Свет в окошке - Татьяна Тронина

– Варя, как вы?

– Ничего, спасибо.

– Варя, если нужна наша помощь…

– Нет, спасибо.

– Феля, она кто? Эта тетя – кто?

– Тсс! Тихо сиди. Это Серегина невеста.

– Не-вес-та? Такая сталая?

– Какая же она старая? Это ты молодой слишком! Тихо сиди, не разговаривай…

– Совсем забыла… – глядя в тарелку с кашей, невнятно пробормотала Варвара. – Я же с хорошей новостью ехала, Даша…

– Какой новостью?

– Твою пьесу берут.

– Какую пьесу? – От неожиданности Даша едва не поперхнулась чаем.

– «Яблоневый сад». Про нынешнюю буржуазию, как ты выразилась когда-то…

– «Яблоневый сад»… Кто берет «Яблоневый сад»? – спросила ошалело Даша.

– Сапогов.

– Сапогов?!!

– Сапогов? Тот самый? – невольно улыбнулась Наталья на другом конце стола.

– Варя, ты серьезно? Ты ничего не напутала?

– Нет, ничего. Тебя искали долго – ни один номер не отвечает, ни сотовый, ни городской… Пошли на студию, нашли меня. Двадцатого октября Сапогов ждет тебя, будет договор подписывать с тобой… Ты согласна?

– Какой разговор… Дура я, что ли… когда сам Сапогов… лучший режиссер страны…

– И актер он хороший, – встряла в разговор Фелица Юрьевна. – Помню, в шестьдесят девятом первый фильм с ним вышел… Я прямо влюбилась, до сих пор забыть не могу! И сейчас он хо-ро-оош! В возрасте, конечно, но такой душка!

– Кто, Феля? Кто?

– Тихо, Никитка… Тихо сиди! Я и забыла… Горе-то какое у людей! Сидишь и не знаешь – то ли плакать, то ли… – нянька безнадежно махнула рукой.

– «И пусть у гробового входа младая будет жизнь играть…» – без всякого выражения произнесла Варвара.

– Я отправила «Яблоневый сад» в шестьдесят театров… и никто… ни одного ответа… и вот… – пробормотала Даша.

– А что тут удивительного? – пожала плечами Варвара. – Все театры пьесами завалены, их даже не читают. Разве кто порекомендует режиссеру, по знакомству – дескать, обратите внимание на этого автора…

– А как же Сапогов на мою пьесу внимание обратил? – дрожащим голосом спросила Даша.

– А никак. Случайно. Его величество случай. Как мне рассказали, зашел в литчасть (а там все от пола до потолка рукописями завалено), твоя пьеса ему на лысину упала. Выругался, развернул. Прочитал первую страницу. Потом вторую… Ночь не спал, под утро всех своих друзей обзвонил – нового автора нашел! Гениальную пьесу буду ставить!

Борис молча, с неподвижным лицом, смотрел на Дашу.

– Дашенька, я тебя поздравляю… – сердечно произнесла Наталья, потянулась через стол и погладила Дашу по плечу.

– Теперь дело пойдет… – механическим голосом продолжила Варвара, не поднимая глаз от тарелки. – Дашкой заинтересовались. О ней все эти старые пердуны узнали – режиссеры, в смысле… На части рвать будут. В нашем деле так – то густо, то пусто…

– Вот работа – не дай бог! – перекрестилась Фелица Юрьевна. – Никакой стабильности…

– Ладно, поеду… – Варвара встала из-за стола.

Даша пошла ее провожать. Уже садясь в машину, Варвара снова вспомнила:

– Еще что… Вот голова! Дашка, у меня же для тебя еще один сюрприз… – она потерла виски – измученная, несчастная, не похожая на себя.

– Какой еще сюрприз? С меня одного Сапогова вполне хватит! – испуганно, печально произнесла Даша.

Варвара достала из бардачка фотоаппарат – в пластиковом прозрачном чехле, с торчащими из другого отделения проводками.

– Узнаешь?

– Не-ет…

– Дашка, это же твой!

– Мой? Нет, ты что-то путаешь… Мой у меня украли. Тогда, в начале сентября… Выхватили сумочку – помнишь, я рассказывала? Это твой. Точно, твой! Сама говорила – у нас одинаковые… Ты меня еще учила, как им пользоваться!

– Нет, это твой. – У Варвары, видимо, уже не было никаких сил спорить. – Мы их перепутали – там, в парке. У тебя украли мой, а твой остался у меня. Чехол, зарядное устройство и провода – мои, да. Но они мне теперь ни к чему.

– Ты уверена?

– Да… Зачем мне провода, когда фотоаппарата нет?..

– Ой… слушай, забирай его себе, вместе со всей этой ерундой. У меня теперь в телефоне неплохой фотоаппарат, мне второго не надо…

– Мне тоже ничего не надо, – сказала Варвара, сунула Даше чехол со всем его содержимым и захлопнула дверцу.

– Ну, как знаешь… – растерянно ответила Даша. – Пока.

– Пока! – Варвара подняла стекло – и в его отражении вместо лица подруги Даша увидела небо, деревья, обгоревшие балки – то, что осталось от дома Сергея. Потом изображение дернулось и поплыло в сторону – машина тронулась с места.

Даша вернулась в дом. «Надо бежать отсюда. Как можно скорей! Лишь бы только Бориса больше не видеть… Повод есть – моей пьесой заинтересовался Сапогов… Елки зеленые, и что же я с Варькой не уехала?! Надо позвонить ей, пока она еще рядом… Пусть вернется, заберет меня! Ну, а не дозвонюсь, так своим ходом… Так, где мой сотовый?..»

В доме резко пахло валерьянкой…

– Фелице Юрьевне только что плохо стало с сердцем! – выскочила навстречу Даше Наталья. – От всех этих ужасов…

– «Скорую» вызвали? – остановила ее Даша.

– Нет, она не хочет, категорически! Говорит, ей просто надо отлежаться. Не в первый раз.

– Да, да, конечно…

– Даша, не поможешь мне сегодня? Я за мальчишками не услежу… – Наталья взяла сестру за руку. – Пожалуйста! Мне опять за продуктами ехать, готовить… Кое-что по работе надо доделать…

Мгновение Даша медлила – она уже свыклась с мыслью, что сейчас уедет отсюда. С Варварой или одна, на электричке… Как угодно, на чем угодно, только – прочь!

– Впрочем, если не хочешь… – голос у Натальи дрогнул.

– С ума сошла! – переборов себя, сурово воскликнула Даша. – Как это, я – да родной сестре не помогу?

Наталья улыбнулась – уголками губ. Она вдруг показалась Даше еще старше, еще измученней. Морщины в уголках глаз, глубокие складки вокруг рта, сухая, точно пергамент, кожа шеи… Совсем недавно сестра бодрилась, выглядела даже импозантно (особенно после визитов в город), но сейчас начала вдруг стремительно стареть – словно после какого-то момента этот процесс стал необратимым…

– Никитка! Никитка, ты где? Только что здесь бегал… – оглянулась Наталья. – Я, Дашка, боюсь, что он на пепелище убежит. Любопытный же…

– Не волнуйся, я найду его, – остановила сестру Даша. – И Никитка, и Игорь будут у меня под контролем.

– Да, да… Слава богу, за Светочкой приглядывать не надо. Она сейчас отдыхает после завтрака…

«Светочка вполне могла бы тоже помогать матери. Но ладно, спишем все на ее болезнь. А вот Борис… Ох, убила бы этого Бориса! Бездельник…»