Любовь, как криптология (СИ) - Пивницкая Елена

Кстати, о машинах… Пустынная какая-то трасса. Уже минут десять никто не едет. Словно в фильмах ужасов… Ни машин, ни людей, даже комаров нету. Только трава колышется… Помню, триллер как-то смотрела, там тоже такая трава высокая была, днем нормальная, а ночью рубала всех неосторожных путников на мелкие кусочки и кормилась их останками. И только у обочин оставались кровавые пятна… Зря я об этом фильме вспомнила…

Может, ну их, эти принципы? Чего-то мне стремно становится, валить отсюда надо, пока не стемнело.

А Року я потом отомщу. Жестоко, страшно и коварно. Как раз по дороге придумаю способ.

Как он там говорил: три километра прямо, два налево? Или два прямо, три налево? Или направо? Или… Ой, кажись, у меня маленькая проблемка… Местность вокруг дома я тоже не особо помню. Далеко я отходила лишь один раз, в лес. Но это оказался плохой ориентир, поскольку лес здесь шел сплошной полосой по обе стороны трассы. Ладно, пойду пока вперед, а там видно будет.

За пятнадцать минут мимо меня таки проехало две машины, но голосовать я не решилась. Во-первых, мало ли кто там может сидеть — у меня и так одни страшные мысли в голове. А во-вторых, элементарно боялась проехать нужный поворот. Еще бы знать: километр — это сколько шагов? Вернее, какова средняя скорость пешего человека? Даже приблизительно не знаю. На машине удобно — там спидометр есть, а мне как определить, прошла ли я эти два километра? Или все-таки три? Ай, неважно… Все равно рассчитать не смогу… И ноут в фургоне остался, и телефон тоже. Черт!

Рок, дорогой, для тебя же лучше, чтобы я не нашла дорогу домой! Чего бы ему такого придумать, дабы отомстить? Задачка…

Машину испортить? Не… тогда он злой рядом со мной застрянет — небезопасно.

Заказать алую краску и ему ночью полбашки выкрасить? Заманчиво, но трудноосуществимо — проснется и укокошит. Лучше уж тогда машину громить…

Что для него еще ценно? Как-то плохо я знаю собственного мужа — даже гадость достойную придумать не получается. Дети очень важны, но влиять через них с такими гнусными целями мне совесть не позволит. И так бедняги настрадались из-за взрослых разборок.

Репутация ценна… Нарисовать себе слева «прядь любви»? Не-е, еще больше уродоваться — это глупо. А вот существующую мелировку убрать — мысль правильная. Но сие не месть даже, а так… восстановление статус-кво.

Клей в зубную пасту? Депилятор в шампунь? Растворитель в туалетную воду? Как-то по-детски все и мелко… Не чувствуется размаха. Кроме того, я же сама могу запросто попутать тюбики и угодить в собственную ловушку. И даже если сработает, то у Рока не будет никаких сомнений в вопросах «кто виноват и что делать?». А делать он будет больно…

Надо что-нибудь такое, чтобы он, с одной стороны, догадывался, чьих рук дело, а с другой, доказать ничего не мог. И от этого вдвойне бесился. Как тогда, когда пылесос у него все носки засосал…

Опа, направо поворот и налево поворот… И куда идти? По закону всемирной подлости я в любом случае выберу неправильный вариант. И не надо мне тут рассказывать о статистике, вероятностях и т. д. Сама знаю. Но практика давно убедила, что «топографический кретинизм на открытой местности» в моем случае не излечим.

Где можно шататься столько времени? Здесь идти максимум час прогулочным шагом. А если в темпе, то и за полчаса можно управиться. Ладно, полчаса она дулась, еще час-полтора топала, но ее уже два с половиной часа нет.

Я успел тысячу раз пожалеть, что высадил ее на дороге. Хотя заблудиться здесь невозможно, а криминальных происшествий отродясь не было, но в таланте благоверной находить неприятности на свою задницу я почему-то не сомневался ни секунды.

Двенадцать ночи. Нужно идти искать…

Чувство вины начинало мерзко грызть душу. А вдруг с ней что-нибудь произошло? Сидит там, в темноте, даже помощь вызвать не может — телефон-то в фургоне остался, как я потом увидел. Черт! Отвратительный с моей стороны поступок, как ни крути. Вот, что мне стоило притвориться глухим на оба уха и проигнорировать ее нападки? Так нет! Гордость, понимаешь ли, взыграла. А теперь разыскивай эту дурынду по дорогам и полям.

Подхватив куртку и найдя в одном из кухонных шкафчиков фонарь, я вышел из дому. Машину брать или пешком идти? Двор тонул в темноте, только крыльцо и площадку у ворот тускло освещали фонари. Лес стоял у горизонта сплошной черной стеной, мрачный и опасный. Надеюсь, она не поперлась напрямик? В глубине беседки колыхнулась серая тень, через мгновение слившаяся с очертаниями колоны. Я выхватил фонарем настороживший меня закуток.

— Выключи прожектор, дубина! — сразу же раздался возмущенный знакомый голос.

Фух… живая. И, судя по злым задиристым нотам в голосе, ничего, кроме самолюбия, у нее не пострадало. От нахлынувшей волны облегчения даже злиться расхотелось, что она неизвестно где шаталась столько времени. Я коснулся обода газонного фонаря, стоящего у беседки, регулируя на минимальную мощность, чтобы яркий свет не слепил Кару, но достаточный, чтобы окончательно убедиться в отсутствии у нее каких-либо повреждений. Девушка, нахохлившись, сидела в углу, обхватив себя руками и мрачно зыркая исподлобья.

— Почему в дом не идешь? — нейтрально поинтересовался я.

— Не хочу, — потерев плечи ладонями, проворчала Карина, после столь долгой паузы, что я уже было решил — вообще со мной разговаривать не станет.

— Понятно, — на меня смертельно обиделись. А еще и замерзли в процессе. Сняв куртку, я накинул ее на настороженно дернувшуюся фигурку. Полы куртки свесились до самой земли, а из-за стоячего воротника выглядывали только блестящие глаза и кончики ушей. Будто воробушек зимой.

— Мне твои подачки не нужны, — попыталась сбросить куртку женушка, но я придержал плотную ткань, не позволяя освободиться. Не нужны. Как же! А у самой руки ледяные.

Убедившись, что Кара отложила попытки проявить неуместную гордость и закуклилась в теплую ткань, я присел напротив, выжидающе поглядывая на нее. Сейчас либо выскажет мне все, что думает, либо примется молчать и копить злость. Второй вариант хуже — неизвестно до чего додумается, и какие идеи расплаты возникнут в ее маленькой головке. Лучше бы сразу высказалась, разрядилась — спокойней и ей, и мне будет. Но она молчит. А значит, нужно провоцировать… Разозлить или извиниться? Итог в любом случае одинаковый — на меня наорут и обругают. Нет, просить прощения не буду, а то точно козлом отпущения выставит, хотя виноваты-то оба.

— И где тебя носило? — саркастически фыркнул я и нарочито расслабленно откинулся на спинку скамейки. — Только не говори, что заблудилась. Не поверю.

Кара лишь зубами скрипнула, но промолчала. Ну, давай же, не сдерживайся — накричи на меня и успокойся.

— Знаю… Ты просто передвигаешься со скоростью улитки. Ножки-то коротенькие. Или ты ползком, через поле? Так сказать, не ищешь легких путей…

Нормалка закусила изнутри щеку и разгневанно сузила глаза. Еще немного и дожму.

— Хоть килограммы-то растрясла во время пешего тура? Я не зря старался? — поддел я и, наклонившись вправо, оценивающе пробежал взглядом по хрупким очертаниям ее тела.

— Иди в задницу! — бешеный голос сквозь зубы, того и гляди, в глотку вцепится. — Ты бросил меня ночью на пустынной трассе…

— Не ночью, а вечером. Не передергивай! Это ты добиралась до самой ночи.

— Ах… — задохнулась от возмущения Кара. — Может, я еще тебе «спасибо» должна сказать?

— Не должна. Но если так сильно хочешь, то возражать не стану, — продолжил методично донимать нормалку я.

Кара в ответ свирепо обрисовала еще несколько маршрутов, которыми я должен сходить, и поведала о действиях ожидающих меня в точке назначения. Ничего нового из ее монолога я не почерпнул — наш комвзвода и покруче выражался — но по экспрессивности женушка превзошла многих. Чувствуется, что от души вещает. Вроде бы пять минут — не большой срок, а обтекать мне до самого утра хватит. Ладно, не сахарный. Сам заслужил. Зато могу не переживать, что во сне задушит среди ночи. Карина заметно выдохлась и устало прислонилась к колоне, подтянув колени к подбородку и кутаясь в куртку.