Любить нельзя. Расстаться - Галина Милоградская

class="p1">– Ну да, – пожала плечами Алина. – Меня папа научил, а Лёва…

– А я освоил эту технику в три приёма, – пожал плечами Лёва, пряча торжество за скучающим взглядом.

– Что ещё ты им показал? – прищурилась Света. Никита неопределённо пожал плечами и качнулся в сторону, уворачиваясь от летящего в плечо кулака.

– Не волнуйся, Лучик, – с тихим смехом ответил он, – я объяснил, что нельзя пренебрегать техникой безопасности и рядом всегда должен быть тот, кто будет страховать.

– Зачем я вообще позволила тебе отдать детей на каратэ? – мрачно спросила Света.

– Эй, Лучик, ты же всегда говорила, что тебе нравится моя идея!

– Я лгала.

Воспользовавшись тем, что дети отошли вперёд, Никита склонился к её уху и прошептал:

– Выходит, ты у нас врушка, да, Лучик? А в чём ещё ты мне врала?

– Ненавижу твою привычку постоянно убирать кружки с чаем, – тут же откликнулась Света. Нет, её вовсе не бросило в жар в очередной раз, и нет, под ногами не разлилась слабость от его голоса. – Я никогда не успеваю допивать до конца. Это не мило, Кит, совсем не мило.

– Но он же остывает, это невкусно. Мне проще принести тебе новую кружку.

– Когда я хочу холодный чай? – Света фыркнула. – Просто не трогай больше его, если я не допила.

– Тогда ты будешь мыть их сама. И нас поглотят грязные кружки.

– Я знаю, что ты нас спасёшь. Губка и средство для мытья слушаются тебя просто отлично. Я бы даже сказала, что ты лучший в технике мытья посуды.

– Вот значит, почему ты хочешь, чтобы я вернулся, – тихо рассмеялся Никита, сворачивая по дорожке к стадиону. – У вас просто закончились чистые тарелки.

– Раскусил, – Света догнала его и взяла под локоть. – А ещё полы никто давно не мыл.

– Я заметил. – Никита посмотрел на неё сверху-вниз. – Ты никогда не отличалась любовью к чистоте.

– Ну, знаешь! – задохнулась от возмущения Света и тут же остыла, услышав его тихий смех.

– Ладно, Лучик, не злись, – отсмеявшись, сказал он. Держа руки в карманах, снова наклонился к ней, низко проговорил: – Но я надеюсь, что ты ждёшь от меня не только помощи в уборке.

– Даже не знаю, дай подумать, – задумчиво протянула Света, поднимая глаза к небу. – Может, ты починишь кран на кухне? Он давно протекает.

– Кран, значит, – хмыкнул Никита, делая шаг назад и оказываясь у неё за спиной. – Это у нас теперь так называется, да?

Свете показалось, что у неё расплавились кости, а тело моментально стало ватным. Она облизнула нижнюю губу и растерянно кивнула. Но, стоило ему отойти, и наваждение пропало, оставляя после себя лёгкий зуд в низу живота.

– Между прочим, кран действительно протекает, – пробормотала она, направляясь к излюбленному дереву, под которым они всегда отдыхали.

– Ну да, – протянул Никита, неспешно шагая позади. Шумно потянув воздух, он хмыкнул: – Чувствую, он и сейчас… протекает.

Не дожидаясь ответа, он обогнул её и взмахнул рукой детям, которые уже добрались до центра стадиона и теперь разминались. Света возмущённо сопела, или смущённо – в этих полутонах Никита не хотел разбираться. Он достал из рюкзака плед, расстелил, сел, прислонившись к дереву и вытянув ноги, и только тогда хитро посмотрел на Свету исподлобья.

– Если голодна, еда в рюкзаке.

– Голодна, – зловеще улыбнулась она, плавно опускаясь рядом и прижимаясь бедром к его бедру.

– Если ты хочешь меня убить, прошу, делай это не при детях, – сглотнул Никита, в притворном ужасе распахнув глаза.

– Ты прав, детям лучше не видеть то, что я хочу с тобой сделать, – многозначительно улыбнулась Света.

Глава 44

Никита не успел ответить, их отвлекла Алина. Закончив разминаться, они с Лёвой стали напротив друг друга, поклонились и тут же разошлись. Для простых людей их бой скорее всего остался бы обычным, но всё равно впечатляющим. Света и Никита видели каждую деталь, неотрывно следя за спаррингом и изредка синхронно вздрагивая, когда кто-то делал ошибку. Когда Лёва наконец упал на спину, а тяжело дышащая Алина протянула руку, они наконец переглянулись и довольно улыбнулись.

– Ты многому их научил, – тихо сказала Света, подтягивая к себе колени и кладя на них подбородок. – И всего за два месяца.

– Они просто очень быстро схватывают, – пожал плечами Никита. – Сама знаешь, учитель из меня никакой.

– Скажи это детям. – Света фыркнула. – Учитель ты может и никчёмный, но зато замечательный отец.

– Не старайся, – Никита потянулся за рюкзаком и начал выкладывать на плед еду. – Я знаю, что за последние пять лет не сделал для них ничего стоящего. Зато ты всегда была рядом. – Он остановился и пристально посмотрел на неё: – Ты прекрасная мама, Лучик.

Банальная, вроде бы, фраза. Возможно, она и не значила много, но ей было важно услышать это именно от него. Подбежали запыхавшиеся, довольные дети, Никита тут же отвлёкся, сходу начав разбор ошибок, а она просто сидела и смотрела на них, увлечённых друг другом. Семья. Через много лет она снова почувствовала, что у них настоящая, дружная семья.

Дети, сжевав по паре бутербродов, снова умчались, скрывшись за деревьями, и Света удручённо покачала головой.

– Вот тебе и новое поколение. Абсолютное игнорирование старших.

Убрав остатки обеда, она растянулась на пледе, положив голову на колени Никиты. Его пальцы тут же зарылись в её волосы, неспешно перебирая, пропуская светлые пряди. Света прикрыла глаза, сложила руки на животе. Мысли текли неспешно, размеренно, разум окутала лёгкая дремотная дымка, в которую она практически провалилась, когда нос что-то защекотало.

– Это тебе, – серьёзно сказал Лёва, протягивая букет полевых цветов.

– Сам собирал? – Света села, зарылась в них носом.

– Я помогала. – Алина положила ладонь на плечо брата и умоляюще посмотрела на неё. – Теперь мы можем попрактиковаться с двойным броском?

– Это называется подкуп, – проворчала Света, нехотя кивнув. Никита подмигнул и тайком показал большой палец. – Я всё вижу. Ты подговорил?

– Лучик, когда бы я успел? – посмеиваясь, спросил Никита, неспешно доставая любимую книжку из рюкзака.

– Серьёзно? – возмутилась она. – Прямо сейчас ты собрался читать?

– Ну, Лучик, я не представляю, чем нам ещё можно сейчас заняться, – невозмутимо пожал плечами Никита, пряча смешинки в глазах под зелёной обложкой. Пробормотав что-то о старых извращенцах, которые никогда не меняются, Никита разложила перед собой букет и начала плести венок. И правда, к чему разговоры, когда так уютно молчать, слушать, как переговариваются дети, изредка посматривать детей чувствовать тёплое плечо Никиты за своей спиной. Закончив венок, Света повернулась, водрузила цветы ему на голову и слегка поправила, скосив на левый бок.

– Мне идёт? – Никита оторвал