Холостячка - Кейт Стейман-Лондон
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– А если копнуть глубже? – Джефферсон бросил на нее понимающий взгляд.
– Полагаю… – начала Би и замолчала, охваченная сомнениями. Однако она заставила себя продолжить – если уж представился шанс выяснить, могут ли у нее сложиться серьезные отношения с этим парнем, надо быть откровенной.
– В детстве я опасалась мальчиков. Дети в начальной школе ужасно жестокие – да и в старших классах ко мне относились, как к какой-то цирковой обезьянке. С парнями я начала встречаться аж в университете. Мне легко удавалось найти пару для несерьезных отношений, однако никто не хотел показываться со мной на людях. Думаю, тогда я и начала избегать близости. Я влюблялась в недоступных парней и считала себя невезучей. Вероятно, таким образом я пыталась избежать реальных отношений из-за ужасного страха перед ними.
– А сейчас? – Джефферсон заглянул ей в глаза. – Ты все еще боишься?
– Еще как, – тихо рассмеялась Би. – Участие в шоу вселяет в меня жуткий страх. Порой мне чудится, что я лечу со склона горы и просто надеюсь, что все обойдется.
– Может, ты приземлишься на батут «жили долго и счастливо», – усмехнулся Джефферсон.
– Думаешь? – Би улыбнулась. – И как он будет выглядеть?
Джефферсон приобнял ее за плечи.
– Ну, к примеру, мы с тобой, дом с большим участком, обязательно собака… Ты любишь собак?
– Обожаю, – улыбнулась Би.
– Слава богу! – Джефферсон выдохнул с преувеличенным облегчением. – Итак, мы, дом, собака, парочка детишек, поездки на выходные в интересные места, на барбекю или в национальные парки, вечера с друзьями и настольными играми, футбол по воскресеньям с копчеными куриными крылышками и грудинкой, совместная старость, счастье и… В общем, жизнь.
– Звучит неплохо. – Би прислонилась к груди Джефферсона, и тот прижал ее к себе.
– Раз уж сегодня за нами не наблюдают ни дети, ни родственники, – сказал он с усмешкой, – не возражаешь, если я тебя поцелую?
У Би не было ни малейшей причины отказывать ему в поцелуе – тем не менее внутри застыло сомнение, что-то по-прежнему казалось неправильным.
– Все хорошо, Би, – тихо произнес Джефферсон. – Больше не нужно ставить самой себе палки в колеса. Постарайся быть счастливой.
Когда он ее поцеловал – нежно, осторожно и сладко, – Би еще не могла полностью отделаться от сомнений насчет совместного будущего с Джефферсоном. Одно она знала наверняка: в основном он ей нравится, их объятия были естественными и уютными.
И от этого значительно потеплело на душе.
Вернувшись в лагерь, Би забралась в другой внедорожник, где уже сидел Эшер, которого ее появление обрадовало не более, чем утром. В тишине доехали до впечатляющего водопада – вода переливалась через зубчатый утес и с грохотом падала в глубокий зеленый резервуар. Затем в том же молчании добрались до края медной скалы, где их окутал мягкий туман, подернутый радужными призмами, – Би никогда прежде не бывала в столь романтичном месте, однако Эшер даже не смотрел в ее сторону. Всю неделю она с нетерпением ждала встречи с ним, не в силах забыть их поцелуй, а теперь он вел себя так, будто она чем-то его обидела.
– Эй! – Би громко позвала Эшера, стараясь перекричать шум водопада. – Все нормально?
– В каком смысле? – отозвался тот, стоя к ней спиной.
– Можешь хотя бы взглянуть на меня?
Би схватила его за руку. Он удивленно обернулся и поднял на нее взгляд, однако выражение его лица оставалось холодным, а поза – напряженной.
– Ты переживаешь из-за детей? Что бы тебя ни беспокоило, можем мы просто это обсудить?
Эшер стиснул челюсть.
– Ты вчера спала с Люком?
– Что? – резко выдохнула Би, словно ей залепили пощечину.
– Мы с ним соседи по комнате, – пожал плечами Эшер, и у Би екнуло в груди. – Он вышел около полуночи и вернулся только в четыре. Когда я спросил, где его носило, он загадочно улыбнулся и сказал, что встречался с тобой.
Би густо покраснела. Мало ей было обиженного Эшера, так теперь единственный за все время съемок интимный момент с парнем станет главным сюжетным поворотом нового выпуска.
– Мне неприятно спрашивать тебя о твоей личной жизни на камеру, – продолжал Эшер, – но раз уж ты хочешь встретиться с моими детьми, я имею право знать, что произошло.
– Неужели? – Би отпрянула. – Мне вот трудно понять, как одно связано с другим.
– Би, с тех пор как от нас ушла их мать, я не приводил домой ни одну женщину. Как по-твоему, захочется мне приводить тебя, зная, что ты не воспринимаешь наши отношения всерьез?
– Брось, Эшер, я не монстр. Мне самой не нравится идея тащить твоих детей на телевидение вопреки твоему желанию. Я бы никогда не стала тебя об этом просить, даже если бы я не думала…
– Что? – требовательно спросил он. – Если бы не думала… что?
Би на мгновение прикрыла глаза, собираясь с духом.
– Если бы не думала, что смогу по-настоящему тебя полюбить.
Она вновь взглянула на Эшера – на его лице застыла болезненная гримаса.
– Это невыносимо… – наконец проговорил он.
– Что именно?
– Видеть тебя с другими.
– Ты знал о концепции шоу, когда соглашался в нем участвовать?
– Да, но это не значит, что я должен радоваться, – надулся Эшер.
– Никто тебя и не просит! Только как нам быть, если все драгоценное время, отведенное нам, ты будешь хандрить?
– Понимаю! – раздраженно признал он. – Веришь ли, самому противно мое поведение. После того как Люк вчера вернулся, я так и не смог заснуть, представляя вас двоих и мучаясь вопросом…
– Каким?
Впервые за весь день он посмотрел Би прямо в глаза.
– Испытываешь ли ты ко мне такие же сильные чувства, как к нему.
Би вздохнула от досады. Ее совсем не прельщала мысль разглашать по телевидению эту конкретную информацию, однако она чувствовала, что только так можно исправить их свидание (и отношения).
– Эшер, я не спала с Люком.
Он взглянул на нее с удивлением и проблеском надежды.
– Нет?
Би покачала головой.
– Между нами ничего не было. И мне жаль, что он дал тебе основания так думать. Ты же знаешь, какой он, – наверняка просто хотел тебя задеть.
– Проблема не только в нем.
– То есть?
– Сэм тоже выглядел весьма довольным, вернувшись со свидания.
Би тяжко вздохнула: она-то постоянно боялась, что парни причинят ей боль, и даже не подумала, что сама может причинить боль парням.
– Иди сюда, – сказала она Эшеру, взяв его ладонь и положив себе на грудь, напротив сердца, как он сделал в Огайо. – Я понимаю, тяжело видеть дорогого тебе человека с другими. Поверь мне, прекрасно понимаю. Однако если ты не веришь в мои серьезные намерения по отношению к тебе, то можешь уйти прямо сейчас. Ты этого хочешь?
Эшер глубоко вздохнул и притянул ее к себе.
– Вовсе нет, – пробормотал он ей в волосы, и Би с облегчением прильнула к нему: именно об этом она мечтала весь день и теперь наконец почувствовала, как напряжение медленно покидает
