История одного гоблина. Два в одном (СИ) - Болотов Андрей Тимофеевич

Затем все смешалось. Зрители и даже ведущие, затаив дыхание, ожидали исхода противостояния, пытаясь разглядеть во взметнувшейся пыли, магических вспышках и искрах от скрещенных зачарованных клинков хоть что-то.

Гарб сразу выставил щит мага, но на него больше никто и не думал покушаться. Оставшись в одиночестве, он начал подбадривать себя. «Мне же ничего не страшно! Я почти всемогущ!» – подумал гоблин, накручивая себя. На самом деле сражение все же пугало, но только чуточку.

Шаман чувствовал в себе небывалую силу. За годы тяжелого детства гоблин приучился прятаться или бежать от каждого шороха. Теперь же ощущение собственного могущества будоражило разум. Не было на свете ничего, с чем бы он сейчас не смог бы справиться, и это пьянило.

Внутренним зрением Гарб попытался оценить обстановку. Раньше он бы трижды подумал, прежде чем вмешиваться в такую битву, но сейчас это казалось естественным, как дыхание.

Мерилит сцепилась с сестрой, вероятно, чтобы в очном противостоянии попытаться решить исход дела. Судя по тому, что ей никто не помогал, соперницу она собиралась прикончить собственноручно. Хиенна, казалось, ничуть не возражала, и сестрички катались по арене в демоническом обличье, яростно кромсая плоть друг друга. Гарб посмотрел еще внимательнее и обнаружил вокруг суккуб мощную защитную сферу: помешать им никто и не смог бы.

Михелю в соперники достался ощипанный пуут. Монах пару раз ловко увернулся от локтей демона, а затем поймал его на противоходе и, вложив в удар всю силу, отправил тварь в непродолжительный полет. Демон тяжело рухнул на камень, скрючившись в неестественной позе.

– Это тебе за вчерашнее, – нравоучительным тоном изрек парень, явно намереваясь продолжать воспитательную работу и дальше.

Шрам на месте раны все еще побаливал.

Аггрх скрестил клинки сразу с двумя противниками. Орк чувствовал себя в своей стихии, успевая не только парировать удары демонов, но еще и отпускать шуточки по поводу их внешности. Зелье силы позволяло ему не замечать мощи демонических бойцов, каждый из которых был выше орка на голову и шире в плечах. Пууты потихоньку выходили из себя, не в силах достать наглеца. Нахальный смертный уклонялся от рубящих ударов, норовя в ответ пощекотать острием своего длинного меча незащищенные места на телах врагов.

– Я убью тебя и съем твою печень! – в ярости заревел красавчик с антрацитовой кожей, делая очередной выпад, который орк легко отбил.

– А я тебя еще больше убью, малыш! – оскалил клыки Аггрх, выискивая карими глазами уязвимое место в обороне противника. – Обещаю, это будет не больно, но очень обидно.

Второй противник попытался в этот момент пустить в ход свои крылья, сделал мощный взмах всеми четырьмя и взмыл над головой зеленокожего. Аггрх запоздало сообразил, что по всем законам природы с такой тяжестью на спине не то что летать, а даже ходить должно быть тяжко. Демон плевать хотел на такие мелочи и стремительно спикировал на противника.

Орк кувырнулся вбок, одним мечом отвел змеистый клинок, а другим легко срезал кусок правого нижнего крыла у пернатого. Стальные обломки упали на арену с веселым звоном.

– А тебе идет! – насмешливо заметил орк, все больше провоцируя соперника на необдуманные действия. – Остальные подровнять?

От Бурбалки не осталось ничего, кроме следов портальной магии вокруг, изрезавших всю территорию арены вдоль и поперек. В Шеоле, похоже, шло нешуточное сражение.

Карсуны между тем оттеснили еще живых мелэнь к стене, и зрители, уже не стесняясь, начали болеть за побеждающую сторону. Редкие сторонники Мерилит сочли за лучшее держать свои пристрастия в тайне. Казалось, все скоро закончится.

Никогда прежде Гарб не нападал первым, только защищался, но сейчас в нем взыграла гордыня. «Я большой, сильный и страшный!» – подбодрил он себя. После этого гоблин заключил, что все явно нуждаются в его помощи, а Аггрх больше других. Орк бился сразу с двумя противниками и мог проиграть. На ум шаману первым пришло заклинание паутины, которое он и принялся старательно выплетать.

– Ой, – огорчился гоблин, когда колдовство сработало не столько на противниках орка, сколько на нем самом.

Воин негодующе зарычал, и Гарбу пришлось торопливо поправлять колдовство. В результате зеленокожий запутался еще больше, но и его противники оказались в плотных коконах волшебной паутины.

– Все отлично, – крикнул ему Аггрх. – Мы пока полежим, а ты попробуй усмирить остальных.

С его мнением противники были не согласны, но разорвать заклинание Гарба у них сходу не получилось. Попыток демоны, правда, не оставляли, и орку скоро стало ясно, что путы неминуемо ослабнут через какое-то время.

Гарб переключил внимание на Михеля. Монах зачем-то продолжал пинать ощипанного демона. Тот вяло отмахивался, лежа на камнях, и потухшим взглядом смотрел на вошедшего во вкус мучителя.

– Эй, ты чего? – окрикнул человека Гарб.

Михель и не подумал остановиться. Гоблин заглянул в лицо компаньона и ужаснулся: обычное дружелюбие и безмятежное спокойствие сменилось маской ненависти. Глаза человека налились кровью, изо рта потекла пена.

– Остановись! – закричал шаман, но и это не возымело действия.

Пуут, похоже, собирался испустить дух. Гарбу не испытывал к нему особой жалости, а вот за друга, впавшего в такую ярость, гоблин изрядно испугался.

– Это неспроста, – сказал сам себе ловец духов и наколдовал заклинание паралича.

Михель упал как подкошенный на холодный камень рядом с изувеченным им демоном. Шаман подбежал ближе, стараясь не терять бдительности. Остальные были заняты сражением, но рисковать не стоило.

Голова монаха лежала так, что он видел свою жертву. Глаза задержались на издыхающей твари и наполнились слезами.

– Ты в порядке? – осторожно спросил гоблин, подходя ближе.

– Зачем я так? – с отчаянием в голосе переспросил Михель. – Почему?

– Выясним, – коротко ответил гоблин. – Ты пока полежи немного. Как закончим, будем разбираться.

Гарб прикинул, что сферу вокруг сцепившихся суккуб ему все равно не пробить. Применять посох без крайней необходимости тоже желания не возникло. Гоблин переключил внимание на карсунов. Здесь ситуация складывалась не лучшим образом.

Затиди под шумок отрастила новую голову и присоединилась к сестрам. Слизней было больше, но их плевки не причиняли мелэнь существенного вреда, а от бросков их массивных туловищ, юркие жукодемоны уворачивались. В свою очередь мелэнь уже умудрились отгрызть двум карсунам глаза и щупальца. Тела покалеченных таким образом слизней зловонными слизистыми лужицами расползались по булыжнику арены.

– Манку покарает ваш род! – внутри их вожака все клокотало и бурлило.

Гарб приготовился метнуть в гущу схватки молнию. Огонь у него всегда получался лучше, но ловец духов помнил, что пууты в нем просто купаются. Пока гоблин целился, произошло нечто странное. Карсуны и их враги прекратили сражение и...

– Что? – Гарб за время своих приключений успел привыкнуть к неожиданным событиям, но увиденное заставило его застыть на месте в изумлении.

Карсуны щупальцами нежно поглаживали панцири мелэнь, явно выражая таким образом симпатию. Жукообразные не остались в долгу и хоботками, высунутыми из ротовых отверстий, ласково водили по глазам тех, кому они недавно пытались отгрызть эти органы зрения.

Зрители, похоже, были ошарашены не меньше Гарба.

– Что-что происходит, Сомбун, друг мой? – пропищал где-то высоко в небе зеленый имп.

– Не знаю, – всхлипывая, произнес бармен, – но я чувствую себя очень необычно. Давай обнимемся? Ты мне вдруг так понравился! Почему я раньше не замечал, какой ты хороший?

Имп стремглав подлетел и упал на грудь коллеге. Так они и застыли в объятиях, со стороны могущих показаться даже чуть более, чем дружескими.

Зрители только и успели, что ахнуть. Затем началось форменное безобразие: трибуны с ревом, слезами, соплями и прочими выделениями полезли друг к другу обниматься, брататься, объясняться в любви и просить прощения за предыдущие обиды.