Свежак (СИ) - Шмаев Валерий

Платон вскинул руку и, остановив редкую цепочку следовавших по его пятам людей замер на месте. Тут же пришла картинка от Шуши — большая кошка сидела рядом с инкассаторским броневиком. Тигр стоял рядом с ней, напряжённо вглядываясь в заваленное трупами поле. Однозначно грыси кого-то видели. Иммунных. Тех, кого ещё можно спасти. И уходить не хотели. Можно было бы им приказать, но Платон не стал.

— Гость! — Обратился Платон к знахарю.

— Возвращаемся.

— Объясни. — Вместе со знахарем на Платона вопросительно смотрели и все остальные.

— Я всё думал, в чём несоответствие того, что видел. Два безоружных стрелковых батальона погибшие на собственных минных постановках в наличии. Причём, и это следует выделить отдельно, пришли эти пустыши со своей территории и погибли на собственных минах.

То есть минное поле, по которому проехал броневик, никуда не делось, а на самом броневике ни царапинки. Соответственно на пикап, проехавший раньше пустышей, охранная система не сработала, а это означает, что в машине стоит система распознавания свой-чужой. Причём система срабатывает только на транспорт, а людей рвёт в мелкое ниоткуда.

Нужно разгрузить машину от золотого хлама и попробовать проехать на нём обратно. Если теория Улья верна и в разные перезагрузки прилетают куски других миров, то в следующий раз броневика может не быть и прорваться туда будет значительно сложнее.

— А зачем нам это надо? — Неожиданно спросил Егерь, а у Платона всё встало на свои места. Он вдруг понял, почему его помощники остались на месте.

— Вам совершенно незачем. — Как можно безразличнее ответил Лучник.

— Это нужно НАМ. — Последнее слово Платон выделил голосом.

— Мне и Тигру с Шушей. Но в первую очередь им — мои помощники не хотят уходить с этого места, а значит, в кластере остались живые люди. Соответственно времени у меня не так уж и много.

С вами я не пойду. Здесь наши пути расходятся — мы с грысями идём искать живых, а вы живите, как хотите. Просто вам всегда придётся помнить, что если бы мы с Шушей и Тигром в своё время прошли мимо, то никого из вас уже не было бы на этом свете. Почему я должен был сделать для вас исключение, а этих бедолаг оставить сдыхать в полнейшей безнадёге? — И больше ни слова, ни говоря, направился обратно.

Первой его догнала Кнопка. Потом Гость, Катёна, Боцман, Тайра, Славка с Яри. Последним плёлся смущённый Егерь.

Машину они выгрузили прямо у берёз. Выгрузили, завели (для чего пришлось снять с дерева все пять трупов и тщательно обыскать их) и вытолкнули из канавы. Пикап заводился обычной кнопкой, но без карточки доступа — небольшой металлической пластины тут же заглох.

К счастью, Платон встречал уже такую систему распознавания и нашёл не только эту пластину, но и длинные и узкие магнитные карты из твёрдого пластика, предназначенные для открытия каких-то дверей. Что это были за двери, Платон не знал, но надеялся со временем это выяснить.

Пока все занимались делами, Платон готовился. Вытряхнул из своего транспортировочного контейнера всё лишнее и загрузил в него канистру с домашним самогоном. Боеприпасы взял только к штатному карабину. Забрал и подготовленную и тщательно проверенную пятнадцатиметровую верёвку с привязанной к ней сапёрной «кошкой». После спасения Боцмана с третьего этажа недостроенного здания данное приспособление стало одним из обязательных инструментов их спасательного комплекта.

— Вы куда собрались? — Спросил Лучник, увидев грузившуюся в пикап команду.

— Вы не поняли. Если вы со мной, значит, выполняете мои приказы. Командир отряда у вас один.

Не устраивает? Куда пойти найдёте сами — Улей велик и разнообразен, и дорог в нём великое множество. Что-нибудь себе подберёте.

Гость! Где «тройник» помнишь? — «Тройником» они назвали небольшую ложбинку на границе трёх соединяющихся кластеров.

— Отведёшь всех туда не позднее семнадцати часов. Вам как раз будет время, чтобы дойти туда засветло. Утром вернётесь.

Объясняю почему. Это быстрый кластер. Он перезагрузится в самое ближайшее время. Когда не знаю, но очень скоро. На «тройнике» опасность попадания под перезагрузку значительно меньше — всегда есть куда уйти.

Со мной пойдут двое. Я бы хотел, чтобы это были Боцман и Тайра, но только если они вызовутся добровольно. Больше мне никто не нужен.

Хочу, чтобы вы все понимали существующее положение вещей. Я не знаю, как у них работает система распознавания. Может быть, она работает только оттуда, а туда сработает на защиту. В этом случае спасать будет некого и очень опасно — система задействует скорострельные автоматические орудия, которые порвут не только мягкие человеческие тела, но и выкосят лес за нашими спинами.

— Много говоришь — проворчал Боцман. Тайра опять промолчала, но шагнула поближе к Боцману.

— Что берём?

— Ты сгружаешь карабин и боеприпасы и берёшь у Кнопки один гранатомёт.

Тайра остаётся со своим штатным оружием и у нас получится штурмовая тройка с тремя калибрами. Тогда боеприпасы на какой-либо из наших стволов там найдём или подберём на месте оружие погибших. Ещё берёте нагинаты — вряд ли в этом кластере есть высшие заражённые.

Гость! Отсыпь нам три десятка споранов и все свои реанимационные запасы. Очень похоже, что этой работы у нас будет выше крыши. Ждите нас двое суток. Потом уходи?те к «шишигам» и ждите ещё неделю. Дальше решишь сам.

Пока будете здесь болтаться закопайте поглубже это драгоценное дерьмо. Не дай бог наткнутся на него пришлые рейдеры, а ещё хуже муры Квазимодо. Тогда мы все будем иметь бледный вид. От золота они точно не откажутся, а потом и дальше полезут.

— Лучник! Я с вами. Как вы без меня живых найдёте? — Спросила Кнопка.

— Нет, радость моя! — Отозвался Платон.

— Живых найдут Тигр с Шушей. Они прекрасно распознают иммунных. Кошки уже сейчас их «видят». Ты в отряде нужнее, а мы справимся.

— Лучник! — Неожиданно позвал Платона Боцман, протягивая ему бинокль.

— Посмотри! Пустыши все молодые и без оружия и форма отличная от инкассаторов. У инкассаторов хоть какое-то оружие есть. Дерьмовенькое, правда, и боеприпасов нет от слова совсем. По паре патронов в пистолетах осталось, а дробовики вообще пустые. — Платон взял бинокль и навёл его на поле.

Действительно. Все видимые ему лица были молодыми, а если быть точнее совсем юными и ничем не отличались от лежащих на поляне пустышей. Разве что на поляне они были постарше — лет семнадцати. Просто перерождение и последующая смерть исказила молодые безусые лица и сразу он на это внимания не обратил.

У Платона шевельнулось давнее воспоминание — так выглядели воспитанники юнкерских и кадетских школ-интернатов для детей, родители которых погибли на службе Императору. В такие школы набирали с шести лет. Система подготовки включала в себя, в том числе и летние полевые лагеря. Дети, валяющиеся на поле, выглядели воспитанниками именно такого интерната.

— Очень похоже на Суворовское училище. — Вдруг сказал Гость.

— В моём мире так назывался военный интернат для детей. Но какая связь между инкассаторским броневиком и армейским учебным заведением?

— Доедем, узнаем. — С непонятной злобой ответил Боцман.

Платону тоже было не по себе и было не по себе все эти тысяча двести метров, заваленных разорванными детскими телами — свернуть с отчётливого следа, оставленного в поле пикапом, Боцман не имел права.

Наконец они подъехали к краю поля. Здесь были невысокие, не более трёх метров в высоту, но густые кусты с хорошо видимым издали асфальтовым проездом в них. Проезд начинался с небольшой бетонированной площадки с двумя бетонными колпаками по её краям. Боцман свернул туда и так же не торопясь проехал ещё порядка восьмидесяти метров.

Кустарник закончился так же неожиданно — то, что это искусственная посадка Платон догадался ещё на поле. Сразу за кустарником стояло длинное строение. Простая бетонная коробка без окон высотой в шесть метров с семью большими въездными воротами. Одни ворота были распахнуты настежь, а рядом с ним стоял большой бронированный автобус. Он здо?рово отличался от того пикапа, на котором они только что подъехали. Размерами раз в пять больше, а степенью защиты в десять.