Ведьмина генетика (СИ) - Либрем Альма

Вот только отказывать Ирвину тоже было бы той еще глупостью. Еще заподозрит, почему этот мальчишка убежал от него, аж пятки засверкали.

— Конечно же, — выдавив из себя улыбку, кивнул Мартен. — Давайте я вас провожу?

— Буду премного благодарен, — не демонстрируя ни грамма подозрительности, кивнул Ирвин, очевидно, действительно пока не почувствовавший подвоха. — Пойдемте?

— Ага, — кивнул Мартен. — Пойдемте.

Сердце колотилось в груди, как бешеное. Мартен был готов поклясться, что добром прибытие Сияющего не закончится точно.

Глава двадцать вторая

В общей гостиной первого курса было на удивление пусто. Белла еще ни разу не видела, чтобы здесь, в холле, не сидел Гастон ди Брэ — впрочем, это и хорошо, его-то хотелось видеть в самую последнюю очередь. Маркиз, конечно, самой Белле не сказал пока что ни единого плохого слова, но зато постоянно задирал Мартена — а тот все никак не мог сдержать свои порывы и желание отомстить. Белла его в какой-то мере понимала, все-таки, гордость кронпринца была задета, а его здесь принимали за какого-то жалкого рыжеволосого мальчишку, который не способен даже дать отпор, но они же не для того создавали эту иллюзию, чтобы их все вокруг узнавали. Напротив, то, что маркиз ди Брэ так относится к Мартену, может отвести лишние подозрения от них!

Если, конечно, Гастон не будет направо и налево рассказывать о том, какое колдовство видел в исполнении принца. Впрочем, может, он ничего и не заметил?

Не сдержавшись, девушка положила руку себе на шею, проникая под иллюзию, и нащупала кулон. Камень приятно согревал ладонь, и Белла вновь почувствовала тот странный привкус всесилия, который однажды и заставил ее не отдать артефакт Мартену, не избавиться от него, пока еще была такая возможность.

Белле не нравилось это чувство. В те моменты, когда артефакт начинал будто завораживать ее, она чувствовала себя такой же, как и герцог ди Маркель, жадной к любой магии. Но теперь избавиться от артефакта девушка не имела права. Ведь в нем ключ к возвращению Акрена домой! Если советник Шантьи погибнет или попросту застрянет в будущем, ему, наверное, придется основывать новую династию в Рангорне, потому что от старой ровным счетом ничего не останется. Белла примерно представляла себе, насколько все это было серьезно.

Она и так чувствовала себя основной причиной всех бед и несчастий. Подвернулась же Мартену под руку тогда, когда пыталась сбежать от ди Маркеля! Если б его не было рядом, вряд ли артефакт выдернул бы из прошлого самого Акрена Шантьи, скорее всего, дело обошлось бы малой кровью. А так — кто его знает, то ли Белла представила что-то не то, то ли действительно на магический фон повлияло присутствие принца, но исправить все, что они натворили, было ох как непросто.

— О, Белла, — раздался сзади уже знакомый заносчивый голос. — Почему ты здесь? Анаис всех ждет на праздновании своего дня рождения.

Девушка стремительно обернулась, едва успев выпустить кулон и отнять руку от шеи. Надо же было так потерять бдительность! А ведь ее невнимательность могла стоить ей раскрытия. Вряд ли это очень нормально — засунуть себе едва не до запястья руку в грудь и что-то там сжимать, а ее манипуляции с иллюзией со стороны где-то так и выглядели, артефакт-то прятался внутри, за внешностью этой мышеподобной блондинки.

Знал бы Мартен, насколько сильно Белле не нравился ее нынешний облик, возможно, на свой собственный жаловался бы немного меньше. Хотя, зря она его отчитала… Трудно выдержать настолько своевольному, властному, сколько б он это ни отрицал, сильному духом человеку, что его пытаются смешать с грязью такие, как ди Брэ, стоявший, между прочим, сейчас возле Беллы.

— Меня туда не приглашали, — Мирабелла надеялась на то, что ее улыбка выглядела наивно и невинно.

Они с Анаис были далеко не лучшими подругами, так, перекинулись несколькими словами, и достаточно. Беллу не задирали, местное дворянство вообще относилось к ней спокойно, наверное, потому, что она ни на что особенное и не претендовала, в отличие от Мартена, не стремилась отстоять свою независимость. Но принцесса привыкла скрываться, она все-таки была из Халлайи, а там даже самая сильная женщина вынуждена маскироваться под слабенькую, едва держащуюся на ногах без поддержки своего мужчины.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Анаис приглашала практически всех. Ну, кроме этого, рыжего твоего, — усмехнулся Гастон. — Так что, я думаю, она будет рада тебя видеть. Пойдем! Что торчать тут? Тем более, этот, как его там… Мартен сейчас в библиотеке, отбывает наказание. Но будь моя воля, я бы его закрыл в темнице! Рассказать бы кому-то из преподавателей, например, мэтру Клебо, какие чары он использовал…

Белла побледнела настолько, что это должно было отразиться даже на иллюзии, скрывавшей ее настоящую внешность. Неужели Гастон и вправду понял, какими силами обладал Мартен? Если это было так, то им грозило раскрытие, причем в самом скором времени.

— Ну, зачем так бурно реагировать? — да, и вправду, иллюзия тоже отреагировала не лучшим образом на слова Гастона. — Возможно, я еще и передумаю делиться с кем-либо тем, что знаю. Отдохну у Анаис на дни рождения! Но без тебя я просто не могу этого сделать. Так что? Пойдешь?

Белла с трудом сдержалась, чтобы не оттолкнуть Гастона, но вместо этого пришлось покорно вложить свою руку в его протянутую ладонь. Парень ответил коварной ухмылкой и потянул ее за собой, кажется, всерьез полагая, что Белла сейчас просто без ума от счастья, что такой прекрасный кавалер, как он, все-таки соизволил обратить на нее свое внимание.

Он буквально выволок девушку из гостиной и заспешил вниз по крутой лестнице, не обращая внимания на то, что Белла с трудом за ним поспевала, путаясь в юбках своего неизменного платья, переделанного со свадебного магией, объяснения которой девушка найти не могла.

В какое-то мгновение она едва не полетела кубарем вниз, словно кто-то одарил ее не самым добрым взглядом, но Гастон успел поймать ее и заключил в излишне тесные объятия.

— Спасибо, — прошипела Белла, сталкивая его руки прочь, — но не стоило.

— Надо быть более благодарной, — ухмыльнулся ди Брэ. — Радуйся, что я сегодня нахожусь в великолепном настроении! Уверен, что твоего распрекрасного Мартена даже и без моего участия выгонят прочь из академии. А ты, освободившись от его тиранического гнета, сумеешь наконец-то найти себе друзей получше.

Белла с трудом сдержалась, чтобы не плюнуть ему в лицо. Друзей получше! Да в гробу она видела таких друзей, как этот маркиз и все те люди, что нынче веселились за стеной, в студенческом зале, где обычно было принято отмечать всякие дни рождения — и куда они, собственно говоря, и направлялись с Гастоном.

— Я очень благодарна, — все-таки нашла в себе силы мило улыбнуться Белла. — Но в первую очередь мне надо поздравить именинницу, не так ли? Это же ее праздник, а не твой.

И, воспользовавшись временным замешательством ди Брэ, она наконец-то выскользнула из его рук и буквально влетела в студенческий зал, надеясь, что не зацепится за какой-нибудь очередной крюк своим серым, таким же мышиным, как и иллюзорная внешность, платьем.

В самом зале найти кого-нибудь вряд ли представлялось такой уж простой задачей. Гремела музыка, студентов набежало, наверное, со всего общежития — каждый надеялся на бесплатную вкусную еду, танцы, какое-нибудь еще забавное развлечение. Белла даже застыла на несколько секунд, влюбленно рассматривая всю эту суматоху.

Наверное, для местных это было чем-нибудь стандартным, но в Халлайе о подобных празднествах не приходилось даже мечтать. Белла помнила те редкие балы, которые устраивал изредка ее отец, но на них были совершенно другого рода развлечения. Если кому-то и предлагалось потанцевать, то Белла ни за что не принимала бы участия в тех танцах. Все же, их общество так и осталось далеким от современной жизни, как бы король ни утверждал противоположное.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Но Анаис действительно было высмотреть довольно просто. В своем роскошном золотистом платье она сверкала так, что, наверное, притягивала взгляды абсолютно всех гостей. Белла едва сдержала насмешливое хмыканье — в подобных цветах любили наряжаться и халлайнийки, когда приветствовали иностранных гостей. Они думали, что таким образом подчеркнут свою национальную культуру, или, может быть, заставят всех смотреть на них одних, но каждый раз итог был одинаков — девушек в похожих нарядах оказывалось безумно много, и в золотом сиянии иностранцы выбирали тех, кто нарядился куда более скромно, пытаясь подчеркнуть естественную красоту, а не победить в конкурсе "кто засияет ярче".