Легенды доблестных времен - Валентин Леженда

Да, «Псякло» в отличие от нервов не подведёт.

В тайном подземном туннеле было темно и невероятно сыро. Благородный рыцарь то и дело поскальзывался на крысиных фекалиях, кляня строителей тесных зловонных катакомб. По всему выходило, что туннель рыли пьяные гномы. Пьяные – потому что подземный ход то и дело вилял в разные стороны, причём совершенно неоправданно.

Впереди забрезжил зыбкий свет холодной лапландской лунной ночи.

Полнолуние!

Интересно, как в такие ночи чувствует себя Ваплевасла?

Спит себе на дне озёрном, зарывшись в холодную тину? Ох, вряд ли. Ведь полнолуние – самое время для разгула всевозможной нечисти.

Добраться до выхода Туоми добрался, а вот выходить на поверхность не спешил, чутко прислушиваясь, не шурудит ли там в камышах у берега зловещее проклятие (или выдумка?) рода Вяминенов.

Прибрежные кусты и впрямь шумели, но всему виной был всё тот же разгулявшийся в эту ночь холодный ветер.

Благородный рыцарь глубоко вздохнул и… решился.

Мощный рывок вперёд – и вот он уже на свободе, на свежем щекочущем ноздри воздухе.

– Эх! – Туоми с удовольствием потянулся, разминая затёкшие в подземелье плечи.

И никакого Ваплеваслы.

Значит, он боялся зря!

Наконец-то благородный Вяминен смог победить свои детские страхи. Но в полной мере насладиться этой победой Туоми так и не смог, потому что был вероломно схвачен сзади. На голову тут же прыгнул чёрный пахнущий прелью мешок.

– Проклятые трусы! – так взревел благородный рыцарь, понимая, что уже не успеет выхватить свой верный «Псякло». – Знайте же, что мои знаменитые друзья отомстят за меня, потому что…

Договорить бедняга так и не успел, ибо в следующую секунду был оглушён добротным лапландским поленом, выструганным из отличнейшей карельской сосны.

Очнулся Туоми в каком-то мрачном помещении, очень напоминающем подвал пыточных застенков великой инквизиции. Но ужасные инквизиторы были не властны в Лапландии, стало быть… Стало быть, до него таки добрались свои: те, что первыми прознали о последней воле старого короля.

Забрало шлема слегка деформировалось, поэтому обзор был каким-то странным… слегка скособоченным. Но если бы не шлем… вряд ли Вяминен так быстро пришёл бы в себя, да и не здесь, наверное, а в тёмном царстве мёртвых Туонеле.

Значит, везение по-прежнему не оставляло его, хотя и было до смешного крохотным.

Благородный рыцарь с трудом поднялся на ноги. Доспехи скрипели нещадно, успев отсыреть в холодном подземелье. Руки за спиной были крепко связаны, но верный «Псякло» оставался в ножнах на месте. Коварные враги не посмели отнять у благородного рыцаря его верный меч, ибо тот, кто отважится на подобное безумство, будет проклят до седьмого колена своего гнусного вероломного рода. Эту басню также выдумали хитроумные Вяминены, и с тех пор у них перестало пропадать из замка фамильное оружие.

– О, что же делать мне, несчастнейшему из несчастнейших? – так спросил пустоту Туоми, с надеждой глядя на звёздное небо, виднеющееся в узком зарешеченном окошке под самым сводом темницы.

Нужно произнести какое-нибудь заклинание, но как назло после злосчастного удара добротной лапландской сосной все заклинания из головы несчастного узника словно ветром выдуло.

Хотя нет, одно оставалось, но его следовало использовать только в самых тяжких обстоятельствах, таких, когда уже ничто не в силах помочь. Похоже, случай выдался походящий, хотя покойный отец, сообщая магические слова, предостерегал сына никогда этого не делать.

– Ну что ж, – тихо произнёс благородный рыцарь, – пожалуй, у меня действительно нет иного выхода…

И он произнёс на тайном магическом языке «ахти» заклинание, вызывающее великого лапландского чародея Святого Клауса!

Мрачный застенок озарился ярким светом, и ОН явился!

Озадаченный Туоми с большим изумлением рассматривал запряжённые оленями небольшие сани и огромного седобородого мужика в синем зимнем кафтане.

Как это всё поместилось в таком маленьком помещении, было загадкой.

– Охо-хо-хо-хо!!! – басом проревел Святой Клаус и с нескрываемой ненавистью посмотрел на благородного узника. – Это ты меня вызывал, несчастный?

– Н-н-н-нуда… – неуверенно подтвердил Туоми.

– Зря! – Великий чародей потряс длинным посохом. – Ответь мне, хорошо ли ты себя вёл на протяжении всего этого года?

– Ну… – Благородный рыцарь задумался. – Пожалуй, что так.

– Не смей обманывать Санту! – гневно гаркнул чародей. – Ведь от меня ничего не скроешь! Совсем недавно ты пьянствовал в своём родовом замке, мечтая увильнуть от великой миссии, возложенной на тебя покойным королём. Ты, благородный рыцарь, хотел отказаться от служения своему народу, своей стране, и именно за это ты сейчас покаран. За своё непростительное малодушие!!!

– Но, Санта…

– Я уже тысячу лет Санта!!! И не смей перебивать старших, когда они говорят!

– Хорошо!

– Ну вот опять! – И волшебник стукнул о земляной пол магическим посохом, от чего в подземелье внезапно пошёл снег.

По влажным стенам побежала изморозь, дыхание стало превращаться в облачка белого пара. Туоми моляще уставился на свою единственную безумную надежду.

– Что смотришь… – недовольно пробурчал Санта. – Пой песенку!

– Чт-т-т-то?!!

– Что слышал, без неё не стану тебе помогать.

– Но какую?

– На своё усмотрение, мне всё равно. Но только чтобы она была добрая и с хорошим финалом!

Таких песенок несчастный Вяминен, к сожалению, не знал. Нужно было срочно что-то придумать.

И он придумал, вернее, вспомнил.

Мне пришло одно желанье,Я одну задумал мыслю —Быть готовым к песнопеньюИ начать скорее слово,Чтоб пропеть мне предков песню,Рода нашего напевы.На устах слова уж тают,Разливаются реками,На язык они стремятся,Раскрывают мои зубы.Золотой мой друг и братец,Дорогой товарищ Санта!Мы споем с тобою вместе,Мы с тобой промолвим словоНаконец мы увидались,Увидались, видно, к счастью,С двух сторон теперь сошлися!Редко мы бываем вместе,Редко ходим мы друг к другуНа пространстве этом белом,В крае севера прекрасном.Так давай свои мне руки,Пальцы наши вместе сложим,Песни славные споём мы,Начиная с самых главных…

– Отсебятину добавляешь! – Санта угрожающе взмахнул посохом. – Искажаешь наш великий народный эпос «Кале-валу»!!! Превращу тебя, пожалуй, за это в гнусного Отсо, бурого медведя!

Бедняга Туоми зажмурился, ожидая страшного превращения, однако оно так и не произошло.

– Правда, пел ты неплохо… – неожиданно смягчился волшебник, опуская магический посох. – У тебя красивый нежный голос… я бы даже сказал, немного женский. Но для рыцаря это не стыдно. Что ж, помогу тебе, пожалуй. Говори, чего ты хочешь?

– Освободи меня от оков, – тут же попросил благородный рыцарь. – Выпусти из темницы!

– М… м… м… – Санта задумчиво трепал бороду. – Не могу!

– Но почему?

– Можно подумать, ты сам не понимаешь?!! Ты же РЫЦАРЬ, храбрый бесстрашный воин. Как это вообще будет выглядеть, если я возьму и помогу тебе бежать. Нет, так не пойдет. Как будут петь о тебе в новых песнях наши народные пенны? Что ты трусливо унижался перед великим Сантой, прося его сделать за тебя то, что ты должен сделать сам!

– И что я должен сделать сам? – совершенно убитым голосом спросил Туоми, вспоминая предостережения отца и покойного короля по поводу великого волшебника.

– Разорвать верёвки, сломать запоры и поквитаться с пирующими наверху врагами числом три десятка!

– Но это задача для небольшого отряда рыцарей, а не для одного человека!!!

– Вот именно! Карелия ждёт от тебя невероятных подвигов и деяний, а ты в подвале сидишь, сопли жуёшь. Спаси меня Санта, спаси… Позорище!!!

– Значит, не будешь меня освобождать?

– Нет!

– Ну и ладно, тогда хотя бы помоги мне послать зов о помощи моим благородным друзьям.

– Ну, это можно… это запросто… если тебя спасут другие благородные рыцари, это будет красиво. Ещё одна великолепная глава нашего героического эпоса!!! Да, я определенно согласен тут тебе помочь. Но только с этим. СЛЫШИШЬ?!! Больше ни о чём меня не проси!

– Договорились! – понуро кивнул Туоми.

Когда пообещавший послать магический зов о помощи чародей растворился в воздухе, благородный рыцарь спросил себя: «А не примерещилось ли мне всё это спьяну?»

Да, несомненно, он знал, что где-то глубоко в вечных снегах страны Пиментолы обитает знаменитый лапландский волшебник. Но мало ли там чего спьяну рассказывают долгими зимними ночами у жаркого камина. От жары и крепкого новогоднего эля ещё и не такое наплетёшь.

Пребывая в столь грустных раздумьях, не способствующих скорому освобождению из позорного плена, благородный Вяминен слегка задремал. Конечно, положение, в котором он сейчас находился, совсем не подходило для комфортного сна, но настоящий рыцарь способен отдохнуть в любых, даже самых нечеловеческих условиях.