Факел Новороссии - Павел Губарев

Прошу отправить меня на передовую командиром стрелкового взвода в бригаду „Кэпа“.

Дата

Подпись»

Игорь Иванович слегка удивился. Немедля порвал бумагу и отправил ее в «шредер».

— Отставить. Приказываю заниматься тем, что хорошо умеете. Сколько сегодня?

— Тридцать восемь человек. Много офицеров. Двадцать из местных. Восемнадцать россиян только приехали. Расположили отдыхать.

— Передать Седому в резервную роту.

— Есть. Разрешите идти?

— Идите.

Я хотел уйти со сформированным взводом на передовую, но Стрелков во второй раз отказал мне в этом.

В то время гуманитарная обстановка становилась все хуже. Все больше в Донецке сказывалось отсутствие карточек. У людей уже не хватало денег, чтобы покупать продукты. Кто-то проедал сбережения, но у многих ли они имелись? Предприятия стали останавливаться одно за другим. Стали распродаваться предприятия сферы услуг. Но товары и еда все-таки имелись. Деньги еще как-то платили. Еще можно было съездить на территорию «укров» и получить пенсию. Худо-бедно, но люди питались. Кто-то успел запастись впрок крупами и консервами. Это потом, с декабря, начнется физическая нехватка еды. А весной 2015 года Донецк полон закрытых магазинов.

Прав ли был Игорь Стрелков, когда отправил в отставку прежнего мэра Донецка, Лукьянченко, за что его сейчас несет по кочкам Бородай? Не стану судить безапелляционно. Разговор тот состоялся при мне. Стрелок заявил Лукьянченко и его заместителю: либо вы с нами, либо вы собираетесь и выматываетесь отсюда. На следующий день они собрались и уехали. Но остался еще один заместитель Лукьянченко — Константин Савинов, которого считали человеком Ахметова. Коммунальное хозяйство продолжало работать. Изыскивались средства на горючее, энергоснабжение, на выплаты зарплат. До введения полной блокады Донбасса хунтой в декабре все как-то работало. Потом и Савинова, правда, сменили — на Мартынова, одного из чиновников донецкого исполкома.

Все-таки Игорь Иванович был прав: нельзя было оставлять во главе Донецка ставленника Ахметова. Ведь олигарх тогда открыто выступал против ДНР. В любом случае, они свой выбор сделали — уехали в Киев.

В этот момент все наши силы поглощала война, обеспечение прежде всего армии ДНР. О мирном населении стали заботиться позже, когда пришла блокада, а ВСН стали снабжаться централизованно. Стали направлять потоки гуманитарной помощи и населению.

Все — для фронта! Все — для победы!

Июль стал особенно тяжелым месяцем. Впервые поток добровольцев уже не восполнял потерь. Живая сила сгорала в тяжелых боях за Шахтерск, Иловайск. Мы тогда взяли на себя фортификационные, инженерные работы. Специально созданное Управление инженерных работ добывало плиты, бетонные блоки, песок, технику. Командиры получают приказ занять новую позицию — их заявки идут к нам. А мы работаем. Совет командиров министр обороны Игорь Стрелков проводил ежедневно в 23 часа. Там все и решали, командиры давали заявки на инженерные работы. Вопрос закрывался за сутки-двое. После окончания совета Игорь Иванович вызывал командиров по одному в кабинет и ставил задачи. Ходил к нему с докладом и я — о числе мобилизованных, о ходе работ. Получал разнарядку: куда направить пополнения.

Вы можете представить себе, каково это: воевать против превосходящих сил врага, засыпающего тебя снарядами, бросающего на тебя танки, не имея при этом ни окопов полного профиля, ни блиндажей, ни укрепленных огневых точек? Когда у тебя самого танков, артиллерии и ПТУРов — с гулькин нос? Не зря наши предки, имея опыт трех войн в первой половине ХХ века, говорили, что солдату приходилось воевать не только винтовкой, но и лопатой. Наши инженерные усилия спасли множество жизней ополченцев, укрывая их от огня превосходящих ВСУ. Избавляя их от необходимости переворачивать кубометры земли самостоятельно, надрываться на постройке укреплений.

Мой архив хранит скупые записи заявок наших комбатов за июль 2014 года.

Царю — 20 плит и 10 блоков, 2 КамАЗа песку.

Балу — 2000 мешков, 5 КамАЗов с песком.

Дружку — 10 плит, 25 блоков, 3 грузовика песка, а также автокран, тягач, экскаватор.

Кальмиусу — 10 плит, 20 блоков, экскаватор, кран, трал…

Седому — 5000 мешков, 7 КамАЗов песка, 20 блоков, 20 плит.

Абверу— 5 КамАЗов песка, 1500 мешков.

Корейцу — кран и экскаватор на день.

Носу — 4 грузовика песка, 10 блоков.

Полыни — экскаватор, 4 КамАЗа песка, 1000 мешков.

Рыси — 500 мешков…

Связисту — 3 КамАЗа песку.

Тору — два грузовика песка, плиты, блоки.

Броне — 5 КамАЗов песка, 5000 мешков.

Депутату — 3 грузовика песка, 5 плит, 10 блоков, кран и тягач.

Сармату — песок и блоки.

Шахтеру — плиты, песок, кран с тягачом.

Итого: 80 плит, 110 блоков, 43 КамАЗа с песком, 15 000 мешков, а также разнообразная строительная техника для выполнения работ.

Могу с гордостью сообщить, что благодаря работе Мобупра МО ДНР и гуманитарного батальона силы Стрелкова получали пускай и не идеальное, но приличное снабжение. Мы перебросили около восьми сотен тонн продовольствия, тысячи комплектов формы, тысячи ботинок-берцев, сотни раций, бронежилетов и разгрузок, десятки маскировочных костюмов, десятки прицелов и приборов ночного видения, более десяти дизель-генераторов. Одной из наиболее сложных задач было привлечение источников финансирования. Как я благодарен за все это моей Катерине, чете Дубогреев и многим другим! Кстати, семья Дубогреев включилась в борьбу всем составом. Отец семейства Сергей Дубогрей сразу отправился в Славянск воевать (его позывной «Птица»), получил в боях две тяжелые контузии. Ирина, его супруга, работала в гуманитарном батальоне вместе с невесткой Ольгой. Илья наладил информационно-пропагандистскую работу в социальных сетях.

Мы не «отжимали» чью-то собственность и не копили гуманитарные грузы у себя, не делили власть — мы работали на фронт.

Нашим делом стали поиск и мобилизация транспортных средств для армии в мае-июле. В дело шли фуры, рефрижератор, более десятка микроавтобусов, автобусы, внедорожники-вездеходы, легковые автомобили. Все было передано Славянскому ополчению либо использовалось для доставки гуманитарки. Мы фактически противостояли системе тылового и материального обеспечения Вооруженных сил Украины. Но если у них все эти инженерные, интендантские и траспортные структуры давным-давно имелись, то ведь все это нам пришлось создавать с нуля, в горячке войны. Мобупр с делом справлялся.

Работал в Мобуправлении и Военно-технический отдел, созданный в июне 2014-го. Мы смогли отобрать специалистов по разным профилям — и наладить ремонт техники и вооружения. А потом, как в осажденных Порт-Артуре и Одессе, приступили даже к разработке и производству собственного вооружения!

Потом Воентехотдел реорганизовали в Военно-технический отдел бригады ополчения ДНР.

Его силами было отремонтировано и приведено в состояние боеготовности больше ста единиц стрелкового оружия: противотанковых ружей ПТРС времен Великой Отечественной со складов в Соледаре, автоматов АК-74 и АК-47, ручных пулеметов РПК-74, пистолетов Макарова, станковых пулеметов ПКС, крупнокалиберных 14,5-мм пулеметов КПВТ, снайперских винтовок Драгунова, гранатометов РПГ и даже один 82-мм автоматический миномет «Василек». Починенное оружие возвращалось в боевые подразделения.

Поскольку оружия до июля остро не хватало, наши умельцы по схемам в Интернете собрали пистолет-пулемет калибра 9×18 мм (под патроны от ПМ, ПММ) и под боеприпас 9×19 Luger. Есть рабочий опытный образец. Нашими мастерами придуманы и изготовлены опытные образцы глушителей на АК-74, РПК-74 и СВД.

В цеху мы наваривали каркасы на автомобили-внедорожники для установки на них «Утесов» — НСВ-12,7, советский 12,7-мм крупнокалиберный пулемет, предназначенный для борьбы с легкобронированными целями и огневыми средствами. Получалась быстрая и маневренная техника, могучее оружие современной войны.

Наши команды обшарили все, что только можно, собирая учебное и неисправное оружие на военных кафедрах и учреждениях Донецка. Особенно — в Донецком национальном техническом университете. Его тоже приводили в боевое состояние и поставляли на фронт. Восстановленное оружие испытывалось и пристреливалось на военном полигоне в Ясиноватой. Большой удачей было то, что Воентехотдел нашел и привез на склад ополчения две исправные авиационные пушки ГШ-30. Он же собрал военно-техническую библиотеку профильного применения. То есть массу наставлений, инструкций и справочников к оружию и боевой технике.

Правдами и неправдами мы создали оружейную мастерскую, оснастив ее минимальным парком станков и инструментов. В одном подразделении мы смогли собрать научно-производственный коллектив из пятнадцати человек, способный решать текущие и перспективные задачи.