За любые деньги… - Алексей Николаевич Котов

но ему был нужен отдых от желчной критики и он терпел их. Алан работал много и упорно. Он научился критически смотреть на то, что пишет и со временем его рассказы стали выходить реже, но их качество – то есть умение автора работать с сюжетом – резко выросло. Грохот неумолчной пальбы на литературных страницах постепенно стихал и теперь, в новых рассказах Алана, едва ли не каждый выстрел имел свою коварную и непростую предысторию.

В конце концов рассказы кончились. Первая повесть Алана «Правда жизни в Алабаме» вышла через два года после начала его нового творческого пути. Критика разнесла ее в пух и прах, но Алана Спенсера – уже по всеобщему убеждению талантливого писателя – вдруг пригласил на вечеринку сам мэр города. Внимательно и жадно всматриваясь в глаза Алана, словно ища в них что-то очень важное для себя, мэр Армстронг пожал руку Алана и сказал ему несколько вежливых слов. Алан ответил тем же. Армстронг кивнул, соглашаясь неизвестно с чем, и представил Алана гостям.

После того, как хозяин вечеринки оставил Алана в покое, к нему подошла его дочь – красивая, тоненькая девушка с огромными, широко распахнутыми и чуть выпуклыми глазами.

– Вы просто чудовище! – взволнованно и, не подумав представиться, сказала она Алану. – Зачем вы все это пишете?

– Что? – вежливо улыбнувшись, спросил Алан.

Мэри Армстронг высокомерно вскинула голову.

– Всю эту мерзость и грязь.

– Но разве этой грязи нет в нашей жизни, мисс?

– В чьей жизни? – попыталась съязвить девушка. – В вашей?

– Знаете, мисс, – Алан почесал кончик носа, пряча за рукой уже откровенно снисходительную улыбку. – Если Господь Бог посылает дождь на праведных и неправедных, то так ли нравственна литература, которая забывает о последних?

– А зачем человеку дождь, если он валяется в грязной луже? – ледяным голосом сказала девушка и ушла прочь.

Упоминание Бога привлекло к Алану пастора-проповедника Майкла Томаса. Алан и раньше подозревал, что противоположенные характеры притягиваются друг к другу, но чтобы «притяжение» пастора вдруг оказалось таким сильным, он не ожидал. Уже за столом они оба так здорово накачались спиртным, споря о вере, что их диспут поневоле привлек к себе всеобщее внимание. Разумеется, все гости были на стороне знаменитого проповедника. Но чем больше ответов на каверзные вопросы Алана ему подсказывали вслух, тем больше тоски видел Алан в глазах своего собеседника. К удивлению многих вечеринка окончилась без скандала. Во-первых, проповедник Майкл Томас вдруг стал защищать Алана от некоторых уже откровенно враждебных выпадов гостей; во-вторых, Алан так умело держал себя в руках, что, в конце концов, были высмеяны его оппоненты, а не он; и, в-третьих, Алан сумел мастерски прервать спор тогда, когда он был еще интересен.

Визит к мэру Армстронгу дал хороший толчок творческой энергии и через два месяца адского труда Алан выпустил в свет «Правду жизни в Теннеси». На этот раз он лишь слегка заретушировал эротические нотки своего нового произведения, и во время своего второго визита к мэру его красавица-дочь встретила Алана уже известной ему фразой «Вы чудовище!» чуть ли не за десять шагов. Девушка была явно взволнована и нервно полоскала своим веером возле пылающего гневом лица.

Алан отшутился, при чем его шутка была очень мягкой, и этим привел дочь мэра в еще большее негодование.

– Вас как зовут? – перебил Алан возмущенный монолог девушки.

– Как будто вы не знаете! Меня зовут Мэри, и я хочу вам сказать…

– Конечно, вы все скажете, – Алан взял девушку под локоть и почувствовал, как она вздрогнула. – Но давайте не будем спешить, и привлекать внимание гостей.

Он отвел девушку в сторону, та не подумала сопротивляться.

– У вас есть примерно пять минут, – Алан улыбнулся Мэри. – А потом разгневанные гости наверняка вздернут меня на люстре за то, что я украл вас. Но я готов вас выслушать.

Он ласково взглянул в лицо девушки. Так вдруг покраснела, опустила глаза и почти шепотом назвала его «пиратом и тираном».

Алан кивнул:

– Я не буду с этим спорить, – уже с откровенной грустью сказал он. – Но, по-моему, это не самое страшное, что вы хотели мне сказать.

– Вы донжуан и… – Мэри все-таки справилась с собой и подняла глаза. – И просто мерзавец!

Голос девушки трагически и глубоко дрогнул на последнем слове. Алан снова кивнул. Когда пауза слишком затянулась, Алан пришел на помощь Мэри.

– Знаете, кем бы вы меня не называли, вы никогда не сможете назвать меня лжецом, – он осторожно, едва коснувшись губами, поцеловал девушке руку. – И, по-моему, это главное. Ведь правда жизни, какой бы она не была, не терпит лжи.

Едва Алан отошел от Мэри, его тут же взял под руку пастор Майкл Томас.

– Мучаете бедную девушку? – улыбаясь, спросил он. – Алан, имейте совесть, вы, что не видите, что она едва стоит на ногах от волнения?

– Разве? – искренне удивился Алан.

– Да уж вы поверьте.

Мэр Армстронг издали помахал Алану рукой, в его взгляде светилась сама доброжелательность. Майкл Томас увлек Алана в сторону от женского общества.

– Я боюсь, что наши милые дамы скоро разорвут вас на части от любопытства и желания познакомится со знаменитым писателем. Итак, на чем мы прервали наш спор в прошлый раз, дорогой Алан?

– Не помню.

– За то помню я! – торжественно и весело провозгласил Майкл. – Вы смели утверждать, что человек равен Богу… Кстати, нам пора к столу. Я знаю, вы не танцуете, а значит нам пора выпить и как следует поговорить, – Майкл захохотал. – Черт бы меня побрал вместе с моими проповедями, но вы не хуже виски действуете на мои мозги. Итак, милый Алан, почему все-таки человек равен Богу?

Уже усаживаясь за стол, Алан сказал:

– По очень простой причине, мой добродушнейший Майкл.

– И какой же? – нетерпение пастора быстро достигло предела, и он потянулся за бутылкой виски.

– Справедливый суд, пусть даже если это Страшный Суд, это когда равный судит равного. А если этого условия нет, вы можете легко забыть о справедливости.

– Но Бог велик и свят, Алан, а человек мал и грешен.

– Тем более, Майкл. Подумайте сами, как легко судить какого-нибудь нищего и пьяного бедняка сидя на балконе виллы стоимостью сто тысяч долларов.

«Правда жизни в Палм-Спрингс» и «Правда жизни в Карабоке» принесли Алану Спенсеру если не настоящую славу, то ощутимый финансовый успех. Его книги покупали, а визиты Алана к мэру города стали постоянными.

Дочь мэра красавица Мэри уже не обличила Алана, а бледнела в его присутствии и улыбалась то чарующей, то ли испуганной улыбкой.

– Ты