Там, за синими морями… (дилогия) - Елена Кондаурова

Рил проснулась, подняла голову и испуганно огляделась. Потом посмотрела на него и улыбнулась.

– Я боялась, что мне все приснилось! Ты не сердишься? – спросила она, заглядывая ему в глаза. Лукаво усмехнулась. – Теперь тебе точно не удастся сбагрить меня замуж! Будешь со мной мучиться всю оставшуюся жизнь.

– Вот дуреха! – с облегчением, в котором он не хотел признаться даже самому себе, выдохнул Таш. – Сумасшедшая! Глупая девчонка! Бестолочь!

Обнял ее, одним движением оказался сверху. Нестерпимо захотелось прямо сейчас почувствовать губами вкус ее кожи.

– Я же блондинка, мне положено быть глупой! – не стала спорить Рил.

Таш так удивился, что оторвался от своего занятия.

– Это кто сказал тебе такую ерунду?

– Не помню! – беспечно отозвалась она. – Да и какая разница?

И верно, какая разница?

Через полчаса к ним постучали. Таш, проклиная всех на свете самыми страшными словами, которые мог придумать, пошел открывать. На пороге стоял Самконг.

– Утро доброе, друг!

В душе Таша зашевелились недобрые предчувствия. Никогда Самконг не наносил такие ранние визиты без серьезной причины.

– Доброе. Проходи.

Он отступил от дверей, давая другу дорогу.

Навстречу им из спальни выплыла закутанная в простыню Рил.

– Таш, ты здесь?

Страшно смутилась, увидев Самконга. Подхватила с пола валяющиеся там со вчерашнего вечера чулки. Таш проследил за ней взглядом. Хоть убей, он не помнил, как он их с нее снимал. Впрочем, это к делу не относится.

– А ну, кыш отсюда! – сделав страшные глаза, шикнул он на Рил.

Она хихикнула, подобрала простыню и, мелькнув белыми ножками, бегом убежала к себе.

Многоопытный бывший барон красноречиво уставился на Таша.

– Друг мой, неужели?! Я надеюсь, мне будет дозволено поинтересоваться, как такое могло произойти?

– Нет! – отрезал Таш, не желающий никому давать какие-либо объяснения. – Она теперь со мной, и это не обсуждается.

– Ну, нет так нет, – подозрительно легко сдался Самконг. Таш недоверчиво покосился на него: похоже, его старый друг решил выяснить то, что его интересует, другим способом.

Оставив Самконга в гостиной, Таш отлучился на минуту одеться и сказать Рил, чтобы приготовила завтрак. Вернувшись, застал друга непривычно задумчивым, внимательно разглядывающим еле держащееся стекло в одном из окон. Таш ругнулся, проследив за его взглядом, хотел было поправить, но Самконг остановил.

– Да плюнь, Таш! Потом.

Ну, потом так потом. Таш сел за стол напротив своего друга. Если у него было что сказать, то самое время начать.

– Так что там у тебя вчера с Кроком вышло? – очень спокойно и как всегда издалека начал Самконг.

Таш поморщился.

– Да херня какая-то! Я и сам толком не понял, из-за чего они на моих пацанов наехали. Нашли с кем связываться, они ж дети совсем!

– Дети! – хмыкнул Самконг. – А ты мне не напомнишь, сколько Кроковых ребят осталось лежать на земле после того, как эти твои дети с ними пообщались?

– Двенадцать, – что-то прикинув в уме, ответил Таш.

– Из двадцати, – уточнил Самконг. – А твоих сколько было, если не секрет?

– Восемь.

– Неплохо!

– Плохо! – поморщившись, возразил Таш. – Надо будет больше гонять!

– Таш, ты вообще понимаешь, что говоришь? Двенадцать наших погибли просто так, ни за хрен собачий, а ты даже не собираешься наказывать своих пацанов, чтоб в другой раз неповадно было! Крок в бешенстве, я не знаю, как ты будешь ему это объяснять!

– Словами! – огрызнулся Таш. – И я ему уже вчера объяснил, что не хрен беситься. И вообще, сдается мне, что это вы не понимаете того, что я делаю, а я ведь не первый год уже пытаюсь всем вдолбить! Словами, кстати! Нет, ну ладно Крок, но ты-то должен был понять, что надо было быть полным кретином, чтобы связываться с моими малолетками! Они же дети, там самому старшему от силы шестнадцать, а в основном и того меньше. Они сейчас как щенки, которые только научились хвостом махать, и машут им направо и налево. Убивать умеют, а разговаривать еще нет.

– А чего ж ты их этому не учишь?

– В первую очередь я учу тому, что важнее всего. Выживать. Разве я не прав?

– Возможно. Но ответь мне, сколько Кроковых ребят осталось бы в живых, если бы они наехали на твоих парней постарше?

– Да все и остались бы! – сухо ответил Таш. – Те попытались бы договориться, а если бы не получилось, то аккуратно успокоили недовольных до прихода Крока, и все дела. А малышня просто испугалась и начала дергаться.

– Ничего себе, дергаться! – усмехнулся Самконг. – Крок теперь не скоро простит тебе эту выходку.

– Ничего, потерплю, – хмыкнул Таш. – А если это он нас продает, то для него будет лишний повод продолжить.

– Кстати, о поводах. Пойдем-ка выйдем!

Они вышли на улицу, и Самконг уверенно направился в глубь сада. Метрах в пятнадцати от дома они увидели сидящих на бревне нескольких Ташевых парней, из тех, кто постарше, и шесть аккуратно, в рядочек уложенных на подмороженную за ночь землю трупов. По виду этих самых трупов сразу можно было сказать, что они пришли сюда не для банального грабежа. Все, как один, бритые, в одинаковой черной одежде, с разрисованными черными полосками лицами.

– И какого свигра здесь произошло? – невозмутимо спросил Таш. Дело было слишком хреновое, чтобы нервничать.

– Вчера вечером, когда ты уже ушел, прибежал один из Франиных пацанят, которых я отправил присматривать за твоим домом, и рассказал, что к тебе в сад полезли какие-то хмыри. И я решил, что помощь тебе не помешает, мало ли что.

– Их осматривали? – Таш посмотрел на сидящих парней.

Один из них встал и протянул своему наставнику небольшой сверток с обнаруженными в карманах у трупов вещами. Таш взял, но разворачивать не стал. Потом.

– О боги! Это что еще за ниндзя? – За спиной Таша Рил в ужасе зажала рот ладошкой.

Все обернулись, никто не заметил, как она подошла.

– Кто? – переспросил Самконг.

Таш притянул ее к себе, обнял, нимало не смущаясь присутствием подопечных. Шепнул на ухо:

– Все хорошо, не бойся! – Повернулся к ученикам. – Так, эту падаль отсюда по-тихому убрать, чтоб комар носа не подточил. Ясно? – Те закивали, вставая. – Тому, кто убрал вон того, – Таш кивнул на труп с неестественно вывернутой шеей, – дополнительный выходной. А тому, кто поработал над тем, – кивок на труп с распоротым животом, – дежурство по кухне вне очереди. Сколько раз говорил, что нечего грязь разводить. Всей группе два дополнительных выходных за хорошую работу. Но за то, что никто не догадался оставить хотя бы одного из этих, – презрительный взгляд на трупы, – в живых, один выходной придется посвятить уборке территории вокруг казармы. Все, можете приступать!