Магический кристалл. Серебряные стрелы. Проклятие рубина - Роберт Энтони Сальваторе

получилось. К воротам Брин Шандера прибыли только Гленсатер и Агорвал со своими людьми. Первый привел почти всех жителей Истхейвена, в то время как за Агорвалом пошло менее половины обитателей Термалэйна. Судя по слухам, доходившим из, как всегда, не в меру самонадеянного Таргоса, укрепления которого мало чем уступали стенам Брин Шандера, его жители покидать свою крепость не собирались. Узнав об этом, большинство рыбаков Термалэйна, опасаясь, что Таргос получит большую прибыль, решили продолжать лов рыбы в этом самом удачном месяце года.

То же самое произошло с Кер-Конигом и Кер-Диневалом. Их обитатели и слышать не хотели о том, чтобы хоть в чем-то уступить сопернику, а потому ни один житель этих городов не пришел в Брин Шандер. Им казалось, что орки и гоблины – не более чем далекая, не слишком реальная напасть, с которой, возможно, и придется когда-нибудь бороться, однако соседи-конкуренты были куда опасней, и с ними приходилось иметь дело ежечасно.

Расположенный в западной части долины Бремен по-прежнему упрямо отстаивал свою независимость, считая, что предложение Кассиуса направлено на то, чтобы еще больше усилить главенствующее положение Брин Шандера. Жители южных городов Гуд Мида и Дуган Хола и слышать не хотели о том, чтобы уйти под защиту крепостных стен Брин Шандера или послать своих воинов в союзную армию, так как их озеро – Красные Воды, самое маленькое в долине, было настолько бедно рыбой, что промышлявшим на нем рыбакам был дорог каждый день. И к тому же пять лет назад эти два города понесли наибольшие потери от нашествия варваров и почти ничего не получили взамен.

В Брин Шандер прибыли несколько групп беженцев из Одинокого Леса, однако подавляющее большинство жителей этого самого северного города долины предпочли остаться в стороне. Их герой, Реджис, был осмеян, а новый выборный, вернувшись с Совета, огласил воззвание Кассиуса, предупредив горожан, что тут, возможно, либо какая-то ошибка, либо чья-то хитрость.

Упрямство, гордыня, жадность и подозрительность – они оттеснили общее благо на второй план. Население большинства городов, опасаясь впасть в зависимость от Брин Шандера, так и не решилось на союз.

* * *

Реджис вернулся в Брин Шандер, чтобы привести в порядок свои дела в то же утро, когда Вульфгар покинул долину дворфов. Со дня на день из Одинокого Леса должен был приехать приятель, которого хафлинг попросил привезти свои вещи. Реджис с тоской наблюдал, что город живет своей обычной жизнью: никто и не думал готовиться к встрече приближающегося врага. Даже после Совета Реджис надеялся, что люди все-таки осознают грозящую им опасность и сплотятся, чтобы дать отпор захватчикам. Однако сейчас он склонялся к мысли, что решение дворфов уйти под землю и предоставить Десяти Городам самим справляться со своими проблемами вполне обоснованно.

Отчасти в том, что произошло, он винил и себя, и прежде всего за беспечность. Когда они с Дзиртом прикидывали, как лучше использовать ситуацию, чтобы убедить членов Совета объединить силы Десяти Городов, они провели много часов, пытаясь представить возможную реакцию каждого из выборных представителей и степень влияния городов на жизнь долины. На этот раз он чересчур понадеялся на здравый смысл жителей Десяти Городов и на свой волшебный камень, решив в случае чего воспользоваться им.

Впрочем, чувство вины постепенно стало в нем ослабевать. И почему это он должен уговаривать этих тупиц защищать себя самих? Если их ума хватает лишь на то, чтобы позволить собственной гордыне вести города к катастрофе, то с какой стати он должен заботиться об их спасении?

– Вы получите то, что заслужили! – громко сказал хафлинг, улыбнувшись при мысли о том, что думает теперь совсем как Бренор.

Да, известная черствость действительно была, пожалуй, единственным спасением в этой безнадежной ситуации. Оставалось лишь надеяться, что друг успеет привезти его пожитки из Одинокого Леса.

Теперь спасение было под землей.

* * *

Акар Кесселл восседал на хрустальном троне в зале третьего этажа Кришал-Тири и, глядя на темную поверхность стоящего перед ним зеркала, нервно терзал пальцами подлокотники. Весельчак уже давным-давно должен был доложить о прибытии подкрепления. В прошлый раз вызов из пещеры показался Кесселлу подозрительным – после его ответа там вообще никто не появился. Сейчас, несмотря на все попытки чародея, зеркало оставалось черным как ночь.

Если бы зеркало было повреждено, Кесселл обязательно почувствовал бы это. Нет, было во всем этом что-то непонятное. Он не находил себе места, прекрасно понимая, что произошло одно из двух: либо вербииги предали его, либо кто-то посторонний разгадал их с Креншинибоном замыслы.

– Думаю, настал момент принять решение, – подал голос Эррту, сидевший на своем обычном месте рядом с троном чародея.

– Мы еще не набрали полную силу, – ответил Кесселл. – Не все племена гоблинов прибыли к месту сбора. Еще нет большого клана вербиигов. Да и варвары еще не готовы.

– Но воины рвутся в бой, – заметил Эррту. – Они то и дело сцепляются друг с другом. Боюсь, что скоро твоя армия станет неуправляемой и развалится на части!

В этом Кесселл был согласен с демоном – пытаться удержать такое количество гоблинов вместе и не допустить, чтобы они передрались между собой, было непростым делом. Возможно, будет лучше, если они двинутся в поход прямо сейчас… И все-таки чародей медлил. Ему хотелось видеть свое войско как можно более сильным.

– Где же Весельчак? – в сердцах воскликнул Кесселл. – Почему он не отвечает на мои вызовы?

– А к чему там, в долине, готовятся эти несчастные рыбаки? – резко спросил Эррту.

Но Кесселл не слушал его. Отерев пот со лба, он задумался. Возможно, камень и демон были правы, когда утверждали, что лучше послать в пещеру вызывающих меньшее подозрение варваров. Что могли подумать рыбаки, обнаружив на своей земле столь пеструю компанию? И о чем они могли догадаться?

Эррту со зловещей радостью отметил, как нервничает Кесселл.

Они с камнем уже давно пытались убедить Кесселла послать армию в бой с того самого момента, как Весельчак вдруг прекратил докладывать обстановку. Но трусливый чародей, желая еще более усилить свое войско, продолжал выжидать.

– Ну что, выходить мне к армии? – спросил Эррту, полагая, что Кесселл все-таки утвердился в решении начать поход.

– Отправь гонцов к варварам и тем, кто еще не присоединился к нам, – скомандовал Кесселл. – Передай им, что, раз они опоздали, пусть идут следом за нами и бьются в арьергарде. А тех, кто не присоединится к нам, мы безжалостно уничтожим! Завтра мы выступаем в поход!

Эррту, не мешкая, покинул башню, и вскоре огромный лагерь огласился радостными воплями