Прах и Тьма - Кортни Гулд

– Так… мы можем использовать их, чтобы вытащить папу из тюрьмы. Что мы должны делать?

– Я не знаю, – снова сказал Брэндон. Он уставился в пол и помассировал затылок.

– Я сейчас поищу и…

– Нет. – Брэндон сел на кровать и сжал пальцами край матраса, костяшки пальцев побелели от напряжения. – Мы должны… мы должны оставить его. Убийца все еще на свободе. Они поймут, что это не Алехо.

Логан покачала головой.

– В тюрьме. Ты думаешь, мы должны оставить его в тюрьме.

– Пока мы не узнаем, что происходит, – сказал Брэндон. – Он будет в большей безопасности.

– О, круто, значит, ты надеешься, что умрет еще больше детей. – Логан стиснула челюсти. – В этом городке всего около сорока детей. Мы только приехали, а тут уже произошло три убийства. Я знала двоих из них. Следующей может быть Эшли. Или я.

– Это будешь не ты.

– Откуда ты знаешь?

Брэндон молчал. Он сильнее вцепился в матрас.

– Больше никого не будет. Мы их поймаем.

– Ты знаешь, кто это?

Брэндон посмотрел на нее.

В номере мотеля было тихо, но помещение было так наэлектризовано, что у Логан учащенно забилось сердце. Потому что всего на секунду она подумала, что все будет хорошо. Она и Эшли были друзьями, Брэндон и Алехо пообещали рассказать ей все, когда это закончится, и даже если будет больно, улики медленно собирались воедино. В конце этого был свет – обещание, что она выберется из этого города целой и невредимой. Но теперь все было не так. Баг была мертва, Эшли пропала, Алехо направлялся в тюрьму за преступление, которого не совершал.

И Брэндон был всем, что у нее осталось.

Брэндон, который сейчас уставился в стену, как будто не его мужа только что увезли в наручниках. Брэндон, который не мог сказать больше нескольких слов, не уходя в себя, который не смотрел ей в глаза и весь план которого состоял в том, чтобы просто ждать. Что-то вскипело в ее груди, искрящее, ослепляющее и новое. Это была ярость, которую она никогда раньше не позволяла себе испытывать, но сейчас это чувство было слишком велико, слишком горячо, слишком сильно. Это был огонь, который теперь пробегал по ее коже. У нее перехватило дыхание.

– Я думала, они придут за тобой, а не за папой.

– Я тоже, – выдохнул Брэндон.

Логан сглотнула и закрыла глаза. Она вспомнила Брэндона из своих снов – того, который похоронил ее, который говорил голосом глубоким, как океан, чьи глаза были темными и блестящими, как нефтяное пятно. Она вспомнила Брэндона, который не мог смотреть на нее в Талсе. Того, который был так полон гнева, что душил ее.

– Это был ты?

Брэндон отнял ладони от лица. Его глаза были затуманены слезами. Его руки тряслись, зависнув в немом вопросе. Серый утренний свет проникал сквозь задернутые шторы, делая его лицо болезненным и бледным.

– Логан…

– Нас с папой здесь не было, когда пропал Тристан. Он этого не делал. Но ты уже был здесь.

– Я бы не стал…

– Все думают, что это сделал ты.

Брэндон нахмурил брови.

– Ты думаешь, я убил тех детей?

– А ты?

– Ты меня знаешь. Мы семья.

Логан судорожно втянула воздух.

– Я тебя не знаю.

Брэндон встал, но не так, как будто собирался идти за ней. Он выглянул в окно мотеля и покачал головой.

– Я не могу тебе это объяснить. Пожалуйста, верь мне.

Она не могла. Она задавалась вопросом, могла ли она когда-нибудь.

– Я должна… Я должна убедиться, что с Эшли все в порядке, – сказала Логан. Она взяла ключи от минивэна с прикроватной тумбочки Брэндона.

– Логан, – сказал Брэндон тихо, как легкий ветерок. – Я обещаю, мы объясним все, когда это закончится. Я обещаю. У нас снова все будет хорошо.

Она сомневалась, что у них вообще когда-либо все было хорошо. Брэндон стоял позади нее, приоткрыв рот, словно у него на языке была еще тысяча слов. Как будто он хотел позволить всему этому выплеснуться в тишину между ними.

Но он ничего не сказал.

Логан вышла в утро и закрыла за собой дверь.

В тысячный раз с тех пор, как она попала в Снейкбайт, Логан задыхалась. Она подавила нарастающую паническую атаку и поехала через город. Утро было пасмурным и мускусным, дождь изо всех сил пытался вырваться из серых облаков над головой. Снейкбайт был тревожно тихим, как будто он уже был в трауре. Минивэн пронесся по усыпанной гравием подъездной дорожке ранчо Бартон, оставив за собой облако пыли.

«Форд» был припаркован на подъездной дорожке, забрызганный грязью и землей. Логан пронеслась мимо него к задней части дома. Окна были закрыты, жалюзи опущены, и на мгновение Логан понадеялась, что дома никого нет.

Она резко вдохнула и постучала в окно Эшли.

Ничего.

Логан постучала снова. Ее сердце бешено колотилось в груди, потому что Эшли была всем, что у нее осталось. Ее окутывали ветер с озера и грифельно-серое небо.

Она снова стукнула кулаком по окну.

Окно распахнулось. Эшли отодвинула шторы, и они оказались лицом к лицу. Глаза Эшли покраснели от слез. На ее лице была не печаль, а гнев. Она высунулась из окна, вцепившись пальцами в подоконник.

– Ты в порядке? – спросила Логан.

– Что ты здесь делаешь? – огрызнулась Эшли. – Иди домой.

Логан моргнула.

– Я сожалею о Баг. Я просто хотела…

Глаза Эшли сузились. Через окно было видно, что пол ее спальни завален одеждой и одеялами. Ее доска объявлений была пуста, а фотографии Баг, Фрэн и Тристана разбросаны по всей комнате. Шторы трепыхались на ветру, касаясь рук Эшли.

– Что случилось? – спросила Логан.

Эшли выдохнула.

– Меня миллион раз спрашивали, почему я там была. В мотеле. Почему я… ничего не слышала.

– Я так сожалею.

– Ты уже говорила это.

– Я… – начала Логан, но она не знала, что еще сказать. Она не ожидала, что Эшли так разозлится. Она вообще не ожидала на самом деле увидеть Эшли. – Что ты им сказала?

– Я не знаю.

– Ты не знаешь? – Логан сложила руки на груди. – Ты была в мотеле. Ты могла бы просто сказать, что мы друзья. В этом нет ничего странного.

Эшли ничего не сказала.

– Могу я войти? – спросила Логан.

Эшли оглянула свою комнату, затем неохотно кивнула. Логан влезла в окно и осмотрела повреждения. Это была не просто одежда и фотографии на полу. Стул Эшли был опрокинут набок, содержимое ее стола сметено на пол, ее шкаф опустошен. Все оказалось хуже, чем она думала.

– Чего ты хочешь? – спросила Эшли.

– Я… –