Просто идеал - Джудит Лэнсдаун

– С чего это мне набрасываться на него? – подозрительно спросил герцог.

– Из-за этого. – Сильвердейл, собрав остатки мужества, встал, сделал два шага вперед и протянул герцогу открытую ладонь, на которой поблескивала безделушка.

Бериник взял льва и, не веря своим глазам, уставился в его кроваво-красный глаз.

– Ах ты... Проклятие! – зарычал он, и Сильвердейл отскочил назад. Но герцог остался сидеть на месте и продолжал разглядывать вещицу. – Но у него нет короны и грифона, – добавил он уже более спокойно. – Может, это просто совпадение? Или кто-то сделал копию с тех вещей?

– Посмотрите как следует, – посоветовал Дэмпси. – Идите к окну – там светлее.

Бериник подошел к окну и через несколько секунд сказал:

– Теперь я вижу, что его переделали. Кто-то убрал корону. Значит, папа был прав: львов больше, чем три. Где ваш отец его взял, Сильвердейл?

– К величайшему сожалению, понятия не имею. Пастор рассказал нам о Поулах и Торнах и о старой вражде, но я клянусь, что ни о каких Поулах в жизни не слышал и никогда не желал вашей семье зла. Даже представить себе не могу, как он оказался в доме вдовы Тислдаун.

– Его нашли в доме вдовы? Какого черта мне не сказали?

– Я обнаружил его вчера, – перебил Бериника мистер Дэмпси. – Он запутался в занавеске. И ничего вам не сказал, чтобы не добавлять забот, которые и без того тяжким бременем легли вам на плечи. Хотел сначала рассмотреть безделушку и убедиться, что это тот самый лев.

– Он показал его нам с Мартином, – вмешался Мэллори, – и я уговорил пастора одолжить его мне на пару дней, чтобы порасспрашивать в гостинице, не потерял ли кто безделушку. Но я солгал, потому что сразу узнал льва. Мне жаль, и я прошу прощения за эту ложь, но я не мог поверить, что Сильвердейл причастен к смерти девушки или имеет какое-то отношение к той родовой вражде. И я оказался прав. Слай никогда не был в доме вдовы Тислдаун, он просто потерял где-то брелок, а тот, кто нашел его, умышленно оставил льва в домике вдовы, чтобы подозрение пало на лорда Сильвердейла.

Бериник медленно переводил тяжелый взгляд с Мэллори на Сильвердейла. Потом спросил:

– И как же вы узнали, что Сильвердейл никогда не был в том коттедже? Просто поверили лорду на слово?

– Не надо считать меня дураком, Бериник, – резко ответил маркиз. – Я умею задавать нужные вопросы и могу отличить ложь от правды, когда слышу ответ. Сильвердейл не виновен в смерти девушки, но ее убийца по-прежнему где-то в Баррен-Уичи. Когда я и ваша сестра обыскивали дом, никакого льва, там не было, но он появился к вашему приходу. В тот день кто-то побывал в коттедже и спрятал там безделушку, чтобы бросить тень подозрения на невинного человека.

– А может быть, вы сами ее и спрятали? – задумчиво поинтересовался Бериник. – Чтобы отвести подозрения от себя и своего человека, которому вы заплатили за убийство Мэг.

– Уильям! – вскрикнула Вероника.

– А что, мама? Он кузен Сильвердейла. В конце концов, они часто видятся, и он мог быть тем самым человеком, который нашел или просто украл льва. И у него была прекрасная возможность спрятать безделушку в доме, когда он был там с Ханной.

– Ханна бы заметила! – с негодованием возразила герцогиня. – Твоя сестра не глупа и уж тем более не слепая.

– Конечно, нет, но ей было не до того. Если помнишь, она переживала за лорда Мэллори, который убедил ее, что слышит крики и плач Мэг. Поэтому, когда они вернулись в дом вторично, она думала не о поисках улик, а о его состоянии.

– И поэтому лазила под диван на четвереньках! – насмешливо подхватил Мэллори, хотя по глазам было видно, что ему не до смеха. – Тогда-то у меня и была возможность спрятать льва. Но я этого не делал. Когда мы с леди Ханной обыскивали коттедж, безделушки там не было, даю вам слово.

– Слово убийцы или того, кто заплатил за убийство, ничего не стоит.

– Не стоит, – спокойно ответил Мал. – Но мое слово твердо, как мой клинок, и надежно, как английский банк.

Несколько минут они стояли друг против друга, и второй раз за последнее время Мэллори почувствовал, как тяжел взгляд единственного глаза герцога. Он проник Мэллори в самое сердце. Маркиз не чувствовал за собой вины, не испытывал страха, но подозрения герцога могли положить конец его встречам с Ханной.

– Почему у вас дрожали руки в тот вечер, когда мы заговорили об убийстве Мэг? – резко спросил герцог. – Сильвердейл оставался спокойным, а вы не могли удержать бокал.

– Не знаю, – признался Мэллори. – Это было такое странное ощущение – словно мне за пазуху вдруг насыпали снега. Может, крики бедной девушки донеслись до меня, а может, вокруг стола собрались призраки вашего замка. Когда мы подъезжали, я почувствовал, что в его стенах живы чувства многих людей. Но что бы это ни было – даю слово, – я не убивал эту девушку. Если не верите, могу принять ваш вызов прямо сейчас.

– И когда вы с Гейзенби приехали в коттедж... нет, этого не могло быть... – задумчиво произнес герцог.

– О чем вы говорите?

– Я думал, вы что-то потеряли в коттедже и потому вернулись. А всю эту чушь насчет призраков выдумали, чтобы отвлечь внимание мое и пастора. Если же вы сами спрятали льва, было бы глупо забрать его потом.

– Но, Уильям! В тот момент ты не знал, что в коттедже что-то есть. Как мог ты заподозрить лорда Мэллори! – воскликнула Вероника.

– Думаю, Мэг боролась с убийцей, а потом он обнаружил, что обронил что-то и вернулся... так я рассуждал. Ничего не могу с собой поделать. Не верю ни единому человеку. Этому научила меня жизнь. А он... Мама, Ханна может влюбиться в этого человека. И я должен знать точно.

– Правда? Может влюбиться? В меня? – быстро спросил Мэллори. – Откуда вы знаете? Конечно, она позволила мне тот поцелуй, но... она такая необыкновенная! И я не уверен, что понимаю ее.

– Она такая же необыкновенная, как ее мать, – пробурчал герцог, скосив глаз в сторону Дэмпси.

– А она говорила что-нибудь обо мне? – продолжал расспрашивать Мэллори, с ужасом чувствуя, что краска заливает лицо. – Почему вы решили, что она... ну...

– Потому что ее глаза горят, как угли холодным зимним вечером, а улыбка полна мечтательности, которую я уже не надеялся увидеть, после того как она рассталась с Сильвердейлом. И я вижу, что чувство ее растет, и если вам не нужна ее любовь, Мэллори, лучше скажите ей об этом сразу. Иначе я вызову вас на дуэль и убью. Но думаю, все не так плохо, как мне представляется.

– Вы о чем, Бериник? – озадаченно спросил пастор.

– Полагаю, Мэллори все же не убийца. И не нанимал убийцу.

– То есть вы поверили его объяснениям?

– Нет. Но если бы он совершил преступление, то, даже услышав о чувствах моей сестры, продолжал бы оправдываться. По крайней мере это кажется логичным.