Игра в судьбу (СИ) - Ода Ли

Теперь Вессаэль. Но с ним проще, он и так всегда знал, что делать. Ага, вон стоит. Тоже на возвышении, прямо за спиной владычицы. Напрягся, но никаких глупостей. Перехватив его взгляд, постаралась донести: «Я справлюсь!!!». Понял, конечно же, понял.

А вот теперь можно прислушаться и к возне, происходившей сзади. Судя по звукам, там кого-то держали, а он вырывался. Канасси, конечно, кто ж еще? Я, наконец, смогла сосредоточиться и раскинуть назад «веер». Но едва начала проступать смутная картинка, как стало понятно: капитан вывернулся-таки, и теперь стремительно несется по проходу, нацелив свой лаири мне в спину. Совершенно недвусмысленно нацелив, надо сказать.

«Ох, нет, не стоило тебе этого делать, совершенно не стоило! — У меня внутри словно что-то оборвалось. — Даже учитывая полное отсутствие иммунитета на подначки, все равно не стоило. Да и мне тоже не стоило так провоцировать. Идиотка. Дура ненормальная. Обрадовалась, что мне так роскошно подставились и не сумела засунуть собственные охотничьи инстинкты туда, где им самое место. «Ату» бы еще сама себе покричала, овчарка недоделанная. Но никакое бешенство не сможет оправдать того, что ты собираешься сейчас сделать. Да, жизнь каждого дана священна и неприкосновенна, но так же священна и жизнь гостя. Именно поэтому друзья и пытались тебя удержать. Жаль, что не смогли. Мне действительно жаль».

Я едва успела отпрянуть в сторону, чуть ли не инстинктивно перехватив за запястье промелькнувшую в нескольких сантиметрах руку с оружием. И тут же поняла: несмотря на уроки Тавеля и все свои новые возможности, удержать взбешенного капитана просто не смогу. Это ж смерч какой-то, а не живое существо! Но тело, подхлестнутое адреналином, сработало само, без участия разума. Даже не пытаясь гасить движение противника, я за перехваченную руку начала разворачивать его так, что он, описав вокруг меня почти полную «веронику», утратил набранную скорость и сам себе вывернул запястье, выпустив меч, упавший мне в ладонь. И вот тут, теперь уже вполне сознательно, я подставила ему подножку, заодно изо всех сил саданув в спину свободной рукой. Дан грохнулся совсем по-человечьи — всем телом, с размаха и, похоже, на минуту лишился сознания от удара о мрамор. Или от злости? А я так и осталась стоять с его лаири в руках перед владычицей, всего в трех шагах от возвышения, куда мы, оказывается, уже дотанцевали на пару.

Немая сцена. Никто, кажется, даже не моргал. Я в очередной раз перевела про себя дух и мысленно возблагодарила всех богов, какие только были. А заодно с ними и Виктора, ведь это его прием сейчас вспомнило тело. Мой бывший увлекался айкидо и иногда не гнушался использовать меня в качестве спарринг-груши. Да, спасибо тебе Виктор, действительно спасибо. За все уроки, что ты мне преподал.

Пауза начала затягиваться, пора было что-то делать. Тем более что и бесчувственный морской у меня в ногах начал приходить в себя и зашевелился. А ну как сейчас вскочит и еще чего выкинет? Не уверена я была, что еще раз смогу уложить его столь же эффектно. Да и не эффектно тоже. И я решилась: взяла клинок за лезвие и повернув рукоятью вперед, протянула владычице:

— Вот. Думаю, лаэда лучше знает, что с этим делать.

Первая фраза вышла далекой от протокола, да и подарочек я преподнесла тот еще. Черт, ну почему у меня все всегда выходит через задницу? Судьба такая, что ли?

Тем временем Канасси очухался и начал медленно подниматься на ноги, не сводя глаз со своего лаири. Я на всякий случай отодвинулась еще на шажок, постаравшись проделать это максимально непринужденно, и оказалась почти вплотную к лесной. Лавириэль же, словно не заметив этих маневров, спокойно протянула руку и забрала у меня меч:

— Да, я знаю, что с этим делать.

И резко, с неожиданной силой, переломила клинок, одним точным движением бросив обломки прямо к моим ногам. В полной тишине застывшего зала слышались только едва уловимый шелест листьев над головой и тяжелое дыхание морского. Он, не совсем веря в произошедшее, тупо переводил взгляд с того, что когда-то было его оружием на владычицу и обратно.

Я же боялась шевельнуться, глядя на обломки, лежавшие около носков моих туфель. Здесь явно происходил очередной ритуал, и лучше было не дергаться, чтобы не влезть еще во что-нибудь. Впрочем, опасалась я зря. Как выяснилось через пару секунд — уже влезла, да так, что дальше некуда.

Устав водить головой или все-таки приняв неизбежное, Канасси тяжело, разом утратив всю свою эльфячью невесомость, плюхнулся на колени:

— Я твой слуга, лаэда, волею владычицы, — голос морского звучал запредельно равнодушно.

— Спасибо не надо! — От неожиданности я едва удержалась, чтобы не отпрыгнуть от него как от гадюки. И посмотрела прямо в глаза лесной, почему-то показавшиеся мне знакомыми. — Извините лаэда, но…

— Я об этом не прошу. — Негромко, но очень жестко прервал меня Вессаэль из-за ее плеча.

— ?

— Повтори!

— А, ну да! Я об этом не прошу. — Послушно воспроизвела я за ним.

Не то чтобы я понимала все, происходившее сейчас, скорее наоборот, но явно ритуальная фраза, подсказанная сьеррином, давала надежду выпутаться из передряги без особых потерь. Похоже, у запасливых данааэ была какая-то церемония и на такой случай, а небольшие отступления от протокола можно будет списать на мою дикость.

Не знаю, то ли мне показалось с перепугу, то ли в глазах владычицы действительно промелькнула стайка чертиков… Правда, не знаю, но ответила она явно по протоколу:

— Ты отказываешь ему в праве служить тебе?

— Да, — радостно согласилась я, крайне довольная такой сообразительностью с ее стороны. — Еще как отказываю!

— Да свершится сказанное, — припечатала лесная тоже протокольно.

— Да свершится, — добавила и я. На всякий случай.

Судя по реакции остальных все было сделано более-менее правильно. И я уже могла считать себя свободной от столь обременительного слуги, как злющий морской дан, едва не всадивший мне в спину ножик.

Тут же глухая тоска сменилась в глазах все еще стоявшего на коленях Канасси сначала непониманием, потом облегчением и… ненавистью. Ко мне, разумеется. Что ж, так — значит так. За подобные подарки, как и за подобное унижение, благодарными не бывают, это понятно. Учтем.

— Ладно, капитан, вставай, — поторопилась я закончить тягостную сцену, — а то коленки простудишь.

— Он больше не капитан. — Прервала меня владычица. — Сегодня Канасси лишился всех прав. И поскольку ты отказала ему в привилегии получить их снова на службе тебе, жизнь этого данааэ передается на суд его клана.

— Да свершиться сказанное. — Из-за спины владычицы с возвышения спрыгнул Канриль и с крайне серьезным видом снял с Канасси перевязь с ножнами. — Клан вынесет свой приговор.

И почему, интересно, мне не было страшно за этого приговоренного? Может, потому, что рожа у него стала неприлично довольной? Не слишком ли легко он отделался? И не стоило ли все-таки законопатить его на какие-нибудь местные рудники, пока была такая возможность? Любопытно, как здесь дело обстоит с рудниками?

Правду говорят, что один дурак за минуту задаст столько вопросов, что умный на них вовек не ответит. Это точно про меня! Разумеется, не в той части, где про умных.

А взгляд опять непроизвольно вернулся к Лавириэль, я никак не могла перестать пялиться на нее. Почему-то не оставляло чувство, будто мы уже виделись. Что за глупости? Где бы, интересно? Но, тем не менее… Может, если дар… Дар! Ну конечно же дар.

До меня дошло! Причем две вещи сразу. Во-первых, это ее образ я видела там, в заброшенном сиде, когда пел Суинни. Поняла, наконец, кто его недоступная принцесса. Да уж, ничего не скажешь, принцесса так принцесса. Но было еще и «во-вторых» и оно поразило меня даже больше, чем «во-первых». Я поняла и чей суириннен носил Вессаэль. Подвеска с изумрудом, камнем цвета ее глаз!

Бедный, бедный Суинни. Теперь ясно стало, что это за непреодолимая причина, о которой он говорил. Любить жену своего друга это вам не хрен собачий! Оставалось лишь посочувствовать. Хотя… Прислушавшись к дару еще разок, я с удивлением поняла: связь между бардом и владычицей все-таки существует, и я ни разу не ошиблась, сказав ему об этом. А значит… Значит, все еще может быть. Жизнь-то у данов длинная…