Беги, если сможешь - Чеви Стивенс

Я зажала рот рукой, в ужасе ожидая продолжения.

— Мне казалось, что он ее уговорит, — продолжал Робби хрипло. Голос его дрогнул, он перевел дух и заговорил снова. — Потом я успокоился, и мне стало стыдно. Подумал, что она, наверное, права, и нам надо уезжать всем вместе. Когда я вернулся, все уже ушли гулять, и Ивы среди них не было. И я пошел туда, где мы рыли ямы…

— Господи, туалеты…

Теперь я вспомнила. Как раз тогда мужчины рыли новые отхожие ямы. Именно там Аарон и возился в тот день.

Робби кивнул.

— Одна из ям была засыпана. Я ее раскопал и нашел огромный бак из-под краски. Снял крышку и увидел ее.

У меня полились слезы. Робби смотрел на Хмеля, и лицо его ничего не выражало, словно ему надо было отрешиться от воспоминаний, чтобы рассказать о них.

— Я пощупал пульс, но она уже остыла… и у нее в волосах была кровь… — Его голос прервался — по напряженным плечам и шее я видела, что он с трудом сдерживает эмоции. — Ногти у нее были сорваны, а пальцы в крови. Крышка была вся исцарапана. Видимо, он оглушил ее лопатой и сунул туда живой.

— Господи…

Робби заговорил быстрее, стремясь закончить с рассказом. Ужасная правда наконец-то вырвалась наружу.

— Я хотел позвать на помощь, но вы еще не вернулись в прогулки. И тут пришел Аарон. Я сказал ему, что пойду в полицию, а он ответил, что если я разрушу коммуну, то он отнимет у меня самое дорогое. Я понимал, что он имеет в виду, что сделает что-то с тобой или мамой. Он заявил, что ему самому не хочется так поступать, но Свет заставит его, как и в случае с Ивой. Она сама виновата, что умерла, — надо было отдать ему куртку. Он просто защищал семью.

Дело было не в куртке. Он хотел, чтобы она ушла.

— Я сказал, что он убийца. А он возразил: нет, мол, я пришел ее выпустить.

«Я пришел ее выпустить». Я впервые слышала этот рассказ, но эти слова казались знакомыми, и мой желудок сжался от ужаса. Покопавшись в памяти, я, однако, не вспомнила, где могла их слышать раньше.

Робби покачал головой и сжал кулаки.

— Он больной. Он и правда верил, что не виноват в ее смерти.

Меня это совершенно не удивило.

— Что ты с ней сделал?

— Он заставил меня закрыть бак крышкой, засыпать яму и выкопать новую. Я всю ночь просидел в лесу у могилы — все надеялся, что это какой-то дикий кошмар. Она по-прежнему там лежит. Иногда я хожу туда и прошу у нее прощения.

Он умолк.

— Что ты собираешься делать теперь? — спросила я. — Нельзя ее там оставлять.

— Я знаю. — Он сердито тряхнул головой. — Все эти годы я боялся, что он доберется до тебя: он приходил раз в пару лет, говорил, что следит за тобой. Поэтому я молчал.

Вот почему Аарон позволил Робби уйти безнаказанно — он прикрывался мною.

— Поэтому ты сказал, что видел, как она ловила машину?

Он кивнул.

— Хотел, чтобы ты бросила это дело. Но теперь ты все равно в опасности, и единственный способ прекратить это — арестовать его. Я пойду в полицию.

Он снова полез в карман за сигаретами. Хмель беспокойно смотрел на хозяина и нюхал воздух — он чувствовал нашу тревогу.

— Можем поехать туда прямо сейчас. Я тебя подвезу.

— Ладно, давай. Но мы с Хмелем поедем в моем грузовике.

По пути к машинам мы не разговаривали, но я чувствовала, что между нами что-то переменилось. Теперь многое стало ясно: почему он так изменился после возвращения, почему был озлоблен на весь мир. Почему не встречался ни с одной девушкой.

В полиции нам сказали, что сержант Крукшенк уехала и вернется только через час. Дежурный посоветовал нам поговорить с ней, потому что именно она занималась расследованием в Шонигане. Робби решил подождать в участке. Когда я предложила составить ему компанию, он отказался.

— Нет, я лучше сам.

— Точно? Я бы осталась с тобой.

Он помотал головой.

— Поезжай в Викторию и жди.

Я продиктовала ему свой новый номер, и он пообещал позвонить после того, как выйдет из участка. Прежде чем вернуться домой, я заглянула к Мэри, чтобы обрадовать ее, что дни Аарона на свободе сочтены. Она как раз работала в саду и обернулась на звук автомобиля, а увидев меня, поморщилась.

— Если можно, мне надо кое-что вам рассказать, — сообщила я.

— Я думала над нашим разговором и решила, что не пойду в полицию, — отрезала она и вернулась к своей работе.

— Возможно, это и не потребуется. Потому я и пришла.

Она резко обернулась.

— Что случилось?

Я пересказала ей историю Ивы и сообщила, что скоро Робби сделает заявление в полицию.

— Аарону от этого не отмыться. Как только эта история прогремит, другие жертвы тоже осмелятся заговорить.

Она наклонила голову и прикрыла лицо грязными руками, после чего судорожно вздохнула, словно собиралась вот-вот расплакаться.

— Что-то не так? — спросила я, не понимая, почему она так реагирует.

— Уходите, — сказала она, по-прежнему прикрывая лицо. — Мне надо побыть одной.

Но я не собиралась уходить, не получив объяснений. Меня смущали ее слезы.

— Вы расстроились из-за Ивы?

Она кивнула.

— Ива попросила меня помочь ей с курткой — она хотела оставить ее себе. Но я тогда не была готова выступить против Аарона. — Она взглянула на свою изуродованную руку. — Это было еще до того случая.

Она подняла на меня взгляд. У нее в глазах блестели слезы.

— Я отказалась ей помочь, и она сказала, что уйдет из коммуны.

Я присела с ней рядом.

— Вы же не знали, на что способен Аарон.

— Я думала, что она не права, что надо отдать ему эту куртку. Я верила каждому его слову, как и все. Я сказала ему, что она собирается уйти, я ему сказала.

Возможно, у Аарона были и другие причины убить Иву. Мне представилось, как они спорят, и она говорит, что забирает меня.

— Полиции могут пригодиться эти сведения. Это поможет увидеть мотив…

Она застыла на месте, и боль в ее взгляде сменилась гневом.

— Я же сказала, что не пойду в полицию. Уходите!

Она развернулась и пошла к дому, оставив лопату торчать в земле.

Глава 33

По пути домой я все обдумала. Мне было жаль Мэри, но если она все же откажется пойти в полицию, у меня не оставалось выбора, кроме как рассказать все за нее. Даже после заявления Робби у Аарона был шанс ускользнуть за недостатком улик. Погрузившись в мысли, я подскочила, когда зазвенел телефон. На дисплее отобразился номер Кевина, и мне стало не по себе. С одной стороны, мне хотелось рассказать ему, что происходит, а с другой — стоило дождаться реакции полиции. Через несколько звонков телефон утих.

У меня еще оставалось время до звонка Робби, и я отправилась в больницу и занялась бумагами, надеясь, что удастся отвлечься, а заодно избежать встречи с Кевином. Я думала, что по средам у него семинары, но наткнулась на него в холле.

— Так, я уже понял, что ты меня избегаешь, — сказал он. — Я оставил тебе пару сообщений…

— Нет, прости меня. Я хотела с тобой поговорить. Просто у меня в жизни происходит много такого, о чем я не могу рассказать.

Он кивнул, но вид у него был слегка раздраженный.

— Если ты не хочешь продолжать это, просто скажи.

— Не в том дело. Ты замечательный человек, и мне очень с тобой хорошо, просто у меня сейчас тяжелое время.

Его лицо смягчилось.

— Я бы очень хотел помочь.

— Не хочу втягивать тебя в свои проблемы.

— По-моему, я уже втянулся, — сказал он с улыбкой.

— Ты мне очень помог, — улыбнулась я в ответ. — Но мне действительно кажется, что пока что я способна только на дружбу. На отношения у меня сейчас не хватит сил. А у нас и без того достаточно отягчающих обстоятельств.

— Каких?

Я смутилась.

— Ну… мы работаем вместе. Я тебя старше.

Он приподнял бровь.

— Да что ты? А мне-то показалось, что ты не боишься трудностей.

— Я ничего не боюсь, правда. Просто сначала мне надо разобраться с дочерью.

— Ладно, приглашение на ужин остается в силе — либо когда ты разберешься со своими делами, либо когда захочешь передохнуть. — Он сжал мое плечо. — Держись.

Наблюдая за тем, как он уходит, я ощутила сожаление, но тут же прогнала его прочь. Я поступила правильно. Мне надо самой во всем разобраться.

Пробыв в больнице с полчаса, я поняла, что не могу сосредоточиться на работе, и поехала домой ждать звонка от Робби. По пути я позвонила Тамми — она чуть не повесила трубку, услышав мой голос, но я успела сказать, что Аарона вот-вот арестуют, и она остановилась. Я рассказала ей, что мой брат пошел в полицию, но она тут же попрощалась и повесила трубку. Видимо, в комнату вошел ее муж. Оставалось только надеяться, что у нее все в порядке.

Прошло еще полчаса, Робби так и не позвонил, и я начала беспокоиться. Мы с ним расстались уже два часа назад. Я набрала его мобильный, но мне ответил автоответчик, а домашнего телефона у него не было. Я велела себе успокоиться. Видимо, его задержали в участке — у них наверняка возникло множество вопросов. Подождав еще двадцать минут, я снова ему позвонила. Безуспешно. Похоже, что-то случилось.