Возвышение Королевы (ЛП) - Кент Рина

Мои зрачки двигаются за веками, но я ничего не вижу… Я не думаю. Словно я снова в той могиле. Мой бок вспорот, из меня льется кровь, и я не могу приподняться, чтобы выйти.

Слезы собираются в уголках глаз. Нет. Я больше не та шестнадцатилетняя девочка. Я попрощалась со своим кошмаром. Я оплакивала его.

Медленно, слишком медленно мои глаза открываются. Стены вращаются, и я вот-вот упаду.

Только... я не падаю.

Я привязана к стулу толстыми веревками вокруг туловища, а другие напрягают мои руки за спиной.

Дважды моргнув, я начинаю осматриваться. Стойка, чистый белый пол, стол посередине.

Кухня. Я дома на кухне.

Мои глаза расширяются, когда я вижу мужчину за камерой на штативе. Человек, у которого маска спадает с шеи. Царапины, которые я оставила ранее, пересекают его лицо по диагонали.

Человек, который ударил меня ножом одиннадцать лет назад и напал на меня несколько недель назад.

Том.

Причина, по которой я не обратила внимания на татуировку дракона, заключается в том, что у него теперь есть волосы. Тогда он был лысым — я имею в виду, одиннадцать лет назад.

Несмотря на привкус кислоты и страх в горле, я стою на своем. Не сомневаюсь, что он планирует причинить мне боль, и эта камера, вероятно, является способом записать это.

Дерьмо.

Блядь.

Во время моего пребывания в доме Джонатана я думала, что он молчит, потому что это часть его личности. Он действительно полюбил меня за свою добрую натуру, но я понятия не имела, что он замышлял мою кончину.

Но он не был тем, кто накачал меня наркотиками ранее... верно? Я поцарапала его и побежала... Потом меня каким-то образом укололи иглой, и я упала обратно в его объятия.

Там был кто-то еще.

— Принцесса наконец-то проснулась.

Я вздрагиваю от голоса, доносящегося справа от меня. Мои глаза чуть не вылезают из орбит, когда она присоединяется к Тому.

— М-Марго?

— Да, мисс? — ее тон ровный, ее зеленые глаза холодны, как камень.

— Н-но как? Почему? — я перевожу взгляд с нее на Тома. — Он был тем, кто напал на меня.

— С моей помощью. — ее ирландский акцент становится более заметным. — Что касается причины, может, вам следовало спросить своего отца во время сегодняшнего визита.

— В-вы член семьи жертвы?

Мне трудно говорить, и это не из-за того, кто стоит передо мной. Мой язык отяжелел, как и мои конечности — вероятно, из-за наркотиков.

— Первая жертва, — говорит Марго. — Которую забыли, потому что ее не задушили и не похоронили в могиле. Моя сестра Меган была первой жертвой Убийцы Клейкой Ленты, но это произошло более двадцати лет назад. Ее похитили, но так как у нее были проблемы с наркотиками, полиция классифицировала ее как сбежавшую. Твой отец сделал так, чтобы ее смерть выглядела как передозировка, и бросил ее под грязным мостом. Он так и не признался в этом убийстве, и когда Шелби, тогдашний парень моей сестры, несколько лет назад попал в тюрьму, он спросил его, были ли какие-нибудь женщины, о которых он никогда не упоминал. Максим ответил, что никогда не говорил о тех, кто был до того, как появилась его муза. Это забывалось, просто практика, как он их называл. То, что произошло после того, как он встретил Бриджит и Алисию, были его настоящими шедеврами. Он даже не помнил ее имени. Моя сестра и единственная семья были для него никем. Он назвал ее практикой! — голос Марго повышается в конце, прежде чем она делает вдох и сглаживает его. — Поэтому мы с Томом решили заставить его заплатить наилучшим из известных нам способов. Том мой племянник, и я вырастила его после смерти Меган, когда ему было всего десять. Мы уже выследили Максима до того, как вы его сдали. Мы изучили его манеры и его одержимость своими милыми маленькими музами. Бриджит уже покончила с собой в то время, поэтому мы уделили особое внимание вам и Алисии. Мы собирались заставить его страдать, и убить его было бы недостаточно. Ему пришлось потерять двух самых дорогих для него людей.

Я задыхаюсь, когда кусочки головоломки встают на свои места.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— В-вы... отравили Алисию?

— Ее разум все равно был хрупким. Подсунуть ей что-то здесь и еще что-то было проще простого. В мгновение ока все, включая Джонатана и Эйдена, поверили, что она сходит с ума. Эта сука даже подумала, что Джонатан отравляет ее, так как она решила быть умной и проверить чай, который он ей принес. Она никогда не подозревала меня или то, как я заставил ее думать, что она теряет счет всему. Ее галлюцинации были в основном вызваны тщательно продуманными заговорами, которые мы с Томом придумывали на протяжении многих лет. Мы записали шепчущие голоса и заставили ее думать, что она что-то слышит. Потерянная книга здесь, пропущенный предмет там, и она начала разговаривать сама с собой, чтобы оставаться в здравом уме. Что, конечно, только сделало ее еще более безумной. Это была ее плата за то, что она была добровольной музой Максима.

Злые слезы наполняют мои глаза при мысли о том, через что прошла Алисия. Должно быть, то же самое они сделали и со мной. Те голоса, которые я услышала на следующее утро после того, как подумала, что страдаю галлюцинациями, были делом ее рук и рук Тома. Эти монстры заставили мою сестру поверить, что она сумасшедшая.

— Она сделала это, чтобы защитить меня.

— Скукота. И что в тебе такого особенного, Кларисса? Помимо того факта, что ты последняя щель в броне Максима? Я признаю, что тебя не так легко сломить, как Алисию. Шелби заплатил консьержу твоего предыдущего здания, чтобы он закрывал глаза на все посылки, которые мы отправляли, но ты все равно не сдавалась.

Черт. Шелби. Я должна была догадаться, что в этом замкнутом старике, который раньше жил по соседству со мной, было что-то не так.

— Почему ты не убил меня одиннадцать лет назад? — я пристально смотрю на Тома. — Она тоже должна отвечать за тебя?

— Ты недостаточно страдала, — говорит он монотонным голосом.

Наверное, это первый раз, когда я слышу, как он говорит, и его тон такой же тихий, как и его молчание.

— Кроме того, без обид, но ты не важна. Роль, которую ты играешь в жизни Максима, такова. — Марго щелкает камерой. — Мы собираемся записать, как Том убивает тебя. Это будет в прямом эфире, и инсайдер покажет отснятый материал Максиму. Как только он потеряет свою последнюю музу, это станет его падением и лучшей местью, которую Меган могла бы получить.

Несмотря на тяжесть в голове и на моем языке, я встречаю их взгляды.

— Мне жаль, что ты потерял сестру и мать, но это не дает вам права винить в этом меня. Я тоже жертва. Я сдала его, хотя он был всем, что у меня было.

— Заткнись. — Том подходит ко мне в несколько шагов и ударяет меня так сильно, что я качаюсь на стуле. — Она была моим миром. Он забрал ее, и я заберу тебя.

— Используй нож, Том.

Марго указывает на сверкающее лезвие на прилавке, и он берет его. Мой подбородок дрожит, и я начинаю видеть финал, но не опускаю взгляда.

Я не сделала ничего плохого.

Но когда он подносит нож к моему горлу, дрожь пробегает у меня по спине. Сожаления выходят на первый план в сознании. Большинство из них о том, как я на самом деле не жила, и теперь, когда я готова к этому, это будет отнято.

Это о том, что я не могу попрощаться с Лей, ее семьей и моей семьей. Потому что, в некотором смысле, Эйден, Леви, Эльза и Астрид вошли в мою жизнь и стали моей семьей.

Но больше всего, подумала я, это касается Джонатана.

Я сожалею, что не сказала тех слов, которые я так долго испытывала, но отрицала или думала, что я больше не достойна этого чувства.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Мне нужно закрыть глаза, но я этого не делаю. Я собираюсь умереть с высоко поднятым подбородком.

Слеза скатывается по моей щеке, когда я понимаю, что все закончилось еще до того, как началось.

На это ушло одиннадцать лет, но наконец-то все закончилось.

Как раз в тот момент, когда я собираюсь покориться своей судьбе, дверь распахивается.