Сестра мертвых - Барб Хенди

Геза снабдил их в изобилии арбалетными болтами, и Лисил лично приготовил горшок чесночной воды. Кухарка, пожилая дородная женщина, не выразила особого удовольствия оттого, что какой-то чужак обстряпывает свои делишки в ее кухонном царстве, так что Лисилу пришлось кипятить воду и ссыпать в нее чеснок под косыми взглядами этой достойной дамы. Полуэльф расточал ей самые чарующие свои улыбки, но все напрасно. Когда чесночная вода немного остыла, он побросал в нее арбалетные болты и вежливо попросил кухарку ни в коем случае их не трогать. Затем Лисил наполнил горючим маслом фляжки, приготовил факелы и отправился посмотреть, как продвигаются дела у Винн. Хранительница сидела за столом в парадной зале, перед ней были разложены дорожные заметки и пара пергаментных свитков. Кроме нее здесь уже находились Магьер, Малец и Тень.

Славное место была эта парадная зала, если только забыть о том, что творилось за ее стенами. В очаге жарко пылал огонь, на столе был подан свежезаваренный мятный чай с хлебом, и Лисил с удовольствием подкрепился.

— Ну как, нашли что-нибудь? — спросил он.

Магьер тяжело вздохнула:

— Ничего подходящего.

Винн изогнула бровь, поджала губы, как будто хотела возразить, но передумала. Повернувшись к Лисилу и намеренно не глядя на Магьер, она ответила:

— Колдуны могут удержать дух, но тело при этом остается мертвым. Я полагаю, что тело Ворданы сейчас лишь вместилище для его духа, не более. Это значит, что тело можно уничтожить. Судя по описанию Стефана, плоть Ворданы не восстанавливается после нанесенных ран, как у обычных вампиров, но это также означает и то, что просто обезглавить его будет недостаточно.

Лисил отхлебнул чаю и, придвинувшись ближе, через плечо Винн глянул на разложенные перед ней записи и пергаментные свитки. Листы были покрыты незнакомыми ему письменами. На одном из пергаментов были вычерчены странные диаграммы и символы, а под ними располагался список, в котором только одно слово было написано по-белашкийски — «дампир».

— Значит, если просто снести ему голову с плеч, это может не сработать? — спросил он.

Каштановые пряди, выбившиеся из косы Винн, завивались колечками вокруг ее усталого лица.

— Нет, может и сработать, но я не уверена. В худшем случае, срубив голову Вордане, ты лишишь его зрения и затруднишь тем самым его дальнейшие действия.

Магьер потерла лоб:

— Почему ты раньше этого не сказала?

Винн с шумом втянула в себя воздух и на миг задержала дыхание. Когда она наконец ответила, голос ее прозвучал нарочито спокойно, но за этим вымученным спокойствием звенело раздражение:

— Потому что я понятия не имею, что собой представляет Вордана! Все, что я говорю, — это только предположения, догадки…

— А как насчет чеснока? — перебил Лисил.

Уж лучше отвлечь ее, пусть и неуклюже, чем смотреть, как эта парочка вымещает друг на друге накопившуюся усталость. Винн пожала плечами и покачала головой, и Лисил вновь принялся за чай. По крайней мере Хранительница уже научилась давать достойный отпор извечной раздражительности Магьер.

— Есть еще одна проблема, — сказал он Винн. — Когда мы столкнемся с Ворданой нос к носу, он может просто высосать тебя и меня досуха. На Магьер и Мальца, судя по всему, это не действует.

— Совершенно верно, — отозвалась Магьер, — а потому я не хочу, чтобы ты и Винн сражались с тем, что вам не по плечу.

— Даже и не думай о том, чтобы схватиться с Ворданой в одиночку! — предостерег Лисил.

Винн скатала пергаменты в трубочку, сунула их в кожаный футляр и убрала в свой мешок, лежавший на полу.

— Хотя Вордана очень быстро иссушил сына и жену Стефана, ему для этого пришлось, скорее всего, сосредоточиться только на них, хотя это опять-таки лишь догадка. Если Малец и Магьер смогут ввязаться в бой с ним одновременно, он, быть может, не сумеет сосредоточиться на Лисиле или мне… и тогда Лисилу, возможно, удастся изрубить его на куски.

— Звучит разумно, — признал Лисил. — Все, что тебе нужно в таком случае сделать, — определить, где и когда появится Вордана.

Юная Хранительница закрыла тетрадь с записями и принялась водить большим пальцем по кожаному переплету. И целиком погрузилась в свои мысли, вперив в столешницу отрешенный, невидящий взгляд.

Лисил глядел, как она с рассеянным видом все поглаживает переплет тетради, и на душе у него становилось все беспокойнее. Он хотел уже высказать это беспокойство вслух, но тут в залу вошла Елена, обеими руками неся перед собой холщовый кошель.

На ней было свежевыглаженное платье цвета весенней зелени; золотистые кудри, лежавшие на плечах, подрагивали при каждом ее движении.

— Извините, что я задержалась, — сказала девушка. — У нас весь день ушел на то, чтобы собрать плату.

Магьер резко выпрямилась:

— Что значит — собрать? Наши услуги должен оплатить Стефан!

Елена не смогла скрыть смятения:

— У Стефана нет ни гроша. То, что досталось ему в наследство после смерти Бьянки, для него пока что недосягаемо, ведь он не может даже выйти из дому. На содержание поместья берется небольшая часть налогов. Чтобы оплатить вашу работу, Стефан отдал деньги, отложенные на закупку съестных припасов для дома… хотя это и нестрашно, у нас есть еще зерно и овсяная крупа. Нынче утром Стефан велел продать на ближайшей ярмарке двух лошадей. Остальные деньги собрали горожане. Им сегодня рассказали о вас, и они с превеликой радостью согласились заплатить за вашу помощь.

В голосе Елены не было ни гнева, ни горечи — она просто пыталась объясниться, как если бы совершила серьезную ошибку. Дампир явилась в город, чтобы спасти его, и девушка была искренне благодарна Магьер за то, что всю зиму будет питаться пустой овсянкой, чтобы уплатить цену, затребованную Магьер за спасение.

Лисил отвел взгляд, не в силах прямо смотреть в глаза Елены, и увидел оловянный кувшин с красным вином, который вместе с парой кубков стоял на столике у стены. Ему понадобилась вся сила воли, чтобы не подойти размашистыми шагами к столику и не утопить свое отчаяние в вине. Затем он перехватил быстрый взгляд Магьер и, прочтя в нем безмолвное согласие, взял у Елены кошель с деньгами.

— Сколько выручил Стефан за лошадей? — спросил он.

— Это были его боевой конь и лошадка для верховой езды. Кажется, он получил за них сорок серебряков, или около девяти золотых. Все эти деньги тоже здесь, в кошеле. Этого недостаточно?

Лисил мало разбирался в ценах на лошадей, но и ему было ясно, что за двух таких коней Стефану дали от силы половину настоящей цены. Полуэльф запустил руку в кошель, отсчитал разными монетами сорок серебряков и снова вручил кошель Елене.