможно, действительно кто-то хочет подобно Вове Ульянову, чтобы нефтепровод пошел другим путем. Но если это Тягунов, то вряд ли. Ему на это плевать.

– Ну да, – кивнул Макс. – Ведь он убил телохранителя турецкого премьера. Говорят, тот был доверенным лицом. Так что не стыкуется. Он мочит и тех и этих.

– Кто сказал, что турок из того же списка? – спросил Кирилл.

– Я сказал, – кивнул Аркадий Сазонов. – Из Генпрокуратуры ко мне всегда приходила достоверная информация. Во-первых, почерк убийцы. Его не спутаешь, не подделаешь, как баллистические характеристики винтовки… Во-вторых, тот же источник, как я уже передал Сержу, сообщил: Генпрокуратура санкционировала прослушивание его домашнего телефона. Пока это притормозят. В этом мы можем их опередить. Установим прослушку где захотим. И тогда Турецкий нам не понадобится.

– Наши телефоны не будут прослушиваться? – нетерпеливо перебил его Макс.

– Такой информации нет, – ответил Аркадий. – Но…

– Нет или не располагаешь? – снова перебил Макс.

– Можно сказать и так, – пожал плечами Аркадий.

– Есть возможность это проверить? – спросил Макс Кирилла.

– Такая аппаратура уже поступила, – ответил Кирилл. – Неделю назад. Спасибо тебе, что отстегнул пятнадцать миллионов баксов. Как знал…

– Я только знаю, что на это нельзя жалеть денег, – отмахнулся Макс. – Мне не нравится, как мы ведем штурм этой проблемы. Постоянно отвлекаемся. Больше чем уверен: прослушку поставили, когда Серж пожаловался, скажем так, гражданину следователю, потом исчез из его поля зрения на пару недель, и тот заподозрил, будто он чего-то знает и потому боится.

– А в самом деле, чего ты испугался? – спросил Кирилл.

– Сема и Федя были мои друзья, – сказал Горюнов, не поднимая глаз. – Я и подумал…

– Да что ты как целка! – возмутился Макс. – Ну и что? Мы тоже с ними дружили. Мы ведь к следователю не побежали?

– Я почему-то сразу подумал о сыне генерала Тягунова, – сказал Сережа. – Исключительно меткий. Опасный… А я, словом, имел дело с его женой. Сейчас она поет в Театре Станиславского. Светлова Алла. Она говорила, будто он меня за это пристрелит.

– М-да… – произнес Кирилл после короткой паузы. – Теперь ты от него прячешься. Но я бы на его месте начал именно с тебя. Кстати, это еще не поздно.

– Опять ты начинаешь… – сморщился Макс. – Тут о другом должна идти речь. Она, эта Алла, может вывести нас на мужа? А если его перекупить? Тем более стрелок уникальный. Заплатим ему вдвое против его контракта… И ей за комиссию. А что?

– Я думал об этом, – сказал Сережа. – Боюсь, не скажет, даже если знает. Тут непростая история… Она чувствует себя перед ним виноватой, понимаете? Но я попробую.