Три женщины, три судьбы - Ирина Чайковская

Они по-разному понимали любовь. Маяковский хотел, чтобы любимая принадлежала только ему, ему одному. Лиля же хотела быть свободной.

3.6. А я и не знаю, где ты и с кем

В книге Янгфельдта практически впервые в маяковсковедении уделено подобающее место человеку, связь с которым стала для Лили Брик одним из побудительных мотивов к разрыву с Маяковским. Это имя уже упоминалось — Александр Краснощеков, в прошлом — уроженец местечка Чернобыль Абрам Краснощек. Сын портного, еще до революции вырвавшийся из местечка и получивший университетское образование в США, в 1920-е годы, после того как был отозван с Дальнего Востока, он занимал пост директора Промбанка.

Вот как о нем пишет Янгфельдт: «…в Пушкине…Краснощеков снимал дачу недалеко от Маяковского и Бриков. Ему было сорок два, он был высок, широкоплеч, обаятелен, начитан и образован, его окружал ореол приключений и героизма»[274].

Семейная жизнь Краснощекова именно в это время — случайно ли? — дала сбой — его жена уехала с младшим сыном в Америку. Можно предположить, что раздражение Лили против Маяковского, ее усталость от него имели подоплекой события и эмоции, связанные с Краснощековым. В 1923 году он был обвинен в хищениях и осужден на шесть лет тюрьмы, которые отбывал в одиночной камере Лефортова. Лиля его навещала, привозила все необходимое, взяла к себе его 14-летнюю дочь Луэллу. В тюрьме Краснощеков, у которого были больные легкие, серьезно заболел и был переведен в правительственную больницу. А потом, в январе 1925 года, был неожиданно помилован. Все это время Лиля была близка к самоубийству, болела.

В книге Янгфельдта приводится потрясшая меня записка, написанная Лилей Брик весной 1924 года и обращенная к Маяковскому: «Ты обещал мне: когда скажу, спорить не будешь. Я тебя больше не люблю. Мне кажется, что и ты любишь меня много меньше и очень мучиться не будешь»[275].

Можно представить, как подействовали на Маяковского эти слова, жесткие, без всяких эвфемизмов — «Я тебя больше не люблю». Не люблю, — сказала ему та, которой он писал во время их двухмесячной разлуки: «Без тебя (не без тебя «в отъезде», внутренне без тебя) я прекращаюсь»[276].

Внешне жизнь течет в прежних рамках, его союз с семьей Бриков продолжается, но изменилось главное. Лиля перестала быть женщиной Маяковского. Печальным образом сбылось то, что он предвидел: «…если я кончаюсь, то я вынимаюсь, как камень из речки, а твоя любовь опять всовывается над всем остальным. Плохо это? Нет, тебе это хорошо, я б хотел так любить…»[277].

Так любить — у него — не получается. Он пытается себя смирить, не ревновать, найти ей замену. Наташа Брюханенко, Татьяна Яковлева, Нора Полонская. Не получается. Он, как тот азр из гей-невского романса с его самохарактеристикой «Я из рода древних азров, Полюбив, мы умираем». Тут у них с Лилей явное несовпадение. Роковое несходство. И это несовпадение, это несходство, как кажется, приводят к крушению его любовной лодки.

Уйдя от Маяковского «в свободное плаванье», Лиля однако не теряет его из виду, держит на коротком поводке. Он может влюбляться, проводить время с другими женщинами, но возвращаться должен к ней и стихи посвящать — только ей. Те два стихотворения, что посвящены парижанке Татьяне Яковлевой, должны были вызвать у Лили, человека страстного, прилив сильных и не очень контролируемых эмоций. В Лиле Брик было много от мадам Виар-до, музы Ивана Тургенева. Полина не хотела, чтобы Тургенев женился, с беспокойсвом осведомлялась у него об «украинке» (Марко Вовчок), об актрисе Марии Савиной, гостившей у него в усадьбе, — обе казались ей претендентками на роль жены немолодого уже писателя. Лиля Брик просила Маяковского, чтобы он не женился на Наталье Брюханенко, хотя этот брак, как всем казалось, был уже слажен. Впрочем, сам Маяковский никуда не мог уйти от Лили, все его возлюбленные вспоминают, что его постоянный разговор — был о ней.

Лилина любовь от него ушла — и его лодка начала тонуть.

Перечитала сейчас предсмертную записку Маяковского — и нашла в ней последний крик утопающего.

Вот он: «Лиля — люби меня».

Об авторе. Ирина ЧАЙКОВСКАЯ

Прозаик, критик, драматург, преподаватель-славист.

Родилась в Москве. Но образованию педагог-филолог, кандидат педагогических наук. С 1992 года живет на Западе. Семь лет жила в Италии, с 2000 года — в США. Как прозаик и публицист печатается в «Чайке», «Новом Журнале», альманахе «Побережье» (США), в журналах «Нева», «Звезда», «Октябрь», «Знамя», «Вопросы литературы», «Вестник Европы (Россия). Автор семи книг, в том числе «Старый муж» (2010), «От Анконы до Бостона: мои уроки» (2011) и «Ночной дилижанс» (2013).

Примечания

1

Michael Steen. Enchantress of Nations Pauline Viardot: Soprano, Muse and Lover. Icon Books. UK, 2007.

2

См. в указанной книге p. 12.

3

Barbara Kendall-Davis. The life and work of Pauline Viardot Garsia vol. 1 The years of Fame. 1836–1863 Cambridge Scolars Press, 2003,2004.

4

Портрет Мануэля Гарсиа находится в запасниках Музея изящных искусств в Бостоне. В настоящее время исследователи склоняются к мнению, что портрет принадлежит кисти не самого Гойи, а его сыновей.

5

Barbara Kendall-Davis, р. 184.

6

Ibid, р. 274.

7

Авдотья Панаева. Воспоминания. М., Захаров, стр. 120.

8

См. Интервью. Ирина Чайковская. Подарки от Тургенева. Чайка. № 20 от 16 окт. 2008. См. также: «Tourgueniev et le probleme juif», Annales du C.E.S.E.R.E. — Centre d'etudes superieures et de recherches sur les relations ethniques et le racisme europeen, n° 1,2e semestre 1978, p. 77–97.

9

Barbara Kendall-Davis, p. 426.

10

Michael Steen, р. 14.

11

Barbara Kendall-Davis, р. 9.

12

Авдотья Панаева. Воспоминания, стр. 121.

13

Barbara Kendall-Davis, р. 48–49.

14

А. И. Герцен. Письма из Франции и Италии. Письмо третье. Собр. соч. в 30 т., т.5, изд. АНСССР, 1955.

15

А. И. Герцен, гам же.

16

И. С. Тургенев. Переписка. Поли. собр. соч. и писем в 30 т., соч. в 12 т., изд. 2, испр. и доп., М., Наука, 1980. Соч., т. 5.

17

Michael Steen, р. 78.