Мама бастарда для миллионера - Александра Стрельцова

то он там ждёт, - протягивает мне ручку и планшет с бланком, вытащенный откуда-то из под халата на груди.

Беру ручку, расписываюсь напротив своей фамилии, отдаю всё женщине.

- Так, всё, за мной пошла, - командует женщина.

Кидаю взгляд на огромный букет, размещаю малышку удобнее и спешу за санитаркой. Дойдя до каморки, где хранится инвентарь уборщиц, принимаю десятилитровое, пластмассовое ведро серого цвета, спешу обратно в палату. Надеюсь, в цветах найдётся записка с именем отправителя.

Захожу в палату и сразу ощущаю тонкий аромат роз. Как давно я не ощущала его? Когда в последний раз мне дарили белые, любимые розы? Белые! Эхом разноситься в голове. Догадка от кого может быть букет содрогаясь тело в мелкой дрожи, а чувство волнения затапливает с головой.

Нет! Это просто совпадения, и букет от Алекса! Нужно найти записку! Или же прочитать послания из сообщения! Перовым делом укладываю Арину в кроватку, даю ей в руки погремушку, что подарил Алекс, хватаю телефон. Сообщение действительно от адвоката, провожу пальцем по экрану, снимаю блокировку, нажимаю на сообщение.

«-С добрым утром самые прекрасные девушки на свете!» Гласит сообщение и снизу картинка с красными розами.

Красными!

Перевожу медленно взгляд на стол, смотрю на принесённый букет, следом возвращаюсь к сообщению. Может спросит Алекса про цветы? Может всё же букет от него? Но что-то меня останавливает. Бросаю телефон на кровать и решительно делаю шаг к столу в надежде найти там записку, если же её нет, то тогда спрошу у Алекса.

Арина в кроватке гремит погремушкой, занята своим делом и совершенно не видит в каком напряжении её мама, как трудно даются последние два шага, как протянутые к букету руки трясутся, как халат на груди трепыхается в так быстрого биения сердца.

В руки букет не взять, большой и явно тяжёлый и как только его санитарка тащила? Обхожу стол, с другой стороны, осматриваю крупные, плотные бутоны роз, в поисках записки. На первый осмотр ничего не нахожу, протягиваю руки, раздвигаю бутоны, стараюсь не поломать их. Перламутрового цвета конверт обнаруживается ровно по центру букета. Пальцы трясутся, но хватаются за край конверта, вытаскивая его роскошного букета.

Конверт на ощупь оказывается пухлым, там явно не маленькая карточка с пожеланием или именем отправителя, там целое письмо. И я не ошибаюсь, когда распечатываю небольшой прямоугольник, доставая из него сложенный в несколько лист.

Развернув и увидев почерк, зажмуриваю глаза успев прочитать первых несколько слов.

«Здравствуй моя Кари…»

Глава  31

КИРИЛЛ

С глухим рыком отбрасываю в сторону стопку договоров, бухгалтерских отчётов и прочей бумажной рутины, прикрываю глаза, сдавливаю пальцы на переносице. Я выдохся, как морально, так и физически. У отца инфаркт, но благодаря экстренному вмешательству врачей, его спасли. Уже третий день в палате интенсивной терапии, и сколько он там ещё проведёт, неизвестно, его состояние стабильное, но не настолько, чтобы он смог подняться с постели.

Когда мне сообщили, где именно приступ застал отца, готов был в петлю влезть. Он был у Карины, видел внучку, разволновался и…. Это моя вина. Я наломал гору дров, а расплатился отец. Свои сердцем, своим здоровьем. Лечащий врач отца сообщил, что в дальнейшем родителю придётся постоянно принимать лекарство, чтобы избежать таких же приступов.

С отцом разговор только о его состоянии, про то, как случился приступ не спрашиваю, боюсь отцу станет хуже, и он это понимает, потому тоже молчит. Но по глазам вижу, он думает о них, и всё равно переживает.

Мама из палаты не выходит, домой отказывается ехать, первые два дня со мной даже не разговаривала, наверное, боялась сорваться и высказать какой у неё сын сволочь. Сегодня утром поднялся на их этаж, и стоило войти в палату, как женщина бросилась мне на шею, шепча, что всё у нас наладиться, отец поправиться и девочек наших вернём.

Обязательно вернём! В коленях буду ползать, но вымолю прощенье, докажу, как сильно они мне нужны, как люблю их. Две коротких встречи с Ариной, из которых первую даже не хочу вспоминать, нутро всё обжигает адской болью. Но эта маленькая девочка уже в моём сердце. Хочется вновь взять её на руки, но не так как первый раз, а аккуратно, с трепетом, с любовью. И не выпускать, никогда не выпускать.

Вновь звонит телефон, на автомате принимаю вызов, даже не смотрю кто.

- Да, - стараюсь не рычать, хотя плохо получается.

- К-кирилл Ге-георгиевич, - заикается секретарша отца, она уже боится мне звонить бедная, - тут Быханов, т-требует встречи, - сообщает Валентина.

- Чёрт! – цежу сквозь зубы.

Дело дрянь! В сми просочилась информация о случившееся с отцом, и теперь все партнёры словно взбесились. Понимаю, что необходимо встретиться с каждым, успокоить, обсудить дальнейшие сотрудничество, сообщить, что у руля всего бизнеса отца теперь буду я. Но появиться перед ними с разукрашенной мордой не могу. Можно, конечно, соврать, что напали хулиганы, такое может случиться с каждым, да только мне могут не поверить, и тогда разрыв контрактов.

- Кирилл Г-георгиевич, - зовёт меня женщина, не услышав от меня ответа.

- К Струкову его направь, скажи, что он в курсе всех дел, и может с ним обсудить все интересующие его вопросы. Если заартачиться перезвонишь, - даю распоряжения и отключаюсь.

Какого хрена всё свалилось в один момент? Это так бумеранг бьёт за содеянные ошибки?

Я не успел даже отложить телефон, как он вновь заиграл надоевшей мелодией.

- Да Валентина, - принимаю вызов, видя номер секретаря.

- Кирилл…

- Не согласился? – перебиваю женщину, - пришли мне его номер, попробую по телефону всё обсудить.

- Нет-нет, Быханов ушёл, я по другому вопросу, тут пришёл запрос на оплату мебели, которую я заказывала для вас вчера…

- Точно! – вновь перебиваю женщину, - Валентина оплатите и проконтролируйте, чтобы всё вовремя доставили в клинику, и про сборку не забудьте, - даю очередное распоряжение.

Завтра к обеду у девочек в